Ознакомительная версия.
Набору преподававшихся в семинарии дисциплин могут позавидовать современные университеты: французский, греческий, латинский языки, история литературы и языкознание, общая и российская история, логика, философия и психология, физика и математика, рисование и специальные церковные предметы. В Полтавской семинарии учились известный поп Г. Гапон, писатели П. Капельгородский и Г. Маркевич, историк академик А. Левицкий, статистик П. Бодянский...
Количество семинаристов доходило до 500 человек, причем около половины из них были из других регионов империи и даже из других стран. А великолепная библиотека семинарии, что насчитывала около 7 тысяч томов, была притягательной для многих интеллигентов Левобережной Украины. В этой библиотеке каким-то чудом сохранилось знаменитое на всю Украину Пересопницкое Евангелие XVI столетия, на котором ныне присягают президенты современной Украины.
Воспитывая семинаристов в «монархическом, великорусском, православном духе», преподаватели каждый год водили юношей на поле Полтавской битвы, где возвышалось несколько памятников над могильными курганами павших. История была где-то рядом, о ней взахлеб говорили учителя, и главным бранным словом было «мазепенец», с обязательной приставкой «изменник». Причем Карл XII и его шведы «отделывались» легкой укоризной, павшим шведским воинам был даже поставлен красивый памятник, а вот украинским казакам доставалось за все... Семен Петлюра, уже многократно слышавший легенды и про отмороженный нос Карла XII, и про головореза-вурдалака Мазепу, почти не воспринимал происходящего. Думы его были далеко во времени, возможно, он воображал себя запорожским атаманом на гнедом скакуне с острым турецким ятаганом, который изменяет своим полководческим талантом ход баталии и пленяет «ненавистного долговязого Петра».
Уже с весны 1898 года в семинарии начали появляться запрещенные, но этим и притягательные, книжки, изданные за кордонами Российской империи: львовский «Литературно-научный вестник», «женевские» брошюры полтавчанина Михаила Драгоманова. Девятнадцатилетний Семен Петлюра, уставший от катехизисов и литургий, с жадностью набрасывается на запрещенную литературу, запоем читая нудные политические творения от корки до корки. Его привлекала таинственность этой импортной литературы и загадочный город Львов — Лемберг в австрийской Галичине, где она печаталась. Львов, который многим тогда казался главным украинским центром! С появлением в семинарии подобной литературы сформировался и узкий кружок ее читателей, человек 30—40 семинаристов вторых—шестых классов, которые организовали тайную студенческую «Украинскую громаду» (общество), куда немедленно вошел и Семен Петлюра.
Весной 1900 года Семен вступает уже в «настоящую» антигосударственную партию — Революционную украинскую партию, сокращенно РУП, основанную в феврале 1900 года в Харькове на тайном съезде представителей украинских студенческих организаций. Партия была молодой, и 90 процентов ее членов составляли студенты и семинаристы. Лидером ее стал Дмитрий Антонович — двадцатидвухлетний профессорский сын из Киева, студент
Харьковского университета. Демократия, конституция, нация, республика, равенство, свобода, передел земли, автономия Украины — лозунги эпохи стали звучными лозунгами новой партии.
Семинаристская «громада» Полтавы сразу же рекрутировала в РУП до 20 юношей вторых—шестых классов. Среди них оказались будущие лидеры РУП: Симон Петлюра, Микола Гмыря, Иван Сидоренко, Константин Шаревский, Александр Мишта, Сергей Андреевский... Уже с первых «партийных» шагов за всеми юношами велась слежка, и их участие в «тайной организации» не было секретом для полтавской полиции:
В Полтаве семинаристов-руповцев взяли под опеку старшие партийные «товарищи»: Николай Михновский, статский советник Гнатевич, украинские дворяне Кучерявенко, Шемет и Кохановский. На квартире у Аркадия Кучерявенко собиралось несколько десятков молодых руповцев и хранилась запрещенная литература. Они готовили себя к борьбе и начинали практиковаться в агитации среди гимназистов и ремесленников Полтавы.
На «тайные» вечера молодых подпольных руповцев приходил известный украинский писатель Панас Мирный, там читали запрещенную литературу, пели песни, спорили... Развитие национального самосознания — вот что беспокоило членов РУП. Ведь даже в украинском городе Полтаве мало кто думал тогда о «воле Украины», а в южных и восточных городах Украины с их «разноплеменностью» украинских патриотов было и того меньше.
Особое влияние на семинаристов имел учитель пения и хормейстер «украинофил» Иван Ризенко, именно он привил семинаристам «украинские национальные настроения», разучивая казацкие думы и песни Шевченко. Песня на Украине, за неимением бесцензурного печатного слова, стала главным пропагандистом украинских идей. Она была лирической, родной и могла объединить, пусть на время, самых разных людей.
Ходили по рукам семинаристов и рукописные запрещенные стихи. Шевченко, различные агитационные брошюры и воззвания, подцензурный журнал «Селянин», и даже социал-демократическая «Искра». (Та «Искра», что издавалась Лениным «и компанией» с 1900 года за кордоном. Кстати, и группа социал-демократов «искровцев» достаточно активно действовала в полтавской глубинке.)
В феврале 1900 года в Полтаву приехал молодой харьковский адвокат, советник городской Думы Харькова Николай Михновский. Приехал он не просто, а с тайной, далеко идущей миссией — попытаться организовать в Полтаве борьбу за самостоятельность Украины.
Справка: Михновский Николай (1873—1924) — из дворян Полтавской губернии. Окончил юридический факультет Киевского университета. Политический деятель, публицист, идеолог украинского национализма, автор ряда политических трактатов. Один из лидеров РУП и Украинской народной партии. Активный участник политической жизни в Украине в 1891—1918 гг. Отошел от политики в конце 1918 г. Покончил жизнь самоубийством в советском Киеве.
На празднике в Шевченковские дни, когда на квартире либеральной семьи Русовых пели песни, пили горилку и спорили о будущем, Михновский провозгласил свой знаменитый манифест — манифест «Самостийна Украина», который стал катехизисом украинского национализма. Этот манифест поразил и взволновал Петлюру, а идеи «Украины — для украинцев», «Украины — от Вислы до Каспия», «кровавой борьбы против москалей», «сохранения и не смешиваемости украинской крови», которые пропагандировал тогда Михновский, шокировали своей узколобостью и фанатизмом даже молодого украинофила. Уже через несколько лет «оперившийся» Петлюра подвергнет их нелицеприятной критике как «шовинистические», «нездоровые». Пути их разойдутся...
Ознакомительная версия.
