Очень трудно писать воспоминания о собственном отце. Погружаться в волны памяти, заново чувствовать, переживать события прошлых лет. Заново осознавать, что больше никто не назовет меня "доця-алхим" (я в детстве не выговаривала слово "ангел"), не погладит по голове. Сложно еще и потому, что придется рассказывать о вещах, которые противоречат общепринятой трактовке событий нашей недавней истории, строкам свежих школьных учебников.
Отец отказался. И снова началась травля. Сначала в западной прессе, затем подключились и многие в Украине. Конечно, тем, кто представляет себе "розбудову духовностi" только под патронатом американских покровителей, вряд ли могли понравиться жесткие оценки отцом происходящего в Украине: "Любов до України тiльки декларувалася, її у наших чиновникiв — не густо. i зараз ми опинилися на гiгантськiй купi свiтового смiття. Тим бiльше, понадiялися на захiднi демократiї, мовляв, вони нам допоможуть. Насправдi ж Захiд зацiкавлений, аби Україна, Росiя, Бєларусь, Казахстан були економiчно слабкими, залежними сировинними придатками. Я роблю висновок, що зараз Україна як органiзм знаходиться в станi клiнiчної смертi. Тобто, надiя є. Але, щоб серце запрацювало, потрiбнi сильнi реанiматори… Вiдновлюють козацтво, чiпляють дерев'янi шаблi, булавами обвiшуються. Проте насправдi це — мiстифiкацiя, карикатура на козацтво. Перед Україною є вибiр: стати нацiєю творцiв або руйнаторiв. Зараз фактично ми руйнатори. Не треба брати за взiрець США.Необхiдно розраховувати на власнi сили. Маємо певну кiлькiсть енергетики — iнтелектуальної, сiльськогосподарської, промислової — давайте використовувати її на благо народу" ("Чернiгiвськi вiдомостi", 23.04.93 г.).
Во время похорон отца люди увидели вверху журавлиный клин. Когда тело опускали в землю, птицы над могилой перестроились, будто принимая в строй его душу, и полетели к родным гнездовьям, на восток. Для меня же стала завещанием мечта отца о том, что братские народы должны очнуться от враждебных психоманипуляций, и тогда свершится пророчество Сергия Радонежского: "И три корня, разделенные проклятием, срастутся любовью".
"2000", № 1–2 (301), 13–19 января 2006 г.