Регина Наумова - Ты спросил, что такое есть Русь…

Рыжий пламень над горами —
Значит, солнышко проснулось.
Над радушными цветами
Я с приветствием нагнулась.

Закачали головами
Розы, каллы и герани.
Лепестками, что губами,
Мне целуют нежно длани.

Чу, и слышу: погляди-ка,
Мы послушны воле высшей.
Наша жизнь под саблей блика
Коротка… Покуда дышим,

Не жалеем сил и пыла
Горечь выправить нектаром…
Будет, есть и, знамо, было
Поклоненье добрым чарам.

И тебе не знать отбою
От словес в зелёном храме…
Рок — под далью голубою
Их нести, маша крылами.

Пой о светлом. Пой про чудо.
Опиши хрустальность линий
Листьев, как из изумруда,
И — дух радости в мгле синей.

Водолей ты. И способна
Одолеть всех змей соблазна,
Чтоб умолкло всё, что злобно…
Пробуждался разум… Ясно?

Проникают в сердце речи.
Горячей оно, чем раньше.
Наш спиральный путь далече —
Тикай, сердце, не сгорай же!

На прощанье всех целую.
Словно пьяная в дымину,
В даль взлечу напропалую —
Как сады манят Регину…

В помощь — муза, и с бокалом
Заструит вино по венам.
Жить в садах в цветенье алом
Любо, став аборигеном.

Корабль[3] на рифы налетел,
И скрыла много душ пучина.
Но мой таинственный удел
Был выплыть, зря ль зовусь Регина…

Как прежде, песни я пою
И, стоя в брызгах под скалою,
Вновь живу-душу взять мою
Волнам коварным не позволю.

Рождён по смыслу новый стих.
Он по гармонии тревожен.
Несносен звук пустот в других.
Неясность утомляла тоже.

Болот бессмыслиц избежав,
Слова Отчизне шлю — певучей
Строкою чёткой дорожа,
Я славлю вновь язык могучий,

Великий русский наш язык!
В нём шум дубрав и тишь в аллеях,
Сок, как с берёз, церквушек лик,
Кусты жасмина зеленеют,

Дождём янтарным льётся свет,
Жужжанье слышно насекомых,
Над избами цветёт рассвет.
Воспоминанья о ведомых

Самим Творцом по вышине…
Чу, плач… и — переливы смеха…
И тучки в вольной синеве.
Всё, всё в нём передано эхом.

Изумрудно-пенный ажур
Гладил взгляд мой зелёных глаз.
Вольный ветер с востока дул,
Прижимая к груди атлас.

И представился мне средь скал,
Над пучиною вод морских,
Кто Христовой свирелью стал
И тревожить мог аж глухих.

За смех, выплеснутый в лицо,
Был Пилатами окружён…
Рос придворным бы подлецом,
Да не лез душой на рожон,

Обласкала б фортуна, знать.
Он искал же ответных дум,
Жизнь страны умел показать
Так, что слышались плачи струн.

И теперь, помогая жить,
Вечным эхом звучат стихи.
Миру Пушкина не забыть —
Нашу гордость, совесть, грехи…

В брызгах пенных поэта тень.
С рёвом волн слит голос живой.
Думы полнятся… Тает день…
И туманится взгляд слезой.

Он уходит в ночную тьму,
Тише строк пленительных сласть.
Долго кланяюсь вслед ему —
Велика гениальных власть.

Нить искусств у нас прекрасна.
Златом мудрых вещих слов
Вышивали не напрасно
Пушкин, Лермонтов, Крылов…

Пушкин наш — «невольник чести»,
Против мнений света шёл.
В нём жила любовь… Без лести —
Пушкин — это хорошо!

Как велик был данный жребий —
Стать свирелью божества.
Все века снимают кепи
В честь святого торжества

Слов и рифмы простодушной.
Повторяют песнь во сне.
Музыкальны так, воздушны
И красивы строфы все.

Мир тебе, поэт России.
Сонмам искренних сердец
Ты глаголил, как Мессия,
Наш возвышенный творец!

Побеждён духом страх,
Что недугами правит…
Силу слов и струны
Добродушный нрав славит.

Среди добрых и злых
Ищет он справедливых.
Камень бросить? Судить
Лицемерьем гонимых?…

Руку падшим подаст
И понять спор сумеет.
Плохо злобу плодить;
Лишь добро души греет.

Прочь отброшена месть.
Месть ведёт в царство злобы.
Правит ненависть там.
Палачи высшей пробы:

Зависть, ревность и дурь
Служат ей раболепно,
Запытают, убьют —
Руки сложат молебно…

След свой в памяти всех
Дух добром пусть оставит,
Много выносит дум,
Дружбу в песнях прославит.

Побеждён им был страх,
Что недугами правит.
Силу слов и струны
В жизни нашей он славит.

Я как бы заново рождаюсь в новых рифмах,
С ребячьим обнаженьем обнажённых
Души и сердца, для бездонного смиренья
Пред высшей властью и его веленья.

Он облекает пламенем крылатым думы.
О, если б знали вы про боль святую…
К своим читателям протягиваю руки,
В них — результат преображённой муки.

Примите же, любя, мои стихотворенья —
Сияющий отсвет бессонной ночи.
Мне не тяжёл сей крест, поскольку с ним — поётся
И вам душа с любовью отдаётся.

О прелесть дум и чувств поэта,
Не ждущего тусовочных похвал,
Продажных восхвалений света
И чтоб народ толпящийся орал:
«По-нашенски срифмовано всё это!»

Пускай не избран он фортуной,
Богатств не нажил, славы и чинов.
Зато душевны как все струны
Его горячих искренних стихов —
Как скандинавов и карелов руны.

Он полон силой вдохновенья.
Сей дух сравню с курильницей святой.
Понять сумел предназначенье —
Жить с лирою небесной, не земной…
Его не станет, будут сожаленья.