Этот его план начал осуществляться 15 июля 37 года, когда состоялся торжественный смотр всадников. Речь идет о старинной церемонии, которая происходила на Марсовом поле. Молодые нобили из семей сенаторов или всадников являлись к магистрату для проверки их способностей с целью получения коня за счет государства. При этом речь шла о проверке не только физических способностей (физическая развитость, умение ездить верхом), но и имущественных возможностей, т.е. родители должны иметь не менее 400 000 сестерциев. Калигула самолично принимал в этом участие, пересматривая список сословия всадников и отправляя недостойных в отставку. Таковых оказалось двадцать шесть человек; учитывая, что всего в империи всадников насчитывалось двадцать тысяч, эта цифра представляется ничтожной, однако, возможно, это касалось лишь всадников, проживающих в Риме (это от четырех до пяти тысяч).
Вновь принятые, возраст каковых обычно составлял не более пятнадцати лет, вместе с другими присутствующими здесь всадниками, собирались в центурии и эскадроны, а затем, облаченные в пурпурные накидки, с коронами на головах, совершали перед императором марш верхом. После этого каждый всадник в сопровождении охранника возвращался домой. Благоприятное отношение к всадникам находило отражение и в монетах, запечатлевших приход Калигулы к власти. А в ходе пиршеств в августе 37 года всадники были приглашены на них, как и сенаторы, вместе с членами семей и детьми.
Говоря о пропаганде посредством изображений и надписей на монетах, следует вспомнить о медных монетах достоинством в один асс, выпущенных в это время и также отражающих официальное отношение к сословию всадников. С одной стороны монеты было изображение Агриппы, человека незнатного происхождения, украшенного короной, с надписью «Марк Агриппа, сын Луция, трижды консул», с другой — изображение обнаженного Нептуна с дельфином и трезубцем в руках; на монетах имеется знак «SC». На этих монетах изображение прадеда Калигулы Марка Агриппы как бы сменило само собой изображение Тиберия, что было достаточно знаменательно. О супруге же Агриппы распутной Юлии I не вспоминали.
Таким образом, под знаком восхваления семейной династии выдвигался Марк Агриппа, представитель сословия всадников, человек незнатного происхождения, который стал первым среди сенаторов и был ими уважаем. Римский же народ помнил Агриппу как эдила, посвятившего себя содержанию в порядке города, как победителя при Акции, как верного соратника Августа и вместе с тем сторонника республиканской формы правления. И естественно, что напоминание об этом знаменитом «новом человеке», отраженное в выпуске монет, доставило большую радость и всадникам, и сенаторам. Считалось, что восхваление Марка Агриппы было инспирировано Макроном и это не прошло незамеченным. В римской колонии Цезареаугусте (Сарагоса) в Ближней Испании на монетах стали фигурировать Агриппа, Агриппина и Германик.
В период с 4 по 17 сентября 37 года, когда проходили Большие Игры, закончившиеся пятидневными скачками в Цирке, и незадолго до празднования дня рождения Августа Калигула принял титул «Отец Отечества». В свое время Тиберий отверг это звание, возможно, следуя примеру Августа, но Калигула, достигнув пика своей популярности, принял его, хотя еще за шесть месяцев до этого он его отвергал. Сенаторы представили это как награду для того, кто спас граждан (ob cives servatos), т.е. реабилитировал жертв Тиберия и отказался преследовать всех тех, кто являлся некогда врагом его семьи; это отмечало его как человека милосердного, что было присуще Цезарю, Августу и, в определенной мере, Тиберию.
Эта обстановка всеобщего удовлетворения сохранялась до середины октября, когда Калигула тяжело заболел и возникли опасения за его жизнь. Нет достоверных сведений об этой болезни, однако известно, что она была длительной и тяжелой, и продолжалась до середины ноября.
Принцепс жил в Палатине, в огромном доме Тиберия. Как только распространилась весть о его болезни, возле дома и на соседних улицах стали собираться люди. Беспокойство о состоянии здоровья Калигулы охватило всю Италию и даже провинции, и повсюду высказывались пожелания скорейшего выздоровления «любимого принцепса». Одни заявляли, что готовы пожертвовать жизнью ради выздоровления принцепса, другие — что станут гладиаторами и будут подвергать риску свою жизнь. Известие о выздоровлении Калигулы повсюду вызвало радость; к примеру, в Новом Карфагене на юге Испании выпустили монеты в честь этого события.
Весть о выздоровлении принцепса вызвала удовлетворение еще и потому, что болезнь обострила проблему наследования власти. Официальным наследником Калигулы был его племянник Гемелл. Калигула надел на него курульную тогу в семнадцать лет и предоставил титул молодого принцепса. Видимо, произошло это во время смотра всадников 15 июля 37 года. Возможно, что все это было предусмотрено сделкой, заключенной между Макроном и сенатом в марте 37 года, когда Гемелл был отлучен от наследования совместно с Калигулой. Было заявлено, что это лишь отсрочка его прав на наследование, поскольку у Калигулы не было детей, а жена умерла во время родов. Однако, несмотря на эти оговорки, имя Гемелла нигде не фигурировало.
Если бы Калигула умер, то приход к власти Гемелла мог сопровождаться серьезными беспорядками, вплоть до гражданской войны, поскольку в сенате были как его сторонники, так и противники. К тому же сторонники и друзья Друза II, отца Гемелла, были известны как люди беспощадные. Отметим, что нечто подобное произошло спустя тридцать лет после смерти Нерона.
Возможно, что все эти обстоятельства и поставили на повестку дня устранение Гемелла, что было сделано сразу после выздоровления Калигулы. Можно при этом вспомнить о двух прецедентах: убийство в Египте пятнадцатилетнего Цезариона, сына Цезаря и Клеопатры, и умерщвление по распоряжению Саллюстия Криспа, приемного сына Августа Агриппы Постума, последовавшее вскоре после смерти Августа.
Один из офицеров, войсковой трибун, был послан к Гемеллу и заставил того совершить самоубийство. В связи с этим Калигула невнятно заявлял, что его племянник готовил заговор и в конечном счете, боясь разоблачения, принял яд. Все это было осуществлено тайно, без судебного процесса, а Гемелл получил право на похороны. Однако проблема наследования не была в полной мере разрешена. Калигула собирался вторично жениться, а у его сестры Агриппины II 15 декабря родился мальчик, получивший имя Нерон.
VI. Болезнь принцепса не приводит к политическим переменам
Светоний сообщает, что за первые три месяца правления нового принцепса, т.е. в апреле-июне 37 года, было проведено более ста шестидесяти тысяч жертвоприношений, прежде всего в Риме и в Италии. Последующие месяцы изобиловали празднествами и играми; но болезнь принцепса внесла новые нотки в тогдашнюю действительность, и прежде всего — это неожиданное появление жестокости в характере принцепса. Со временем событиям зимы 37/38 года стали придавать политическое значение.
