«FUZZ»: Кинематографические концепции Нугманова не удивляли?
Татьяна Егорова: Совсем нет. Мы к тому времени были уже достаточно искушенными зрителями, многое посмотрели. Такой вот подход – интуитивное, лишенное жестких рамок кино – нас очень заинтересовал…
Идея
«FUZZ»: Мысль снять фильм появилась у Алексея Михайлова?
Рашид: Да. Однажды он ко мне подошел, сказал, что видел некоторые мои работы – ему понравилось. Предложил сделать фильм о рок-н-ролле. Это было осенью 1985-го, мы как раз с каникул вернулись. У Леши была своя камера и в заначке какая-то полубракованная пленка. Он должен был сдавать этюд по освещению (мне, второкурснику еще не положено было снимать самому). И он под этот этюд – 10 минут – получил три ролика черно-белой пленки. У него были архивные материалы – Вудсток, что-то еще. Леша хотел сделать такую документалку интересную – размышления, то-сё. А надо сказать, что я к тому времени уже слышал, конечно, АКВАРИУМ, КИНО, ЗООПАРК – в них было что-то такое, что я сразу понял: это мое! Ну, и сказал Леше: а что Вудсток? Я понимаю, это наша молодость, но у нас же есть свое тут под боком, в Ленинграде! Леша сначала к этому скептически отнесся, а потом согласился. Смирился с этой идеей. И мы решили снять все полностью с нашими музыкантами, – никто до нас этого не делал. Леша был знаком с Костей Кинчевым и меня познакомил. И вот втроем с Кинчевым мы и стали всерьез обсуждать идею «Йя-ххи». Кинчев тогда как раз «мотался между Ленинградом и Москвой». Думали, обсуждали – что снимать, кого. И очень быстро определились – Кинчев, Майк, КИНО, АКВАРИУМ. Я еще хотел ДЖУНГЛИ – мы уже договорились с Андреем Отряскиным, но на них, в конце концов, уже просто пленки не хватило. Позже я хотел еще с этой группой поработать, но не сложилось: Отряскин уехал и т. д. Ну, и еще НОВЫЕ КОМПОЗИТОРЫ. Но не в кадре, а за кадром. Они дали мне материалы, которыми я потом воспользовался. Так началась эта история. Стали регулярно ездить в Ленинград. Всю зиму ездили.
Главный герой
Главным героем фильма стал питерский музыкант Игорь Мосин. Точнее, в фильме он явился неким связующим звеном между появлениями основных действующих лиц: питерских музыкантов. Игорь дома, Игорь с друзьями, Игорь на рок-концерте. Быстров же стал неким «мостиком» между столичными кинематографистами и ленинградской тусовкой.
Игорь Мосин: Была некая группа людей в Питере – из «Сайгона» тусовка и другие. А у меня был приятель в Москве, Валера Песков. Очень яркий по тем временам персонаж – такой декоративный панк с интересным философским взглядом на жизнь. Валера познакомил меня с Нугмановым. Я жил тогда на улице Фурманова, где впоследствии мы и снимали. Нугманов приезжал, я рассказывал ему о жизни, ходили, беседовали. Параллельно он выходил на людей, для того времени знаковых…
«FUZZ»: Через вас?
Игорь: Частично. По большей части сам. Я ему поставлял несколько иную информацию. Майк, Башлачев, Цой – это был уже все-таки совершенно другой слой. Майк и Рашид – они вообще люди одного поколения. Оба переводчики, кстати. А со мной он просто обсуждал какие-то сценарные моменты. Я не знаю, зачем. Сначала он хотел, чтобы Песков был главным героем. Песков – панк, который бывает на всех концертах, знакомится со всеми этими людьми. Такой «сквозной» герой. Но в какой-то момент он сказал Валере: «Пускай будет Игорь!» Валера ответил: «Да пофиг! Пусть Игорь! Как раз свадьба – давайте снимем свадьбу!» Хотя, на мой взгляд, Валера был куда более яркой фигурой и больше подходил на эту роль. У него были леопардовые штаны и больше дырок в ушах. У меня тоже были и дырки, и серьги, и все остальное, но я был поскромнее все таки. Знакомых здесь у меня было, правда, больше, чем у него.
Татьяна: Тогда был вообще очень плотный контакт Москва-Питер. Все постоянно ездили туда-сюда. Как-то мы все побросали свои институты, и был год совершеннейшего… болтания. Наплевав на родительские запреты, делали, что хотели – то работали, то не работали. Была уйма свободного времени – и мы, в частности, мотались постоянно в Москву. И московские люди сюда приезжали, соответственно. Пошло какое-то знакомство с ребятами из ВГИКа. У меня была сумасшедшая квартира (мы с Игорем до свадьбы вместе не жили), – всегда было очень много гостей из разных концов страны. Бедная моя мама, как она все это выносила!?
Цой и другие
Так получилось, что, вольно или не вольно, Рашид Нугманов сфокусировал в фильме свое внимание на фигуре Виктора Цоя и на музыке группы КИНО. Именно на их концерт отправляются ребята после свадьбы, именно Цой поет в финале: «Дальше действовать будем мы».
«FUZZ»: Рашид, как вы познакомились с Цоем?
Рашид: Нас никто друг другу не представлял. Витьке уже перед съемками позвонил Костя Кинчев и сказал: «Вот, парень, вроде, нормальный». Цой ответил: «Пожалуйста!» Я был в Питере. Мы договорились встретиться на станции метро «Владимирская». Они приехали вдвоем с Каспаряном. Пошли на улицу Рубинштейна. Пока шли до Рок-клуба, я ему рассказал, что к чему – такой вот импровизационный фильм.
«FUZZ»: Как налаживались контакты с другими музыкантами?
Рашид: Я заручился поддержкой Майка, Гребенщикова. Я не хотел ничего снимать, прежде чем не познакомлюсь с людьми. Нужно было сблизиться как-то. Сблизились. Сначала с Гребенщиковым, потом с Витькой. С Майком хорошо сошлись. Снимать начали в мае, когда уже все знали друг друга и полностью доверяли.
«FUZZ»: Где вы жили, когда приезжали в Питер?
Рашид: У друзей. У Цоя на проспекте Ветеранов – когда познакомились поближе – чаще всего. У Игоря несколько раз останавливался, у Тани Егоровой. Была еще такая девочка Киса – иногда у нее квартиру снимал.
На Фурманова
Все «домашние» сцены в фильме сняты на улице Фурманова, в съемной комнате Мосина в коммунальной квартире.
Игорь: В этой квартире было три комнаты. Моя – маленькая, метров 11 или 12. Приходили люди, лежали на полу, я лежал на кровати. Все как в фильме. У меня в комнате – одна кровать, бобинный магнитофон. Что слушал? Лори Андерсон, EINSTURZENDE NEUBAUTEN, JOY DIVISION, 23 SKIDOO – совершенно жуткая музыка. THE FLYING LIZARD, ЛЕТАЮЩАЯ ЯЩЕРИЦА – была такая группа.
Татьяна: Очень много разной музыки было. Например, D.A.F. – DEUTSCHE AMERIKANISCHE FREUNDSCHAFT. Тогда же Западный Берлин активизировался – к нам все это долетало. Были какие-то контакты с немцами, швейцарцами – они везли сюда музыку, фильмы, журналы. EINSTURZENDE появились – мы просто обалдели. И куча всевозможнейшей другой музыки – этнической, электронной. И классику слушали.
