1) Как питается, как живет и как работает земледелец?
2) Как содержится и как работает скот?
3) Как удобряется и рационально ли эксплуатируется земля? Мелкое земледелие держится всяческим хищничеством: расхищением труда и жизненных сил земледельца, расхищением сил и качеств скота, расхищением производительных сил земли, а потому всякое исследование, не принимающее всесторонне во внимание все эти обстоятельства, представляет из себя просто ряд буржуазных софизмов[81].
Неудивительно поэтому, что именно «теория» чрезмерного труда и недостаточного потребления мелких крестьян в современном обществе вызвала особенно ожесточенные нападки гг. критиков. Г-н Булгаков еще в журнале «Начало» «брался» (№ 1, с. 10) привести сколько угодно «цитат», доказывающих противоположное тому, что утверждал Каутский. Из исследования Союза социальной политики{77} «Bäuerliche Zustände» («Положение крестьян») – повторяет г. Булгаков в своей книге – «Каутский, в своей попытке гальванизировать труп (sic!) устарелой догмы, выбрал несколько фактов, свидетельствующих о вполне понятной для данного момента угнетенности крестьянского хозяйства; пусть убедятся, что там можно найти свидетельства и несколько иного характера» (II, 282). Попробуем же «убедиться» и проверить «цитаты» строгого ученого, который отчасти просто повторяет цитаты Герца (S. 77, русск. пер. 183).
«Из Эйзенаха свидетельствуют об улучшении скотоводства, удобрения, употреблении машин и вообще прогрессе сельскохозяйственного производства…» Открываем статью об Эйзенахе («Bäuerl. Zust», I В.). Положение владельцев менее 5 ha (а таковых в описываемом районе 887 из 1116) «в общем мало благоприятно» (66). «Поскольку они имеют заработки у крупных хозяев в качестве жнецов, поденщиков и пр., их положение сравнительно благоприятное» (67)… В общем за 20-тилетие – существенный технический прогресс, но «еще многого остается желать, в особенности по отношению к более мелким хозяйствам» (72)… «более мелкие хозяева употребляют отчасти для полевых работ слабосильных коров…» Подсобные заработки: лесные работы, возка дров; последняя «отвлекает от земледелия», ведет к «понижению благосостояния» (69). «Лесные работы тоже не дают достаточного заработка. В некоторых районах мелкие землевладельцы (Grundstücksbesitzer) занимаются ткачеством, которое плохо (leidlich) оплачивается. В единичных случаях – кустарная выделка сигар. В общем существует недостаток в подсобных заработках» (73)… И автор, Ökonomie-Commissar Dittenberger[82], кончает замечанием, что крестьяне при их «простой жизни» и «скромных потребностях» сильны и здоровы, что даже «удивительно при малопитательной нище беднейшего класса, у которого картофель составляет главную составную часть пищи» (74)…
Вот как опровергают «ученые» Ворошиловы «застарелый марксистский предрассудок, будто бы крестьянское хозяйство неспособно к техническому прогрессу»!
«…О королевстве Саксонии генеральный секретарь Лангсдорф говорит, что в целых округах, в особенности же в более плодородных местностях, между крупными и мелкими имениями вряд ли уже существует разница по интенсивности хозяйства». Так опровергает Каутского Ворошилов австрийский (Герц, S. 77, русск. пер. 182–183) и вслед за ним повторяет Ворошилов русский (Булгаков, II, 282, со ссылкой на «Bäuerl. Zust», II, 222). Открываем 222-ую страницу приводимого критиками источника и читаем непосредственно вслед за приведенными Герцем словами: «Такая разница более заметна в горных местностях, где более крупные имения хозяйничают с большим сравнительно оборотным капиталом; однако и здесь крестьянское хозяйство часто стоит не ниже по размерам чистой прибыли, так как менее высокий доход уравновешивается большей бережливостью, которая при данном очень низком уровне потребностей (bei der vorhandenen grossen Bedürfnisslosigkeit) часто доходит до того, что крестьянин-хозяин живет хуже промышленного рабочего, ознакомившегося с более широкими потребностями» («Bäuerl. Zust», II, 222). И дальше сообщается, что преобладающая система хозяйства – плодопеременная, которая преобладает уже у средних хозяев, а «трехполье встречается почти только еще у мелких владельцев крестьянских имений». По отношению к скотоводству тоже повсюду наблюдается прогресс. «Только по отношению к разведению рогатого скота и утилизации молочных продуктов крестьянин обыкновенно стоит позади крупного помещика» (223).
«Проф. Ранке, – продолжает г. Булгаков, – свидетельствует технический прогресс в крестьянском хозяйстве в окрестностях Мюнхена, типичных, по его словам, для всей верхней Баварии». Открываем статью Ранке: три общины гроссбауэров, хозяйничающих при помощи наемных рабочих; 69 крестьян из 119 имеют более 20 гектаров, у них U всей земли, причем 3 8 «крестьян» имеют каждый более 40 гектаров, в среднем каждый по 59 гектаров, и всего у них около 60 % всей земли…
Кажется, этого достаточно для характеристики «цитат» гг. Булгакова и Герца.
VII. Баденская анкета о крестьянском хозяйстве
«Мы не можем за недостатком места, – пишет Герц, – привести подробные и интересные отзывы из баденской анкеты о 37 общинах. По большей части отзывы эти аналогичны приведенным выше: наряду с благоприятными встречаются неблагоприятные и безразличные, но нигде на всем протяжении трех томов анкеты подробные бюджеты расходов не дают права делать выводы о «недоедании» (Unterkonsumption), о «грязной, унизительнейшей нужде» и т. п.» (S. 79, русск. пер. 188). Подчеркнутые нами слова Герца заключают в себе, по обыкновению, прямую неправду: именно баденская анкета, на которую он ссылается, документальнейшим образом доказала «недопотребление» именно мелкого крестьянства. Извращение дела Герцем тесно связано здесь с тем приемом, который особенно культивировали русские народники, а теперь подхватывают все и всяческие «критики» в аграрном вопросе, – с огульными отзывами о «крестьянстве». А так как на Западе понятие «крестьянства» еще более неопределенно, чем у нас (нет резкого сословного признака), и так как «средние» отзывы и выводы прикрывают сравнительное «благосостояние» (или хотя бы неголодание) меньшинства и обездоливание большинства, то поприще здесь для всяких апологетов открывается необъятное. Баденская же анкета дает как раз возможность различить отдельные группы крестьянства, чего Герц в качестве сторонника «детализации» предпочел не заметить. В 37 типичных общинах были выбраны типичные хозяйства крупных крестьян (Grossbauer), средних и мелких, а также поденщиков, всего 70 крестьянских (31 крупное, 21 среднее и 18 мелких) и 17 поденщицких хозяйств, и эти хозяйства подверглись детальнейшему бюджетному исследованию. Обработать все эти данные мы не имели возможности, но достаточно и нижеприводимых главных результатов, чтобы получить весьма определенные выводы.
