Почти неделю находился я в штабе: рассказывал о всех деталях событий на перевале под высотой 1360, составлял описание перевала Клухор и ближайших к нему ущелий, занимался делами 1-го отдельного горнострелкового отряда, который еще находился при штабе дивизии (вскоре его должны были придать 815-му стрелковому полку).
Я уже совсем собрался уезжать и ждал только попутного транспорта, но новые дела задержали меня в 394-й дивизии.
Погода неожиданно и резко изменилась. Начался снегопад, продолжавшийся целых три дня. В этих условиях прежде всего следовало обеспечить безопасность людей и отвести в ущелье стоявшие на склонах и гребнях подразделения. Бойцы со склонов Нахара, невдалеке от которого находился штаб полка, уже спустились, а отряд Хатенова все еще оставался на перевале у высоты 1360. Телефонная связь с ним была прервана, и передать приказ об отходе не удалось. А между тем отряду Хатенова грозила большая опасность: после снегопада стала реальной возможность схода лавин, ожидалось также значительное понижение температуры.
Командир дивизии поручил мне взять в 815-м полку группу бойцов, захватить теплое обмундирование и идти к Хатенову, чтобы передать приказ о спуске.
Легкой теплой одежды в полку не оказалось. Пришлось взять с собой ватники, полушубки, валенки и с этим грузом подниматься на перевал через ущелье Симли-Мипари.
Это был трудный поход. Пока мы двигались по лесной тропе, сыпал густой снег вперемежку с дождем. Промокли наши плащ-палатки, начала промокать одежда, не говоря уже о грузе, который мы несли для бойцов Хатенова.
Миновав лес и заросли кустарника, мы вскоре застряли в снегу у начала подъема на крутые склоны. Снег местами доходил здесь до пояса. У нас, правда, было две пары лыж, но они оказались бесполезными, так как снег был очень рыхлый. Пришлось часто менять впереди идущих бойцов, которые пробивали тропу. Склон впереди нас был покрыт толстым слоем снега, который мог в любую минуту сорваться вниз, а потому нужно было как можно скорей миновать опасный участок.
Чем выше мы поднимались, тем становилось холоднее. Двигались очень медленно - проходили не более 200 метров в час. А мороз все крепчал. У многих бойцов стали терять чувствительность пальцы на ногах. Одежда на людях заледенела. Я понял, что, даже если мы к ночи доберемся до перевала, нам не избежать потерь. О том, что ночь может застать нас на склоне, было страшно подумать...
Перевал уже можно было разглядеть, но путь к нему предстоял еще долгий и опасный. Я поднес к глазам бинокль и заметил словно какое-то движение под перевалом. Присмотрелся внимательней - вроде бы начала двигаться гряда камней ниже гребня. Такое может показаться в горах, когда над склоном проплывает пелена прозрачных облаков. Но в данном случае было что-то другое. Протер окуляры. Снова приник к биноклю... Цепочкой, друг за другом, чтобы не вызвать лавину, вниз шли бойцы отряда Г. И. Хатенова.
Радость, охватившую нас при встрече, я описать не могу. Хатенов рассказал, что всю прошлую ночь на перевале бушевала метель, и к утру лагерь оказался погребенным под толстым слоем снега. И хотя несколько бойцов получили обморожения, Георгий остался на перевале, так как не поступил приказ отходить. Опасаясь лавин, он не решился и посылать бойцов в полк для связи.
Заметив нас, Хатенов правильно оценил обстановку и без колебаний начал спускаться со своими людьми. Этим он спас и нас, и свой отряд.
До леса мы шли осторожно, помня об опасности появления лавин, а дальше до поляны, где находился медсанбат, буквально мчались.
Вскоре всех разместили в землянках, в палатках у жарких печей, у костров, а тем, кто получил обморожения, была оказана необходимая медицинская помощь...
* * *
После описанных событий на Клухорском направлении, после походов с отрядом альпинистов я хорошо понял особенности боевых действий в горах, значение в горной войне обходных маневров.
Опыт боев в высокогорных районах, полученный в годы Великой Отечественной войны, показал, что не только обход оборонительных рубежей противника, всегда возможный для специальных альпинистских отрядов, но и захват склонов, гребней и вершин, господствующих над участком его обороны, создает преимущества наступающим. Накапливая позиционное превосходство, начиная с дальних подступов к обороняемому врагом рубежу, можно обеспечить это превосходство в период решающего удара у главного участка, на котором сопротивляется неприятель. Отсюда следует, что и оборона в горах может быть успешной только в том случае, когда она активна и включает в себя отдельные вспомогательные наступательные операции, парализующие инициативу врага.
Об использовании в горах стрелкового оружия я уже говорил. Некоторые особенности присущи и действиям авиации. При бомбардировке, например, необходимо учитывать рельеф местности в районе цели, иначе эффективность бомбежки может оказаться незначительной. Штурмовая авиация должна непременно учитывать, что объекты ее атак могут находиться на крутых склонах и даже на дорогах, проложенных по карнизам на отвесных скалах, и в зависимости от этого применять различные способы атак.
Борьба с авиацией в горах также необычна. Зенитные орудия, например, практически бессильны против самолетов, летящих ниже позиций, где установлены орудия, что в горах вполне возможно.
Одним словом, все, о чем говорилось выше, свидетельствует о необходимости специальной подготовки всех видов войск к боевым действиям в горах.
Зима в горах
На другой день после описанных событий я вернулся в штаб дивизии, который обосновался теперь поблизости от входа в ущелье Секен, куда лишь ненамного не доходили автомашины. Наш отряд был расформирован. Его заменил 1-й отдельный горнострелковый. Георгий Иванович Хатенов возвратился в родной кавалерийский полк.
Зима наступила в горах неожиданно. Снег лег на густую траву, хотя с деревьев еще не опала листва. Холода принесли много неприятностей войскам, и особенно высокогорным гарнизонам. Но дело было не только в морозе. Очень усложнилось сообщение с войсками и их снабжение.
В штаб дивизии стали поступать сведения о засыпанных лавинами землянках, о погибших в лавинах людях.
С передовой докладывали, что у противника наблюдается та же картина. Однажды целый взвод егерей, пересекавший склон недалеко от перевала Клухор, был сметен лавиной, вызванной их передвижением. Позднее мы узнали, что так же, как у нас, обстояло дело и на всех других перевалах Главного Кавказского хребта. Особенно существенны были потери от мороза и лавин в первый месяц после выпадения снега: люди не успели приспособиться к новым условиям, да и сама опасность лавин всегда очень велика именно в начале зимы.
