Ознакомительная версия.
Повторюсь: единого командования не было. И разные подразделения по-разному ротировались. Поэтому, о том кто, когда и где именно за забором ставил растяжки, защитники метеостанции имели весьма смутное представление.
Ваня тоже загорелся идеей расставить растяжки, и мы с ним несколько часов приматывали гранаты к металлическим колышкам, навязывали проволоку. Правда, поставить их так и не пришлось: началось такое мощное валево, что выйти за забор надолго не представлялось возможным.
Наш Ваня очень понравился Сивому своей командирской рассудительностью и решительностью, и он, от щедрот, выдал нам новые теплые спальники.
Мы продолжали ходить на позиции на холм и на ночной обход периметра.
Сепары постреливали из крупняка и обычной стрелкотни. Частенько наваливали из АГСа и минометов.
Особенно прикольно было наблюдать и слушать, как правосеки бьют из РПК по удаленным целям, лежащим за пределами прицельной дальности. Бьют-бьют, выпрашивая ответку, и наконец — хренак! Ответка прилетает. По всем нам. Только уж слишком непропорционально тяжелая ответка получается: 120 мм.
Ну, на то и война.
Наша артиллерия тоже не молчала — била и по Спартаку, и по «Вольво-центру», и по позициям сепаров у монастыря.
Слышишь в рацию:
— Дедушка курит, дедушка курит!
Это наши реактивщики запускают по сепарам свои «сигареты» калибра 122 мм.
6 января я стоял на «Кабине», когда правосеки Рэм и Илья залезли на радиолокационную вышку. Там они торжественно, с салютом, водрузили рядом с желто-синим красно-черный флаг. Пацаны из «Вавилон'13» это все засняли.
К сожалению, долго флаг не простоял. Сепары почему-то обиделись, пытались-пытались и все же срезали его из НСВ «Утес». Но потом его опять водрузили: в смену Коса на метеостанции флаг уже опять, что называется, гордо реял.
Сепары вообще не давали нам скучать — регулярно подбирались к забору, закидывали из подствольников ВОГи, постреливали. Мы не оставались в долгу.
Ваня с Ромашкой притащили АГС и увлеченно накидывали из него гранаты в посадку, восточнее Метео. Мы с Женькой сидели на холме и пытались засечь разрывы, чтобы скорректировать огонь.
Поздним вечером 7 января я почувствовал себя совсем больным: температура, интоксикация, кашель. На метеостанции было много жаропонижающих порошков, и оставшиеся до замены двое суток я провел в основном, на «Колдрексе». Есть не хотелось.
Ваня предложил замениться на два дня раньше, но я, разумеется, отказался. Тогда он освободил меня от дежурств на холоде, и я выбегал только по тревоге, когда к метеостанции приходили сепары…
Подвал на Метео — всего один, совсем маленький, и он не предназначен для укрытия от огня. Это жилое помещение, там живут правосеки. Несколько комнат были разрушены, окна-двери выбиты. В оставшихся ютились защитники. Несколько человек жили и в землянке, вырытой прямо во дворе, перед зданием.
Метеостанция ДАП
8 января, с наступлением темноты, обстрел многократно усилился. Мины рвались вокруг станции. Перекрытие в одну бетонную плиту для «стодвадцатки» — не преграда. Это наглядно подтверждала дыра в потолке коридора.
Сепары под прикрытием темноты подтянули поближе, куда-то в посадку, АГС и наваливали еще и из него.
Был тяжело ранен Сивый. Дядька пошел, как всегда в такие моменты, подбодрить своих пацанов. Отстреливался от бегающих по посадке сепаров и попал под разрыв.
Когда я вошел в штабную комнату, его уже положили на диван, перевязали. Он лежал на спине, согнув ноги в коленях. Осколочное ранение в живот… Не стонал. Разговаривал спокойно. «Бутарфанол» ему не кололи. Так и дотерпел до эвакуации. Железный дед!
Машина за ним сумела прорваться только часа через четыре…
Под прикрытием артобстрела сепары подобрались к самому забору. Начали обстреливать здание и накидывать ВОГи внутрь периметра.
Наши как раз все были в отдыхающей смене. Ваня приказал одеваться: выходим всей группой во двор.
— Короче, это х…ня! Наши там скопились все в коридоре, в колонну по одному стали. Один выскочит на улицу, навалит пару очередей веером — и назад! За ним другой выскакивает! Конвейер, б…дь! Выходим, будем зачищать периметр!
— Ваня, я винтовку не беру, толку от нее ночью на дистанции в 50 метров?! Иду с одним АПСом.
— Лады! Всем взять радейки! Пельш, ты остаешься с этими «конвейерщиками», будешь следить, чтобы они из коридора нас случайно не вальнули! Санек, бери тепловизор, выберешь точку во дворе, где пидоров увидишь — будешь нас наводить! Пошли!
Выбежали в коридор. Влад начал протискиваться через толпу стоящих в нем бойцов, что выскакивали по одному в торцевой выход здания и стреляли. Мы, мимо штабной комнаты, вышли во двор через заднюю дверь, побежали направо, к холму, огибая дом.
Бахало вокруг крепко. Свистяще шелестели осколки.
Навстречу нам бежал какой-то боец. Мы вскинулись.
— Ты кто?!
Но боец молча проскочил и юркнул в дверь. Это был солдатик с позиции «Север».
Мы обогнули дом, прилегли-присели на склоне холма. С него соскочили две тени и бросились мимо нас к зданию.
— Кто идет?! Стоять! Стреляю! — заорали мы на адреналине, но люди не остановились, скрылись за домом. Это были боец с позиции «Кабина» и с ним Профессор.
Чего гражданский пошел на улицу, под обстрел?! Наверное, поддержать хотел бойца. А может — себя проверить. Или и то, и другое вместе. Слава Богу, мы, на нерве, их не завалили…
Ваня скомандовал Ромашке и Жеке по одному бежать к забору, прикрывая друг друга. Побежал первым. Добежал, до забора за радиолокационной вышкой присел, прикрывает. Я перебрался поближе, полуприлег-полуприсел боком на склон холма, перевел «стечкин» на автоматический огонь. Вскинул тепловизор, осмотрелся.
К забору перебежал Ромашка. За ним — Жека. Все на месте! Кто-то из наших размахнулся, за забор полетела первая граната.
В воротах мелькали тепловые пятна. Ору в рацию:
— Движение за воротами!
Гранаты полетели туда, забили очереди из РПК и автоматов.
На холме и во дворе — мелкие взрывы: АГС. На секунду пригнул голову в снег. Левой рукой у правого глаза держать тепловизор жутко неудобно… Сую пистолет в кобуру, в правой руке теплак, в левой — радейка. За домом шваркнула мина.
Пацаны подскочили к воротам, навалили веером туда. Кто-то, кажется, Ромашка, швырнул гранату.
— Движения за воротами не наблюдаю! Чисто!
Ребята выскочили за ворота, простреляли посадку, вернулись. Пробежали вдоль периметра назад… Во внешнюю (а может, в северную) сторону холма ударило что-то тяжелое, он аж дрогнул.
Ознакомительная версия.
