В мае 1937 года произошли изменения в правительстве республиканской Испании. Глава правительства и военный министр Ларго Кабальеро был смещен, и его заменил доктор Хуан Негрин.
Новый премьер обязался осуществить программу победы, выработанную Коммунистической партией Испании. Эта программа, в частности, предусматривала создание регулярной народной армии, переход от обороны к наступательным действиям, полное изгнание интервентов, ликвидацию фашистского мятежа, создание народно-демократической республики.
Но и Хуан Негрин недалеко ушел от своего предшественника. Обстановка на фронтах продолжала осложняться, мятежники и интервенты захватили весь север Испании — Басконию и Астурию, республиканцы теряли территорию, а положение франкистов улучшалось.
Правда, республиканское правительство еще располагало важными базами, значительными людскими и экономическими ресурсами, но запасы продовольствия и вооружения катастрофически уменьшались. В то время как лучшие сыны международного рабочего класса — бойцы-интернационалисты проливали кровь за свободу и демократию, международный империализм, жонглируя громкими фразами и фальшивым сочувствием, продолжал свое грязное дело. Прикрываясь так называемым «Комитетом по невмешательству», правительства Англии, Франции и других капиталистических государств в угоду Гитлеру, Муссолини и Франко вели линию на окончательное удушение Испанской республики.
Разрозненная и недостаточная помощь со стороны подлинно демократических организаций разных стран, конечно, не могла удовлетворить потребностей борющегося народа. А интервенты и мятежники в изобилии снабжались разнообразным современным оружием, снаряжением и продовольствием. Однако, несмотря на все тяготы, в испанском народе и его армии не меркла неистребимая ненависть к франкистам, готовность к борьбе до полной победы над фашизмом.
Ударные силы республики. — Готовим кадры. — Любовь к советским людям. Хлипкий граф. — Наш девиз: победа!
Сложные обстоятельства войны настоятельно побуждали к развитию боевых действий в тылу врага. У республиканского командования возникла мысль создать взамен мелких разрозненных групп единое партизанское соединение. Этот замысел нашел поддержку в Центральном Комитете компартии, игравшей важную роль в освободительной борьбе народа. Долорес Ибаррури направила письмо видным военачальникам-коммунистам Энрико Листеру и Хуану Модесто с просьбой помочь полезному начинанию проверенными, закаленными кадрами испанских добровольцев, а также интернационалистов.
Командиром партизанского корпуса был назначен опытный боец Коммунистической партии Испании товарищ У. В свое время он долго боролся в подполье, трижды приговаривался реакционным режимом к расстрелу, испытал участь политического эмигранта. Меня направили к нему старшим военным советником, и мы взялись за комплектование частей корпуса, который получил порядковый номер 14. Поначалу он должен был состоять из семи бригад трехбатальонного состава, которые в дальнейшем переросли в шесть дивизий, каждая из 3 тысяч человек. Нам хотелось, чтобы в нашем соединении воевали только коммунисты и комсомольцы, но в испанских условиях сделать это не представлялось возможным, следовало учитывать особенности многопартийной системы и зачислять в корпус членов других партий, в том числе и анархистов.
Публика эта была разношерстная. Порой они могли сражаться не хуже всех остальных и высоко дорожили своей воинской честью. Быт свой наладили по особым законам. Во всем, что касалось материального обеспечения, анархисты внутри своих частей соблюдали уравнительный принцип. Все денежное и продуктовое довольствие складывали в один котел, а потом делили между всеми бойцами и офицерами поровну, независимо от воинского звания и занимаемой должности. В основной, лучшей своей категории, члены партии анархистов были честными, преданными республике людьми. Многие из них показали себя с хорошей стороны и в рядах партизанского соединения.
И все же личный состав мы укомплектовали главным образом из добровольцев-коммунистов и ветеранов Пятого полка — ударной силы республиканской армии и активного участника самых трудных сражений под Мадридом, Гвадалахарой, Брунете и Бельчите.
Пятый полк вырос из небольших ударных отрядов, которые компартия подготовила для боев на фронте Гвадараммы. Здесь были собраны самые лучшие, самые отважные, хотя и неопытные в военном отношении мадридские пролетарии. На обучение и тренировки в тылу времени не оставалось — каждый приобретал опыт буквально на ходу, в боях. Стойкость, мужество, сознательность и безусловная преданность республике сделали их наиболее боеспособными солдатами республиканской армии.
Затем Пятый полк стал базой формирования новых армейских частей. В его казармах собирались передовые испанские патриоты, учились здесь военному делу, политически просвещались, а затем отправлялись на фронт. Бойцы, подготовленные в Пятом полку, были самыми стойкими и преданными республике. Они установили по своей инициативе неписаный закон, который гласил: если кто-либо попятится, побежит от врага, товарищ, сосед справа или слева, вправе прикончить труса и изменника выстрелом из винтовки или пистолета без особой команды или предупреждения. Впоследствии этот суровый, продиктованный временем закон, перешел и в наше соединение.
Доброволец, которого принимали в партизанский корпус, должен был быть политически грамотным, обладать крепким здоровьем и физической выносливостью.
Из захваченных мятежниками провинций в корпус тоже пришли добровольцы шахтеры из Басконии, крестьяне-астурийцы. Много вступило в наши части бойцов интернациональных бригад. Все они горели желанием громить фашистов, овладеть искусством партизанской войны.
Особой организованностью и упорством отличались бойцы-баски. Как и астурийцы, они были гораздо впечатлительнее, чем кастильцы и андалузцы, но в тяжелых ситуациях не так быстро предавались унынию, не были так чувствительны к превратностям погоды, отличались спокойствием и выносливостью.
Партизанское соединение находилось на особом положении в республиканской армии. Весь его личный состав получал двойной паек и двойное жалованье. Тем самым учитывались исключительно сложные условия службы и отдавался долг уважения рискованным партизанским действиям.
Когда формирование корпуса закончилось, мы согласно указанию генерального штаба распределили его части по всем фронтам. Три бригады, две коммунистические и одна анархистская, дислоцировались в Каталонии на Восточном фронте. Четыре бригады смешанного состава действовали на Центральном и Южном фронтах в тесном контакте с Андалузской и Эстремадурской армиями.
