был уверен, что выбросил там именно ее тело – может, чье-то еще. В любом случае весной 1984 года он возвратился в кемпинг, чтобы посмотреть, на месте ли еще труп. Он нашел останки там, где оставил, взял череп и увез его вместе с костями Дениз Буш и Ширли Шерил в Орегон, куда отправился в короткую туристическую поездку с сыном Мэттью. Череп Риджуэй выбросил на обочине шоссе. По его словам, он сделал это, чтобы сбить полицию со следа. Черепа Эйприл Баттрам так и не нашли.
В клуб «Лейжер Тайм» Риджуэй вступил специально, чтобы удобнее было прятать тела. Он сам признался, что уговорил родителей оплатить членство, чтобы возвращаться к месту захоронений.
– Хм… ну просто чтобы приезжать, – объяснил он, – бродить там и знать, что эти женщины рядом.
Он рассказывал, что они с женой Джудит частенько останавливались в кемпинге и прогуливали поблизости собак. Там же он гулял и с сыном.
В овраге близ Оберна полицейские обнаружили останки Мэри Мальвар – тоже одни кости. Череп и нижняя челюсть были на месте, там же оказалась и веревка, которой он ее задушил. Она так глубоко впилась в плоть, что удалить ее не было возможности.
Риджуэй признался, что подсадил Мэри к себе в машину и увез в дом на Милитари-роуд. Он велел ей принять душ и сходить в туалет, как обычно указывал всем, кого привозил к себе. После секса он схватил ее в «полицейский захват», но девушка яростно сопротивлялась и оцарапала ему левую руку. Он сказал, что отпустит ее, если она не будет отбиваться. Мэри не сдавалась, и ему пришлось, собрав последние силы, задушить ее. Риджуэй объяснил, что был зол на Мэри за то, что она причинила ему боль, и хотел ее наказать. Он признался, что Мэри была «особенной». Кажется, убийца восхищался ее стойкостью.
– Ее трудно было подчинить – в этом смысле она была особенная, – сказал он.
Вот почему он выбросил труп не на одну из своих «свалок», а отдельно, в новом месте близ Оберна. Он положил его в багажник пикапа и тем же вечером отвез к оврагу на пересечении Си-Так с 65-й Южной улицей. Там Риджуэй съехал на проселок, выложил тело на обочину, потом снова сел за руль и отогнал машину на несколько сот метров. Вернувшись пешком, он оттащил труп на дно оврага.
Когда через несколько дней детективы пришли к нему и стали расспрашивать про Мэри, он старался прятать руку, опираясь о дверной косяк. Потом решил, что шрамы можно скрыть под ожогом, и вылил на это место кислоту из аккумулятора. Рассказывая, он продемонстрировал пятно от кислоты, сохранившееся даже спустя двадцать лет.
После визита детективов он еще раз наведался туда и подбросил листовки с рекламой местных мотелей, чтобы полиция решила, что девушку убил какой-то турист или коммивояжер. Больше он к ее телу не возвращался, поскольку заметил, как его коллега проезжал мимо – тот жил неподалеку.
Риджуэй признался, что оставил водительские права Мэри у себя, а позднее подбросил их в аэропорт, чтобы полиция сделала вывод, будто Мэри покинула штат.
Бывший начальник следственной группы Фрэнк Адамсон при этих новостях вскипел: Бобу Фоксу из полиции Демойна следовало отнестись к заявлению отца и брата Мальвар, а также ее парня Роберта Вудса гораздо серьезнее и обыскать дом на Милитари-роуд. Родственники жертвы были уверены, что в последний раз, когда ее видели живой, она садилась именно в тот темно-красный пикап, который стоял на подъездной дорожке к дому Риджуэя. Загляни полицейские внутрь, они, конечно, не спасли бы жизнь Мэри, но могли найти улики, которые указали бы на убийцу, и предотвратить будущие преступления.
Соседи Риджуэя были людьми любопытными; через дорогу от него жил бывший пожарный, обожавший совать нос в чужие дела. Поэтому, чтобы избавляться от тел, Риджуэй подгонял пикап вплотную к дверям. Однажды, когда жертва была совсем миниатюрной, он затолкал ее в сундук из-под игрушек, стоявший в спальне сына. Вечером Риджуэй перенес сундук в грузовик и в нем отвез тело на «свалку».
Следователям он гордо сказал:
– Даже не представляю, чтобы кто-то видел, как я приводил девушек. А уж обратно они сами никогда не выходили.
У него имелся целый арсенал уловок по завладению девушками. Убивая проститутку, работавшую с сутенером, он звонил тому наутро и спрашивал, когда сможет встретиться с ней в следующий раз. Обычно он представлялся своим любимым псевдонимом Стив. Сутенер полагал, что Стив вне подозрений, раз звонит договориться о повторной встрече.
Бывало, что Риджуэй звонил сутенеру и сразу после убийства. Он назначал встречу с девушкой и говорил, что будет ждать ее в одном из кафе на «стрипе». Потом шел туда, заказывал что-нибудь и обязательно брал чек – «чтобы было алиби, если что-нибудь такое всплывет». Иногда он даже оставлял жалобы на плохо приготовленные блюда, чтобы менеджер кафе запомнил его.
На допросах Риджуэй иногда плакал, но никогда из-за жертв, только из-за себя. Он плакал из-за того, как с ним обращались в детстве, плакал из-за того, что не мог перестать убивать. Он клялся, что стал совсем другим человеком, что теперь рассказывает всю правду и пытается помочь семьям жертв.
Он сознался, что отправил письмо с подписью зовименяФред в «Пост-интеллидженсер», чтобы детективы смогли поймать его. При этом в действительности в письме не содержалось ни одной зацепки, связывающей Риджуэя с убийствами. По сути, он наводил следствие на версию, что убийца – коп. В свое время Джон Дуглас решил, что письмо написал не их преступник, но теперь выяснилось, что профайлер ошибся.
Про Кэрол Кристенсен с Риджуэем разговаривали особо, поскольку к тому времени он признал, что был с ней знаком. Перед арестом он выдвинул версию о том, что в рыбе и вине, найденных вместе с трупом, убийца видел некий библейский смысл. В действительности он оставил там продукты, просто чтобы сбить полицию со следа – рыба и вино попались ему под руку в холодильнике. Он встречался с Кэрол Кристенсен несколько раз, и они занимались сексом. В тот день, когда Риджуэй убил ее, они устроили в лесу пикник. Кэрол спешила на работу и во время секса позволила себе поторопить Риджуэя. Он возмутился: неужели она думает об опоздании в такой момент?! Он ведь еще не кончил! В гневе он набросился на Кэрол и начал ее душить. А задушив, надел на нее обратно белье, блузку, джинсы и куртку – специально, чтобы этот случай отличался от остальных. Одевая девушку, он
