Карл Сэндберг - Линкольн

Президент вызвал к себе помощника морского министра, 39-летнего Густавуса-Вазу Фокса, выпускника морской академии, прослужившего восемнадцать лет в береговой инспекции, имевшего опыт войны с Мексикой, командовавшего бронированными пароходами. В 1856 году Фокс подал в отставку и стал представителем шерстоткацких фабрик. По поручению Линкольна 21 марта он прибыл в форт Самтер в сопровождении своего друга, бывшего капитана военно-морского флота США, находившегося ныне на службе у конфедератов. Во время беседы майора Андерсона и Фокса бывший друг стоял достаточно близко от них, чтобы слышать все: последнюю горсть муки Андерсон наскребет в полдень 15 апреля, тогда же он выдаст последний ломтик бекона.

28 марта Линкольн предложил Фоксу составить проект приказа с подробным перечислением кораблей, команд и продовольствия, необходимых для снабжения форта Самтер.

Лэймон передал Линкольну слова губернатора Южной Каролины: «Пусть ваш президент попробует прислать подкрепления форту Самтер, и колокола войны зазвонят на каждой горе и в каждой долине Юга».

Того же 28-го марта президент собрал министров на тайное совещание. Он прочел им меморандум генерала Скотта, не одобрявшего посылку подкреплений в Самтер. Однако все решили не принимать во внимание советы главы армии.

В полдень следующего дня кабинет снова собрался, чтобы обсудить вопрос о войне. Три министра стояли за эвакуацию форта Самтер и три — против.

Были внесены различные предложения, как и где лучше всего начать войну.

Когда совещание кончилось, Линкольн вынул проект приказа, составленного капитаном Фоксом, и под ним написал приказ военному министру: «Сэр, прошу организовать экспедицию для следования морем. Отплытие назначить на 6 апреля. Договоритесь по этому поводу с морским министром».

1 апреля Николаи принес министру Уэллесу в отель Виларда пакет. Уэллес прочел документы и, как он потом рассказывал, «не теряя ни минуты, пошел к президенту, держа бумаги в руках. Он был один в кабинете. Оторвавшись от письма, он поднял голову и тотчас спросил: «Что такого я натворил?»

Предстояло разгадать одну запутанную историю. В руках у Уэллеса были два документа, подписанных Линкольном. Линкольн объяснил, что эти бумаги он подписал не читая. У него тогда не было времени. Кроме того, если он не может доверять министру иностранных дел, то кому же еще он может доверять?

В этих бумагах были указания морскому министру, которые заканчивались приказанием: «Капитан Барон заменит капитана Стрингама, начальника строевого бюро». Дальше следовала подпись: «Авраам Линкольн».

Подписывая документ, ни он, ни Сьюард не знали, что назначенный на службу во флот США капитан Самюэл Барон за пять дней до этого принял назначение на должность коммодора флота конфедерации! Он принял присягу на верность конфедератам и приступил к активному строительству береговых укреплений, которые должны были обороняться против кораблей США, укомплектованных офицерами, назначенными Бароном, если бы ему удалось стать во главе строевого бюро.

После гневного визита Уэллеса с злополучным» бумагами в руках Линкольн уволил Барона.

Лейтенант флота Гвотми привез письмо от капитана Адамса, коменданта форта Пикенс. Уэллес узнал, что Адамс действовал в соответствии с условиями перемирия, заключенного администрацией Бьюкенена, согласно которому правительство США обязывалось не укреплять и не усиливать форт Пикенс при условии, что войска конфедератов воздержатся от наступательных действий против форта.

Решено было приказать Адамсу забыть о перемирии и приступить к высадке войск с кораблей и переводу их в форт. Однако лейтенант Гвотми отказался вернуться с письмом к Адамсу. Гвотми просил принять его отставку, так как переходил к конфедератам. Пришлось искать другого лейтенанта — верного Союзу.

Нью-йорская «Геральд» — рупор крупных капиталистических кругов — писала 10 апреля: «Наша единственная надежда на то, что деморализующая, дезорганизующая, подрывная (республиканская) сектантская партия, послушным орудием которой является «честный Эйби Линкольн», потерпит крушение, и тогда не будет затяжной гражданской войны.

Форт Самтер стоял в трех милях от Чарлстона на отвесных скалах острова. Против него заняли позиции батареи и 5 тысяч рекрутов с ружьями под командованием генерала П. Борегара, находившегося в постоянном контакте с военным департаментом конфедератов в Монтгомери.

Три комиссара конфедеративного правительства прибыли в Вашингтон с поручением «заигрывать» со Сьюардом и оттягивать время, что они и делали. А Сьюард «заигрывал» с ними. Что сказать этим комиссарам и как это сказать, не признавая их правительство, все это Сьюард считал лично своим делом как министра. Он вел тайные переговоры через третьих лиц, не советуясь с президентом, в котором он видел человека нерешительного и не имеющего плана действий. Такой же толки зрения придерживались и нью-йоркские газеты «Трибюн», «Таймс» и «Геральд».

Эти три комиссара сообщили своему правительству, что линкольнский кабинет министров готов сдать Самтер, но сам президент склоняется к точке зрения группы приближенных, требующих открытия военных действий.

Проходили недели. Вся страна наблюдала за тем, как майор Андерсон становился фигурой огромной государственной важности. «Боб Андерсон, мой красавчик Боб», — пали на подмостках.

Сам Андерсон сохранял хладнокровие и выдерживал напор советов от тысяч благожелателей; если бы он послушался их, то совершил бы уйму грубых ошибок. Он считал, что обязан непосредственно подчиняться приказам правительства США, хотя, по заверениям одного из его подчиненных, в случае войны между Севером и Югом он собирался уехать в Европу.

В Чарлстон приехал клерк военного министерства из Вашингтона с предупреждением от Линкольна. 8 апреля он его зачитал губернатору Пикенса:

«…будет сделана попытка снабдить форт Самтер только лишь продовольствием. Если не будет оказано сопротивления этому, то никаких войск, оружия или боеприпасов в форт переброшено не будет…»

Джефферсон Дэвис созвал в Монтгомери своих советников. Роберт Тумбе, министр иностранных дел конфедерации, прочел письмо Линкольна и сказал: «Если мы откроем огонь по форту, начнется гражданская война, самая страшная, какую когда-либо знал мир. Я не чувствую себя компетентным что-либо посоветовать вам… Вы потревожите осиное гнездо, которое простирается от горных кряжей до океана; легионы, теперь бездействующие, придут в движение и смертельно нас ужалят…» Тем не менее президент Дэвис решил атаковать форт, предоставив Борегару выбрать время и способ атаки.