Ознакомительная версия.
«Я уехал в США и застрял там навсегда, – говорил он. – Втянулся в американскую жизнь, стал американским гражданином… Отец писал, что это страна нефти – сплошное Баку. Но тут я с ним не согласен. Америка, Соединенные Штаты – это далеко не сплошное Баку. Это у них мозги, может быть, нефтью пропитаны, а города – нет, города нормальные, в них можно жить по-человечески – зеленые, цветные. Конечно, не среди небоскребов… Со словами отца: «Я очень не люблю Америки. Америка – это тот смрад, где пропадает не только искусство, но и вообще лучшие порывы человечества…» – не согласен. Тут нельзя сравнивать… Он не собирался оставаться. У меня выбора не было. Я, может, планеты сменил бы…»
Мама, пока была жива, всем говорила, что сыну там, в Штатах, хорошо: «В Америке он имеет все права, только не может быть избран президентом. Да ему это и не надо…» Когда его просят оценить качество американской правовой системы, судебной власти, Александр Сергеевич отвечает на всякий случай уклончиво: «Я не имел с ней столкновений по гражданской линии. Я удовлетворен тем, что она не вмешивается в мои дела».
В середине 80-х прошлого века слово «гласность», впервые произнесенное еще в «Гражданском обращении», поднял на щит молодой генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Горбачев. Когда началась работа над ельцинской конституцией, кто-то из «младодемократов» вспомнил о старом диссиденте, поэте и математике Есенине-Вольпине, предложил позвать в качестве советника этого, уже американского гражданина. Но в Кремле решили, что это ни к чему.
«Глаза, цепляющие синевой и яростным блеском, наводящим на мысль о зыбкой грани между гениальностью, одержимостью и безумием, давно поблекли, – отмечали навещавшие в Штатах Есенина-Вольпина вчерашние соотечественники. – Но внутренне – по остроте и непосредственности восприятия, по страстной увлеченности, с которой продолжает заниматься наукой, по абсолютной непрактичности и пренебрежению внешней стороной жизни – он все такой же «чудак-ученый», каким был в 60, в 40 и 25-е. Сандалии, шорты и рубашка с коротким рукавом делают его и вовсе похожим на состарившегося мальчишку…»
Только никто уже не складывает в папки с буквами «ББ» его несостоявшиеся проекты. Он живет один. Дважды в неделю его навещает социальный работник. Готовит еду, прибирает. Хотя вечный кавардак в доме хозяина не беспокоит. «Наведите мне порядок, и через два дня все будет опять вверх тормашками», – уверен он. Но это ему «до лампочки», по его же любимому выражению.
Раньше этим занималась какая-нибудь по счету жена. Женат был четырежды. Но только первая супруга Вика отзывалась о нем с высочайшим пиететом: «С Александром Сергеевичем мы остаемся в наилучших отношениях, мы близкие люди и всегда ими останемся. Продолжаю носить его фамилию». Трем другим супругам все затмила его житейская бестолковость, зацикленность на своих идеях, неумение (и нежелание) строить отношения в соответствии с общепринятыми представлениями о том, что такое семья. «Договоры о совместной жизни» мало тому помогали.
* * *
– …Ну что? На этом поставим точку? – старый ученый и поэт насмешливо посмотрел на своего собеседника, московского журналиста, который уже два часа терзал его бездарными вопросами о том, каким видится знаменитому диссиденту положение в современной России, как он оценивает деятельность президента Путина и так далее. На минутку Алек задумался, окинул взглядом своего интервьюера и на всякий случай еще раз повторил:
– Резюме будет таково: если мою «Памятку» переписать применительно к сегодняшним российским законам, ее вполне можно использовать и ныне. Ибо суть проблемы та же. Сейчас снова появляются люди, оказавшиеся в тюрьме именно по политическим мотивам безотносительно к тому, по какой статье они обвиняются.
– Александр Сергеевич, я вам так благодарен, – учтиво ответил молодой человек. – Вы для меня…
– Хотите, подарю вам безвозмездно заголовок для вашего интервью? – предложил ему почетный профессор Бостонского университета.
– Вашего, Александр Сергеевич, вашего интервью, – осмелился поправить журналист.
– Ну, моего. Так вот, как вам понравится, например, такое: «Александр Есенин-Вольпин: «Надо снова привыкать сопротивляться!»?
– Блестяще! Только без восклицательного знака, хорошо? Чтобы звучало не как призыв, а как… совет, наставление умудренного опытом человека.
– О’кей, – кивнул Алик. – Ради бога.
– Так вы же, говорят, безбожник, Александр Сергеевич, – мягко поддел приставучий журналист.
– Я? – тотчас завелся Александр Сергеевич. – Я – формалист. Если и отводить какое-то место мистике, это не значит, что нужно отказаться от идеи постижения мира разумом. Правда, я не делаю из этого мировоззрения. Сегодня можно доказать, что существует не один, а много миров. Что отсюда следует? Что я не верю в Творца как Единого создателя мира. Ибо таким образом мы сами сужаем свое восприятие Вселенной.
– Простите, Александр Сергеевич. Можно последний вопрос?
– Конечно.
– А Синявского и Даниэля вы все-таки прочитали или нет?
Есенин-Вольпин засмеялся: «Прочитал, конечно, прочитал! Вы знаете, в общем-то, мне понравилось…»
* * *
Когда-то он убеждал сам себя и других: «Бояться нужно только страха». Алек не боялся, нет, просто ему не хотелось, чтобы вновь, ни с того ни с сего, внезапно перед сном его посетили до жути печальные отцовские строки:
…Месяц умер,
Синеет в окошке рассвет.
Ах ты, ночь!
Что ты, ночь, наковеркала?
Я в цилиндре стою.
Никого со мной нет.
Я один…
И разбитое зеркало…
Вольпин Надежда Давидовна(1900–1998). Поэт-имажинист, переводчик, мемуарист. Автор воспоминаний «Свидание с другом». Мать А. С. Есенина-Вольпина.
Есенин-Вольпин Александр Сергеевич(род. 12.05.1924). Математик, поэт, философ, правозащитник. Автор книги «Весенний лист» (1961). В эмиграции с 1972 г.
Есенин Константин Сергеевич(3.2.1920–25.4.1986). Инженер-строитель, спортивный журналист. Участник Великой Отечественной войны. Кавалер трех орденов Красной Звезды. Автор книг «Футбол: рекорды, парадоксы, трагедии, сенсации», «Московский футбол и «Спартак» и др.
Есенина Татьяна Сергеевна(11.6.1918–5.5.1992). Училась на механико-математическом факультете МГУ, в институте иностранных языков. Работала в газетах Ташкента. Автор повестей «Женя – чудо ХХ века», «Лампа лунного света», мемуаров.
Есенин Юрий (Георгий) Сергеевич(21.12.1914–13.08.1937). Расстрелян. Реабилитирован в 1956 г.
Ознакомительная версия.
