Однако не следует забывать о строгом различии между общественным мнением в Германии по поводу Ютландского сражения и реальной стратегической ситуацией в Северном море после генеральной пробы сил между двумя флотами. Официальная пропаганда Германии могла сколько угодно манипулировать цифрами потерь, но правда заключалась в том, что Ютландский бой не привел к кардинальному изменению баланса сил в Северном море. Какие бы тактические просчеты не совершил Джеллико, поле боя осталось за ним. Правда заключалась в том, что почти половина тяжелых кораблей Шеера получили тяжелые повреждения и нуждались в длительном ремонте, а 24 дредноута Джеллико, заправившись топливом, уже на следующий день были вновь готовы к выходу в море.
В отличие от Германии, в Англии итоги Ютландского сражения поначалу вызвали прямо противоположную реакцию. Как только поврежденные корабли Гранд Флита начали прибывать в порты Восточной Англии, буквально по всей стране прокатился слух. что на море состоялось грандиозное сражение. Поскольку на кораблях Гранд Флита служили многие десятки тысяч матросов и офицеров, многие из них поспешили успокоить своих родных, что они живы. Военная цензура не посмела задержать эти тысячи писем. Таким образом, к концу дня 2 июня Англия знала, что ее флот участвовал в решающем сражении с германским флотом. Адмиралтейство не располагало точной информацией, но и не могло продолжать хранить молчание. Высшее руководство флота запросило Джеллико и, получив от него краткую информацию, наскоро составило официальное коммюнике, которое появилось в прессе к 19.00 2 июня. Оно было лаконичным и содержало всю правду, которая на тот момент была известна - ни больше и ни меньше. Заявление Адмиралтейства честно информировало, что флот потерял 10 кораблей, а может быть и 16, и среди них 3 линейных крейсера. Немцы потеряли 1 линейный крейсер, а возможно и 1 линейный корабль, а также некоторое число легких крейсеров и эсминцев. Официальное коммюнике выглядело каким-то куцым и безэмоциональным, в нем отсутствовали какие-либо выводы или комментарии. В результате оно производило впечатление, будто флот потерпел поражение, если не полный разгром.
"Бомба", запущенная Адмиралтейством, взорвалась на следующий день. 3 июня, в субботу, после чтения утренних газет вся нация ходила с траурными лицами. Битва "ознаменовалась определенным стратегическим успехом Германии" ("Манчестер Гардиан"), "нам следует признать поражение в Ютландском сражении" ("Дэйли Ньюс") и т. д. Только "Дэйли Мэйл" и "Дэйли Телеграф" заявили, что результаты сражения следует "рассматривать как удовлетворительные".
Военные моряки были недовольны исходом Ютландского сражения, но никто из его участников не считал, что английский флот потерпел поражение. Весь плавсостав был глубоко возмущен нападками прессы. Флаг-офицер Битти Ральф Сеймур писал домой 4 июня: "Это была, наверное, самая ожесточенная и кровопролитная морская битва в истории, когда второй по могуществу флот в мире сражался против нас и едва избежал разгрома. Мы одержали верх, а теперь нам говорят, что это было поражение! Наши потери напрасны, а наши адмиралы - дураки"! Битти и Джеллико направили Джексону возмущенные письма, требуя пересмотреть первоначальную оценку.
Вечером в воскресенье, 4 июня, Адмиралтейство опубликовало очередное коммюнике, которое на следующий день появилось во всех утренних газетах. В нем говорилось, что противник понес гораздо большие потери, чем это могло показаться первоначально. Новое сообщение Адмиралтейства уже гласило, что противник потерял 2 линейных корабля, 2 линейных крейсера, 4 легких крейсера и как минимум 9 эсминцев. Было особо подчеркнуто, что Джеллико, "загнав противника в порты, вернулся на место сражения и произвел поиск подбитых кораблей". Начиная с 5 июня в Англии заговорили, что Ютландское сражение "определенно можно считать победой".
Месяц спустя "Лондон Газетт" опубликовала "Рапорт адмирала Джеллико о Ютландском сражении", после чего у англичан исчезли последние сомнения в его победоносном исходе. 7 июля "Тайме" провозгласила, что "Рапорт" подтверждает, что наша победа была полной, и единственной причиной, по которой германский флот не был полностью уничтожен, является темнота, позволившая ему ускользнуть. Сражение продемонстрировало, что "наша стратегия является верной и по-настоящему морской", "наша тактика достойна восхищения как концептуально, так и на практике", "наши славные традиции живут и побеждают".
Еще ранее официоз Адмиралтейства "Нэйвал энд Милитари Рекорд" объявила, что "сегодня престиж военного флота стоит так высоко, как никогда за последние сто лет". Лига Военно-морского флота назвала Ютландское сражение "Вторым Трафальгаром". Газеты всех политических окрасок превозносили Джеллико и Битти за их тактическое мастерство и выгодно сравнивали обоих с Нельсоном. Достойную точку во всей этой кампании поставил военно-морской обозреватель "Дэйли Экспресс" X. К. Ферраби: "Если в этой стране еще и остался кто-либо, кто ставит под сомнение победу Британии, ...ему надо показаться психиатру".
Однако этот угар, искусственно созданный официальной пропагандой, не мог продержаться долго. Специалистов и, прежде всего, военных моряков участников сражения этот наигранный энтузиазм не мог ввести в заблуждение с самого начала. 4 июня Джеллико счел уместным обратиться к матросам и офицерам Гранд Флита, в котором утверждал, что "сложившаяся к этому времени ситуация дает мне полное право констатировать, что славные традиции, унаследованные нами от многих поколений отважных моряков, самым серьезным образом поколеблены". В одном из писем, адресованных морскому министру сразу после сражения, Джеллико писал: "Я полагаю, что если мои действия считаются неправильными, вам не следует колебаться и назначить расследование".
Настроение командующего флотом окончательно упало, когда 5 июня пришло известие о том, что крейсер "Хэмпшир", на борту которого военный министр фельдмаршал Китченер отбыл в Россию, торпедирован немецкой подводной лодкой. Китченер был в числе погибших. "...Это настоящая катастрофа общенационального масштаба, и она повергла меня в глубочайшую депрессию, поскольку я чувствую и свою вину - ведь я определял маршрут движения. ...Боюсь, что в настоящее время мое везение закончилось".
24 июня Джеллико отбыл из Скапа-Флоу в Лондон для личного доклада в Адмиралтействе. По дороге командующий флотом задержался в Розайте, где навестил Битти на борту "Лайона". Битти встретил человека абсолютно раздавленного морально и физически. Джеллико сидел в адмиральской каюте, охватив голову руками и повторял упавшим голосом: "Я упустил одну из величайших возможностей, какая только может выпасть на долю человека".
