Гитлеровцы бесились от злобы, их одолевала лютая ярость, но они так и не сумели раскрыть, какими путями тайна Освенцима вышла за пределы лагеря. Это была крупная победа освенцимского движения Сопротивления. Подпольщикам удалось установить связи с «канадцами», которые снабжали нужными медикаментами. Кроме того, были налажены отношения с вольнонаемными, и они, в свою очередь, помогли связаться с партизанами, действовавшими в районе расположения освенцимских лагерей.
В шнайдерае, шустерае[52] и шлесерае[53] происходили встречи представителей различных групп широко разветвленного и теперь уже хорошо организованного движения Сопротивления.
Советские военнопленные, работавшие на демонтаже разбитых самолетов, проносили в лагерь оружие, топографические карты. Из отдельных разрозненных деталей удалось собрать радиоприемник. Подпольный центр слушал оперативные сводки Советского Информбюро, передачи радиостанций союзников и распространял их среди узников. В 1944 году смонтировали радиопередатчик, и подпольный центр открытым текстом вел передачи на всю Европу. Так мир узнал об ужасных тайнах Освенцима. К чести освенцимского подполья следует отнести и то, что вплоть до последнего дня существования лагеря, то есть до 27 января 1945 года, когда Освенцим был освобожден частями Советской Армии, гитлеровцы так и не сумели найти подпольную радиостанцию, передачи которой они не раз запеленговывали.
Осенью 1944 года в освенцимских лагерях проводилась усиленная подготовка к вооруженному восстанию. Ею руководил подпольный центр. До всеобщего восстания дело не дошло, но несколько вооруженных выступлений состоялись. Одно из них, самое значительное, произошло в октябре.
…Стояли теплые, погожие дни. 7 октября утренняя тишина взорвалась выстрелами и воем сирены. Над небольшим леском, в котором находился крематорий № IV, в небо взметнулись столб дыма и языки пламени. По лагерю молниеносно распространился слух: восстали узники зондеркоманды, обслуживающей четвертый крематорий.
В планах подготовки всеобщего вооруженного восстания зондеркоманде отводилась особая роль: она должна была выступить первой. Но зондеркоманда выступила значительно раньше, чем предполагалось, что спутало все карты политическому центру освенцимского подполья.
Руководителем подпольной группы в зондеркоманде был капо Каминский. Он долгое время работал в крематории № 1. Его руки по локоть в крови тысяч невинных жертв.
Вне всякого сомнения, решение Каминского приобщиться к движению Сопротивления было продиктовано шкурными соображениями. Красная Армия стремительно продвигалась на Запад. В лагере уповали и молились на нее, считая, что за месяц-два она освободит Освенцим. А значит, приближался час расплаты и для Каминского. Вот он и решил подумать об алиби, застраховать себя. Но нет никакого сомнения в том, что, если бы Каминскому и удалось пережить Освенцим, его все равно признали бы военным преступником и посадили бы на скамью подсудимых вместе с его хозяевами-эсэсовцами. Каминский не переставал думать о возмездии, и это привело его в ряды движения Сопротивления.
Неограниченное доверие эсэсовцев к Каминскому позволяло ему посещать другие лагеря и помогло установить связь с членами тайной подпольной организации. По поручению руководящего центра Каминский спрятал на территории крематория № I несколько десятков ручных гранат, раздобытых советскими военнопленными и женщинами, работавшими на складе боеприпасов и на крупповском военном заводе «Унион».
Однажды вечером в конце августа 1944 года начальник всех крематориев Молл выстроил зондеркомандовцев и объявил им, что капо Каминский расстрелян и что эсэсовцам, дескать, все известно. Молл угрожал расстрелом каждому, кто решится стать на путь Каминского.
На самом же деле администрация Освенцима решительно ничего не знала об организации; схвачен был один только Каминский. Возмущенные его «неблагодарностью» гитлеровцы ночью ворвались в барак крематория № I, схватили капо и били до тех пор, пока тело не почернело, после чего отправили в крематорий № IV, где расстреляли над огромной ямой, предназначенной для сожжения трупов[54].
Вместо Каминского прислали нового капо, немца, профессионального бандита, привезенного из Майданека. В зондеркоманде тогда насчитывалось более тысячи человек.
Советская Армия приближалась к Кракову. Гиммлер и Эйхман спешили «переработать сырье», которое неудержимым потоком продолжало поступать в Освенцим. Из одной только Венгрии эшелоны привезли 450 тысяч евреев. В конце концов зондеркоманда стала слишком велика и небезопасна для самих эсэсовцев. Ведь речь шла о большой группе узников, свидетелей убийства миллионов людей… Эсэсовцы не раз открыто заявляли: для зондеркомандовцев одна дорога на волю — через газовую камеру. Об этом свидетельствовала и практика предыдущих лет: состав зондеркоманды уже обновлялся несколько раз. Старых уничтожали, а новых набирали. Но поскольку в 1943 и 1944 годах освенцимская фабрика смерти едва успевала перемалывать новые и новые эшелоны невольников, менять состав зондеркоманды было уже нецелесообразно: новичков требовалось обучать. Работа в зондеркоманде была очень тяжелой во всех отношениях. Именно потому за последние два года состав зондеркоманды не менялся, а лишь пополнялся.
С целью сохранения тайны узников из зондеркоманды нельзя было использовать на других работах, С другой же стороны, то, что они долго засиживались в зондеркоманде, не могло не вызывать тревоги у эсэсовцев. Люди изучали друг друга, находили общий язык, объединялись и сплачивались и поэтому становились опасными.
Летом 1944 года неожиданно пришел приказ ликвидировать дезинфекционную станцию в Освенциме-I. Окна ее замуровали, а для чего — никто не знал. Тем временем из зондеркоманды Биркенау отобрали триста заключенных, привезли в вышеупомянутое помещение и отравили газом, после чего трупы отвезли назад в Биркенау. Всю операцию обслуживали уже не зондеркомандовцы, а эсэсовцы. Таким образом они несколько ослабили зондеркоманду, представлявшую для них определенную опасность.
Вскоре начальника всех крематориев эсэсовца Молла перевели в лагерь Блехгамер, а потом в Равенсбрюк. На его место назначили Буша. При нем бывшего некогда порядка и железной дисциплины в зондеркоманде не стало. Подпольщики не преминули воспользоваться этим.
Палаческая работа, жестокое обращение со стороны эсэсовцев и сознание своей неминуемой гибели вынудили зондеркомандовцев прибегнуть к вооруженному выступлению. О своем решении они поставили в известность руководство движения Сопротивления центрального Освенцима. Тогда решено было поднять всеобщее восстание. Соответственно разработали план выступления. Первый удар должны были нанести зондеркомандовцы. Им отводилась роль детонатора. Само расположение крематориев Биркенау, их отдаленность от эсэсовского городка, численность и решимость тамошних узников, их боевая готовность и сплоченность — все учитывалось при разработке плана восстания.
