Опубликованы размеры М.М.: объем груди — 96, талии — 57, бедер — 96… Появляются данные К.К.: объем груди — 95, талии — 57, бедер — 95…
Брижит объявляет, что она разочаровалась в кино: «Кино — занятие для кретинов», а Клаудия признается: «Кино — это моя страсть»…
Журналисты спрашивают у Б.Б., стесняется ли она раздеваться на съемочной площадке.
— Что вы? Вовсе нет! — отвечает звезда. — Ведь киношники прежде всего мужчины…
К.К. заявляет, что никогда обнаженной не снималась: «ни в кино, ни для рекламы… Нужно себя уважать.»
Б.Б. считает, что «эротические сцены привносят разнообразие в сексуальную жизнь и дают стимул…»
К.К. согласна: «Я люблю секс в кино, так как я люблю его в жизни. Ведь кино является отражением жизни. Каждая новая любовная сцена — это наслаждение, непредвиденное и возбуждающее. Берусь утверждать, что из каждой любовной сцены актер извлекает для себя что-то такое неизвестное, что в дальнейшем может пригодиться в его жизни. Для меня любовь — это игра, и во время съемок она меня возбуждает…»
К.К. продолжала оставаться верной своим моральным устоям.
Жаркие объятия и поцелуи — без них не обходились героини Клаудии Кардинале. Но и здесь соблюдались жесткие условия: нижняя часть тела должна быть закрыта красивой простыней или легким одеялом.
Помню, во ВГИК приехали режиссеры Дамиано Дамиани, Паскуале Скуитьери и актер Джулиано Джемма. В беседе коснулись Клаудии Кардинале, и я задал вопрос: «Синьор Паскуале, вам, наверное, трудно жить с красивейшей женщиной Европы?» Он посмотрел на меня таким взглядом, от которого мне стало нехорошо, и вдруг улыбнулся, стал жестикулировать, закатил вверх глаза: «Мама мия!..» Все засмеялись, а он продолжал: «Клаудия… Кляушка… Неуемная… Свободолюбивая… Таким мужчины подчиняются, с нею нелегко жить, зато безумно интересно… Не знаешь, что завтра она тебе преподнесет… Мне другой не надо…»
Джулиано Джемма, улыбаясь, заметил: «Ему завидуют не только в Италии…»
Клаудия Кардинале любит юмор, и он часто помогает ей. Кроме истинных поклонников ее красоты и таланта, часто встречаются сексуальные маньяки, они есть во всех странах. Они преследуют ее, и порой избежать их трудно. Однажды один из таких «обожателей», настиг ее и с дрожью в голосе произнес: «Синьора, что должен я вам дать, чтобы вы приняли мой страстный поцелуй?..» Не растерявшись, Клаудия ответила: «Синьор, лучше всего, — хлороформ!»
Клаудии Кардинале повезло в кинематографе. Ее приметили величайшие кинорежиссеры и среди них такие, как Лукино Висконти и Федерико Феллини. У Висконти было две самые любимые актрисы: Роми Шнайдер и Клаудия Кардинале. Роми он называл своей дочерью, а Клаудии предоставил возможность в фильме «Семейный портрет в интерьере» создать образ своей матери.
Лукино Висконти и Федерико Феллини видели в молодой актрисе не только исполнительницу. Ей предлагалось воплотить их великую мечту о женщине, некую чудесную и непреходящую грезу: «Ты ничего не должна играть. Одно твое появление уже завораживает и создает необходимую ауру волшебства…»
Так появился нежный, почти воздушный, образ ангела-хранителя у главного героя Гвидо Ансельми в фильме «81/2», которому явившееся в мечтаниях дивное создание помогает собраться с мыслями, найти ту, единственную дорогу, которая может привести к завершению картины.
Мне пришлось дважды видеть, как преображалось лицо Федерико Феллини, когда речь заходила о Клаудии: «…Более божественного природа еще не создала… Повторения не произойдет… Она уникальна… Цветистая радуга, возникшая во время летнего ласкового дождя…»
Лукино Висконти пригласил ее на главную роль в свой фильм «Леопард». Ему тоже нужна была актриса — символ непорочности, невинности, девушка из народа, взятая во двор сицилийских дворян за свою красивую внешность. Завораживающим стал эпизод бала, созданный по классическим канонам красоты. Он ошеломляет и восхищает. Клаудия Кардинале пленительно, даже мучительно красива.
С детства Висконти познал, что такое прекрасное начало. Он был влюблен в красоту, созданную природой и руками человека. Это он открыл нам Алена Делона, Анни Жирардо, Роми Шнайдер, Ренато Сальваторе, Хельмута Бергера и Клаудию Кардинале…
Лукино Висконти и Федерико Феллини умели открывать таланты. Актеры любили их. В своей книге Клаудия Кардинале не забыла учителей, как и не забыла коллег по актерскому цеху: она посвятила им удивительные страницы, написанные благородной душой, что встречается очень редко в мире искусства.
Быстро бежит время. Казалось бы, еще недавно мы восхищались фильмом режиссера Михаила Калатозова «Красная палатка». 28 лет назад в СССР приехали звезды первой величины, чтобы участвовать в съемках картины: Питер Финч, Харди Крюгер, Марио Адольф, Шон Коннери, Луиджи Ваннуки и Клаудия Кардинале.
И с нашей стороны были прекрасные и любимые актеры: Отар Коберидзе, Юрий Соломин, Никита Михалков, Донатас Банионис, Эдуард Марцевич…
С Эдуардом Марцевичем я встретился в Центральном доме кинематографистов. Это ему выпала честь влюбиться на экране в Клаудию Кардинале.
В книге Клаудия Кардинале пишет: «Я должна была играть с русским актером, выдающимся специалистом по Шекспиру…». И действительно, Эдуард Марцевич перед съемками в фильме «Красная палатка» блестяще играл на сцене театра им. Маяковского Гамлета и усиленно интересовался эпохой Шекспира. Театральная Москва ломилась на спектакль. Задолго до входа в театр спрашивали лишний билетик. Я помню, как мы, студенты, прорывались, чтобы посмотреть молодого, темпераментного принца Датского. Вдруг по Москве поползли слухи, что Марцевич уходит из театра. Гончаров, узнав из газет, что Калатозов берет его на одну из центральных ролей в фильме, возмутился. Москва бурлила. Все оказалось правдой. Наступил день, и Эдуард Марцевич из театра ушел.
И вот через много лет я попросил его, работающего сейчас в Малом театре актером и режиссером, рассказать, что же тогда произошло.
— Узнав, что меня утвердили сниматься в фильме «Красная палатка», главный режиссер театра Маяковского Андрей Александрович Гончаров пригласил меня в свой кабинет. Посмотрел и отрывисто произнес: «Ну, выбирай! Или я, или Кардинале». Я ответил: «Не ставьте себя в неловкое положение… Я выбираю Клаудию Кардинале». После небольшого молчания было сказано: «Тогда напиши заявление, что ты уходишь не на съемки, а просто из театра. А то за тобой все актеры разбегутся».
Первая встреча Марцевича с Клаудией Кардинале состоялась в Таллине. «Я приехал на две недели раньше, чтобы «обжить» свою будущую роль. Съемки уже шли, но наших с Клаудией еще не было. Снимались сцены Клаудии с Питером Финчем. В перерыве нас познакомили… Я обомлел. Такой красоты, такого манящего взгляда, такого трагизма в глазах я никогда еще не видел. Она как сказочная дива и стройная, как газель. Я просто влюбился в эту очаровательную женщину. Вместе с ней на съемках был Франко Кристальди и ее сын Патрик, но не влюбиться нельзя было… Издали я наблюдал за киносъемками, за ее поведением, за тем, как ухаживает за ней вся ее группа: костюмеры, гримеры, ассистенты. Как она рассматривает отпечатанные для рекламы фотографии, и их отбирает. Во время работы она была совершенно другой, проявляя себя хозяйкой, следящей, как сегодня принято говорить, за своим имиджем…
