Подчеркивал явно Эмиль Сергеевич - внизу листа чернилами того же цвета было написано:
"Откуда взялись еще одни лыжные ботинки?!"
Почерк Эмиля я знала - он часто передавал мне благодарственные записки вместе с книгами.
Понятно, почему он отчеркнул последние фразы, но при чем тут ботинки? Я перевернула лист и увидела еще одну запись:
"Посмотреть у Масленникова про обнаружение палатки".
Я быстро пролистала пачку, но в ней были в основном уже знакомые мне документы. Впрочем, последние четыре листочка были озаглавлены:
Масленников Евгений Поликарпович.
Тот самый Масленников, наиболее опытный турист по тому времени и глава поисков, давал показания по делу.
Палатка находилась в 150 м от гребня отрога (на высоте 900 м) высоты 1079. Палатка была растянута на лыжах и палках, забитых в снег, вход ее был обращен в южную сторону, и с этой стороны растяжки были целы, а растяжки северной стороны сорваны, и поэтому вся вторая половина палатки оказалась завалена снегом.
Снегу было немного, то, что насыпало метелями в период февраля. У палатки обнаружен ледоруб, запасная пара лыж, непосредственно от палатки в 10-15 м лежали тапки, носки и меховая куртка Дятлова. Тут же лежала штормовка. На палатке лежал фонарик китайский в зажженном состоянии (но не горел)…
В палатке Дятлова было 9 рюкзаков, 10 пар лыж, из них 9 пар пол дном палатки. 8 пар ботинок…
В лабазе помимо продуктов был груз, который являлся лишним при восхождении - запасные лыжи / пара, запасные ботинки - 2 пары…
Очень интересно, и почему мне это в голову раньше не приходило? Я же так долго читала и перечитывала подробные перечни найденных на месте вещей! А просто посчитать, как Эмиль, не удосужилась - получается 11 пар лыж и 11 пар ботинок…
Между тем, брать с собой запасные ботинки-лыжи, это уж извините. В таких сложных походах это не было принято. Могли взять одну запасную лыжу, одну пару ботинок (возможно, но вряд ли…). И кстати, последующие документы по делу вовсе не склонны, в отличие от моего соседа, придавать какое-то значение наличию излишнего обмундирования. Только в первых отчетах и протоколах, скорее даже в радиограммах, могли содержаться истинные сведения, не отретушированные запуганными чиновниками… Что-то мало радиограмм, должно было больше сохраниться. Ах, Аркадий, Аркадий!
На всякий случай я перевернула и эти листки, оказалось не зря. Синие чернила Эмиля снова сообщали мне нечто важное: "Областной архив партии. Материалы 1959 года".
Что ж, надо посетить этот самый архив. Может пригодиться.
Я задумчиво подровняла стопку бумаг и глянула на часы. Вадик задерживался. Мы с Шуми пошли на кухню и приступили к изготовлению праздничного ужина.
Вадик пришел только в десять, и я сказала, что работа на сегодня закончена и хочется гулять.
Мы гуляли почти всю ночь, как глупые школьники.
Утром я сказала, что не хочу больше с ним расставаться.
- А куда ты собираешься в таком случае? - весело спросил Вадик.
- В областной архив партии.
- У, ну только если туда.
Шуми сидел под дверью и преданно смотрел, как я шнурую ботинки. Даже не поиграл ни разу шнурочком.
А на лестнице курил Аркадий.
- Уже встала? - спросил он, испуганно глядя, будто я с рогами и хвостиком.
- А ты еще не ложился?
Аркадий кивнул скромно и затянулся. Противно, когда люди курят по утрам. Впрочем, для Аркадия - это не утро, а продолжение вечера.
- Завтра на работу выхожу, - крикнул Аркадий мне вслед. - Если тебе надо что пособить, свозить куда - я легко!
- Спасибо, Аркадий, не премину!
Воздух был свеж, успела наступить весна. Напразд-новавшиеся вчера граждане еще спали, только несколько личностей ожидали трамвая на остановке "Улица Луначарского". Трамвай тоже пришел полупустой, и у ва-гоновожатой был хриплый голос.
- Следующая "Проспект Ленина".
Я выскочила в двери, раскрывшиеся, будто бабоч-кины крылышки. Здесь, в центре, побольше народу. Перейдя на другую сторону проспекта, я пошла прямо, за памятник радиоткрывателю Попову. На здании справа висела тусклая табличка - то, что нужно. Областной архив партии.
Поначалу меня даже и пускать сюда не захотели, не то что предоставить ценнейшие архивы в мое пользование. Растерянно перебирая содержимое сумки, я обнаружила старое газетное удостоверение с золотыми буквами "Администрация Свердловской области". На лице местного охранника тут же расцвела плакатная улыбка, и уже через пять минут мне несли специальный бланк - для оформления заказов.
- А посмотреть можно будет только после обеда, - строго сказала главная по залу девушка. - Впрочем, если эти документы недалеко лежат…
Документы лежали недалеко. А теперь и вовсе - передо мной. Четыре пухлые переплетенные книги, документы разных ведомств, объединенные общим, 1959-м годом рождения.
Вот, например, отрывочек из перечня вопросов, рассматривавшихся на заседании Свердловского обкома партии в том самом году:
6. О плане работы редакции газеты "Уральский рабочий" на апрель - июнь /959 г.
7. Об ошибке журнала "Урал".
8. Об отпуске товарища Васильевой.
9. О засыпке семян зерновых культур в межколхозный страховой фонд.
10. О массовой разъяснительной работе в связи с итогами поездки тов. Хрущева в США.
Не в то ли время он башмаком стучал и про кузькину мать говорил? Или это на заседании ООН было?..
Ладно, к делу не относится. Идем дальше, бумажный поход продолжается.
Журналы регистрации членов ВЛКСМ, снятых с комсомольского учета
Длинные-предлинные списки фамилий, но в первой сотне уже встречаются знакомые:
99. Колмогорова Зинаида 11/III умерла (замерзла в турпоходе на Северном Урале)
100. Дорошенко Юрий 11/111 умер (замерз в турпоходе на Северном Урале)
101. Дятлов Игорь 11/111 умер (замерз в турпоходе на Северном Урале)
265. Колеватов Александр 8/VI турист, погиб
266. Дубинина Людмила 8/VI турист, погиб Как это говорится - "равнодушные строки"?..
Быстро же их с учета сняли, поспешили…
Вот еще один "перечень вопросов", требующих высочайшего обкомовского рассмотрения:
7. О проведении областного совещания работников культуры.
8. О гибели туристов из Уральского политехнического института.
9. О присуждении переходящих Красных знамен исполкома облсовета и обкома КПСС за лучшие показатели по производству и сдаче государству мяса, молока и яиц за январь и февраль месяцы 1959 года.
