К вечеру снова явились «зеленые» с пловом и огненной водой. Со своим гостеприимством они напомнили мне афганских мух. Стоило разговориться, стали строить прожекты совместных действий по прочесыванию окрестных кишлаков. Забегая вперед скажу: все эти прожекты были со временем забыты напрочь. В который раз убедился, что пресловутая азиатская хитрость при близком рассмотрении оказывается иногда наивным детским обманом. Но, к сожалению, их наивность да плюс наши дурные установки — это уже гремучая смесь, действует иной раз безотказно. Вот об этом далее, и поподробнее. Уж больно показательно.
День прошел спокойно. На второй — буквально из-под нашего носа серия пусков РСов по столице. Бьют длинными снарядами. Видно место пуска по поднимаемой пыли. Трассы пусков. Добротно работает артиллерия. Сразу включается в дело выдвинутая вперед 8-я рота под командованием В. Кузнецова. Бьют приданные ей танки. Видим прямые попадания, подброшенные и кувыркающиеся еще не пущенные РСы. Больше с равнины пусков не было. Видимо, урока хватило. Ответного огня мы тоже миновали. Только иногда глухо вздрагивал воздух, и поднимались султаны пыли в районе расположения «зеленых». Неприятно. Хотя и не по нам, но никогда не знаешь, куда ляжет следующая серия. К слову, стал намного спокойнее. Удивляюсь, но к свисту пуль и разрывам появилось какое-то философское отношение. Типа безразличия, мол, что судьбой начертано, то и состоится. Вспоминаю свои первые бои, когда каждый свист над головой воспринимал как событие. А так, без бравады, ну прошелестело, взорвалось, но ведь не по тебе. Правда, повод для этого дает и то, что «духи» бьют уж больно неточно. Так, психологическое воздействие. Кладут, куда бог пошлет.
Так или иначе, отмечаю у себя больше рассудочности и меньше эмоций. Наверное, это и есть обстрелянность.
29 июля неожиданно пришел с В. Востротиным весь полк. Задача: блокирование и минирование района Хуркабуля. Маршрут выдвижения: по джелалабадской дороге, затем поворот направо. Мимо тюрьмы «Пули Чурхи». Через старую джелалабадскую дорогу. Через ущелье Хуркабуль, оставляя слева хребет с максимальной высотой 3388. При выходе из ущелья то ли равнина, то ли плато. Издали ровная местность. Но это обман. Когда 2-й батальон выходил на задачу, пришлось изрядно покрутиться. В иное время казалось, что машины движутся навстречу друг другу. Виной тому множество каньонов с крутыми, обрывистыми склонами. Основные кишлаки, они же места базирования «духов», и места огневых позиций РС: Чакарай, Маланг, Наура, Зиндан, Дауранхейль. Впереди, за плато, мощный хребет. Это километрах в семи-восьми от нас. Этот хребет мы и брали, чтобы обеспечить минирование. Хребет рассекают два глубоких ущелья, как всегда с реками, выходящими на равнину. Левое ущелье Вучакайтангай. По всем данным, самое что ни на есть «духовское» место. А за хребтом горный массив Тизини и базовый район ИПА. Эти ребята никогда не отличались покладистостью. Горы, как и «духи», здорово отличаются друг от друга, встречают каждый раз неожиданностями. Очень много промоин, водостоков, зубов и беспорядочных каменных гряд. Идеальное место для обхода и удара в спину, много укрытий от нашего огня, одним словом, идеальное место и для нападения, и для обороны. Трудно сказать, для чего больше приспособлено.
30 июля. К работе приступили без раскачки. Чуть забрезжил рассвет, вперед ушла разведрота с танками. Взяли ряд высот, и огнем с них прикрыли выход 3-го батальона (капитана Г. Жигульского) на задачу. «Духи» где-то затаились. Воздействия нет. Первый нервный момент, когда наша авиация вложила серию кассет почти по батальону. Сколько воплей в эфире. Зато, как только заслышат гул авиационных двигателей, так сразу колонна окутывается оранжевым дымом. Фестивальное зрелище (со стороны). Наконец, вся броня сосредоточилась под хребтом, десант спешился и медленно пошел вверх на блоки. В который раз первой досталось 9-й роте. Не успели встать на блоки, как сверху началось энергичное воздействие. Бьют из автоматов и гранатометов на воздушных разрывах. Положение неприятное, если не критическое. В эфире характерный для боя радиообмен. Кто-то кричит, что его зажали. Кто-то материт артиллерию за то, что бьют далеко от того места, куда надо. Каждая минута, как час. Наконец артиллерия пристрелялась, и слышатся восторженные голоса: «Так их, так! Молодцы! Врезали как раз в них. Вижу, разбегаются» и т. д. Затем затишье, после просьбы подождать, когда они (т. е. «духи») полезут вытаскивать тела. И дождались. Так и вышло. И вложили снова. Больше до темноты ни движения, ни шевеления, тем более стрельбы. На блоки встали без потерь, закрепились. Наступает ночь, но покой относительный. Благо, как всегда, в конце месяца светит полная луна, и это все же успокаивает.
31 июля. Приходит задержавшийся под Кабулом 2-й батальон (майора А. Токарева). И, совершив марш, почти с ходу отправляется в дело. Мучительный выход на задачу. Серия подрывов.
В конце концов, даем команду на спешивание и выход людей на блоки без машин. Один за другим доклады о тепловых ударах. Двоих выносят на импровизированных носилках. Кое-как очухались. Адский солдатский труд. С выходом к хребту мучительный подъем на высоты.
А в это время ожесточенная схватка 8-й роты. Сначала засекли выход каравана. Огнем завалили несколько лошадей. Духи стали разбегаться, но почти сразу снизу по водостоку вышла в атаку прикрывавшая караван боевая группа. И опять, как на Хосте, драка на грани рукопашной. Душманы напирают, презрев смерть, с фанатизмом. Хорошо работал корректировщик капитан В. Бесов. Наводил огонь артиллерии с ювелирной точностью. В критический момент клал снаряды буквально в 25 метрах от блока. А «духи», как бесчувственные роботы. Вскакивает несколько человек, и начинают навскидку поливать из автоматов камни, за которыми лежат наши бойцы. Вокруг этих «духов» цокают пули, взбивают фонтанчики пыли. Все это ясно видно, но они даже бровью не ведут. После стрелков вскакивают из-за камней в полный рост три гранатометчика и спокойно, как на учении, делают залп по позиции управления роты. Затем опять автоматчики. И так последовательно, как конвейер. Несколькими залпами артиллерии накрываем противника. Тут уж они не выдерживают. Остается несколько тел, остальные отходят. Правда, ненадолго. Снова организуют огневое нападение и под прикрытием огня вытаскивают своих убитых и раненых. В этом они верны себе. Никогда тела не бросают, и это по-солдатски вызывает уважение к врагу.
Позднее, при осмотре местности находим много следов крови. В качестве трофеев достаются новенькие, как со склада, китайские АК и РПГ-7, машинка для пуска РСов, документы (карта и списки с фамилиями). Переводчик говорит, что две фамилии арабские. Примечательно, что на следующий день с блока 8-й роты наблюдали занятную картину. Километрах в трех, в глубине гор, видели построение душманов. Кого-то вывели из строя. Встало несколько человек. Тот первый упал, к нему подошли, наклонились. Далеко дело было, но, судя по всему, нам пришлось стать свидетелями расстрела за трусость или роковую для врага ошибку. Кто теперь знает? Один аллах.
