и заключат в крепкую темницу».
В письмах же к султану король двоедушничал, рассказывая о своих распоряжениях «разыскивать патриарха в Испании и Италии, чтобы возвратить его законному государю».
Похищенный патриарх всё ещё казался таким опасным, что было принято решение перевести его в Бастилию. «18 декабря 1709 года, — записано в бастильском журнале, — поступил весьма важный арестант, имени которого не сказывают». Это был Аведик, в отношении которого по-прежнему строжайше воспрещалось «малейшее сообщение нового узника с кем бы то ни было».
Наконец в окружении короля возник план, выполнение которого должно было окончательно обезвредить патриарха: его задумали обратить в католичество. В камеру Аведика доставили богословские книги на армянском языке, по которым он мог ознакомиться с доктринами Католической Церкви и убедиться в несущественности обрядовых отличий грегорианцев от католиков.
Невыносимое одиночество и непреодолимое желание хотя бы перед смертью вдохнуть воздух свободы сломили волю престарелого патриарха. 22 сентября 1710 года в присутствии кардинала Ноайля, архиепископа Парижского, он отрёкся от веры отцов. Через несколько дней его рукоположили в священники в соборе Парижской Богоматери.
В течение последующих девяти месяцев парижане каждое утро видели, как из небольшого домика на улице Феру выходил сгорбленный старик с потухшим взором, опиравшийся на палку. Едва держась на ногах, он доходил до церкви Св. Сульпиция, где числился священником, и служил обедню. Только кое-какие детали армянского национального костюма, сохранившиеся в его одеянии, позволяли догадаться, что это и есть Аведик, бывший патриарх Константинопольский и Иерусалимский.
21 июля 1711 года Аведик скончался, напутствуемый священником той самой Римско-Католической Церкви, которая причинила ему столько бед.
Доведя лицемерие до предела, Людовик XIV распорядился составить меморандум, в котором была засвидетельствована скорбь короля по поводу смерти Аведика, и готовность, с какой его величество поспешил возвратить свободу узнику, как только тот «смог объявить о своём звании», ибо его величество «никогда не одобрял насилия». Этот документ был заготовлен на случай вмешательства Турции. Но надобность в нём не возникла. Великие визири менялись в Константинополе настолько часто, что к этому времени турецкое правительство совсем позабыло о существовании Аведика.
В дни, когда бывший патриарх умирал на чужбине, в Париж привезли одного сумасшедшего дипломата. Это был Ферриоль. Незадолго перед тем, как сойти с ума, он написал: «Я знаю одно, за что меня могут упрекать, — это похищение Аведика».
Мисс Британия — 1665
Леди Фрэнсис Тереза, дочь Уолтера Стюарта, была самой красивой девушкой при дворе Карла II. Художники рисовали её юной девой в доспехах воина, а на памятных королевских медалях и монетах с того времени она изображалась в виде Британии — гения английской нации. Такой чести больше не удостаивалась ни одна женщина.
Золотая молодежь Лондона была от неё без ума, наградив её прозвищем «La Belle Stuart» («Прекрасная Стюарт»). Королева-мать Генриетта-Мария отзывалась о ней так: «Самая хорошенькая девушка в мире». Современник писал: «У моего ювелира видел новую королевскую медаль, где было изображено лицо мисс Стюарт, так прекрасно, что я никогда прежде не видел ничего подобного. Я подумал: прелестно, что он выбрал её лицо, чтобы представлять Британию» (дневник С. Пипса).
Но главным её поклонником и обожателем был сам король, благодаря чему Тереза поселилась в Уайтхолле, в двух шагах от королевских покоев.
Однако вскоре у короля появился соперник — 28-летний Чарльз Стюарт, герцог Ричмонд, двоюродный брат Карла II.
Любовь Ричмонда к Терезе проявлялась настолько бурно, что при дворе распространились слухи о намерении герцога похитить королевскую любовницу, увезти её в Кент, где находились его владения, и там обвенчаться. Услыхав об этом, Карл побледнел, ибо Тереза была одной из немногих женщин, которыми король дорожил. Несколько раз двор пребывал в полной уверенности, что Карл разведётся с королевой и возведёт на престол свою очаровательную любовницу. Ради неё он даже соглашался разогнать свой знаменитый гарем.
Спрашивается, чего ещё было нужно Терезе, имея такого воздыхателя, как Карл II? Для всего народа это был «весёлый государь веселого острова», красивый молодой человек, краснощекий, с дерзкими глазами, водопадом густых тёмных кудрей, звонким голосом, беззаботными манерами и необузданным стремлением к хорошеньким девушкам, болонкам и гитарам — таким Карл II выглядел на сцене сельских театров и на картинах придворных живописцев.
Однако Тереза видела не королевское изображение, а сам оригинал — мрачного, сухого человека, лысеющего, с гноящимися глазами, впалыми щеками и вставными зубами; человека средних лет, преждевременно состарившегося, расслабленного, подагрического, медленно сходящего в могилу посреди толпы прихвостней, презирающих его, и любовниц, обирающих и обманывающих его.
Поэтому нет ничего удивительного в том, что она не оставила без внимания более свежего поклонника. Она стала нашёптывать Карлу, что их связь пятнает её имя и только поспешный брак со знатным лордом может поправить дело и замаскировать их отношения. При этом она упомянула имя герцога Ричмонда. Король со свойственным ему эгоизмом на словах согласился с этим браком, но на деле всячески препятствовал ему. Своей сестре Генриетте он писал: «Может быть, я покажусь тебе грубым, но, согласившись с тем, как трудно проглотить оскорбление со стороны того, к кому испытывал такую нежность, ты хоть в какой-то мере поймёшь мою обиду».
Между тем Тереза дала герцогу Ричмонду полный фавор. Долгими вечерами они обсуждали вдвоём планы бегства и женитьбы, а королю докладывали, что леди Тереза Стюарт больна и лежит в постели.
Однажды ночью соскучившийся Карл вошёл к ней без доклада и, что называется, накрыл парочку. Он разразился такой речью, которую, верно, мало кому ещё довелось слышать из королевских уст.
Тереза дрожала. Ричмонд, опустив глаза, выслушал короля до конца, поклонился и вышел. По дороге домой его догнал королевский офицер с отрядом солдат и предложил ему другое пристанище — Тауэр.
Причина ареста герцога держалась в тайне — его не допрашивали, не предъявляли никакого обвинения. Выдержав гордую паузу, Ричмонд написал королю короткую записку с просьбой возвратить ему свободу. Карл, уверенный в том, что отбил у двоюродного брата охоту к женитьбе, дождался истечения третьей недели ареста и в пятницу утром, 21 апреля 1665 года, приказал выпустить узника.
Ричмонд отомстил немедленным исполнением своего плана. Красавица Тереза бежала из Уайтхолла и спустилась по Темзе на лодке к Лондонскому мосту, где в «Медвежьей таверне» её
