My-library.info
Все категории

Г. Мунблит - Воспоминания об Илье Ильфе и Евгении Петрове

На электронном книжном портале my-library.info можно читать бесплатно книги онлайн без регистрации, в том числе Г. Мунблит - Воспоминания об Илье Ильфе и Евгении Петрове. Жанр: Биографии и Мемуары издательство Советский писатель., год 2004. В онлайн доступе вы получите полную версию книги с кратким содержанием для ознакомления, сможете читать аннотацию к книге (предисловие), увидеть рецензии тех, кто произведение уже прочитал и их экспертное мнение о прочитанном.
Кроме того, в библиотеке онлайн my-library.info вы найдете много новинок, которые заслуживают вашего внимания.

Название:
Воспоминания об Илье Ильфе и Евгении Петрове
Автор
Издательство:
Советский писатель.
ISBN:
нет данных
Год:
1963
Дата добавления:
11 август 2018
Количество просмотров:
327
Читать онлайн
Г. Мунблит - Воспоминания об Илье Ильфе и Евгении Петрове

Г. Мунблит - Воспоминания об Илье Ильфе и Евгении Петрове краткое содержание

Г. Мунблит - Воспоминания об Илье Ильфе и Евгении Петрове - описание и краткое содержание, автор Г. Мунблит, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки My-Library.Info
В 1962 году исполнилось двадцать пять лет со дня смерти Ильи Арнольдовича Ильфа и двадцать лет со дня смерти Евгения Петровича Петрова. Очень много людей во всем мире читают и любят их книги и, как это всегда бывает, хотели бы знать об авторах-какими они были, как работали, с кем дружили, как начинали свой писательский путь. Мы попытались в меру наших сил ответить на эти вопросы, рассказав об Ильфе и Петрове все, что о них знали.

Воспоминания об Илье Ильфе и Евгении Петрове читать онлайн бесплатно

Воспоминания об Илье Ильфе и Евгении Петрове - читать книгу онлайн бесплатно, автор Г. Мунблит

— Вы не согласны со мной, Евгений Петрович? — спросил я его.

— Видите ли, — сказал он медленно, как бы проверяя на слух каждое слово, — писательница, о которой вы говорите, способный человек, но отец у нее зубной врач. И вот она в каждой своей книге, на каждой странице, убеждает читателя, что отец у нее не зубной врач, что сама она целиком и полностью переварилась в пролетарском котле и что зубные врачи к ней вообще никакого отношения не имеют. По крайней мере, у меня именно такое впечатление. И мне лично это, признаться, уже надоело! У меня захватило дух от такой уничтожающей и неожиданной критики, тем более что справедливость ее я должен был признать в ту же минуту. Петров был по-хорошему беспощаден там, где дело касалось его литературного вкуса, его принципиальности, его уважения к своей работе. Дважды за эти годы он страшно накричал на меня, дважды я уходил от него жестоко разобиженный и дважды, распекая меня, был прав он. Дело было так. В редакции «Литературной газеты» Петров забраковал наш фельетон. Огорчившись, я необдуманно заметил, что в редакции «Крокодила» он бывает гуманнее и там фельетон имел бы шансы на успех. Петров побагровел от негодования.

— Вы говорите глупости! — напустился он на меня. — Как вам не стыдно! Подумайте, что вы говорите! За кого вы меня принимаете? Он долго отчитывал меня, глубоко возмущенный нелепым предположением, что он, Петров, может быть хамелеоном. Мне было очень стыдно. Второй раз, уже в «Крокодиле», защищая свой рассказ, я, истощив все средства, сослался в заключение на какое-то общее место из учебника по теории литературы. Петров резко прервал меня, не дослушав даже первых фраз.

— Что вы мне рассказываете? — закричал он. — Это я и без вас знаю. Вы о рассказе говорите. А рассказ плохой. И нечего увиливать от этого! Да, да, нечего! Возражать опять же не приходилось. Долго дуться на Петрова я не мог, а он ни разу потом не попрекнул меня этими двумя случаями. Постепенно в беседах его с нами все чаще стала сквозить мысль о том, что литературная тематика слишком узка, что фельетонист должен стоять ближе к жизни, что писать надо нам на более общие, более широкие темы. С увлечением рассказывал нам Петров о своей работе в «Правде», о том, как впервые Ильф и он перешагнули порог ее редакции. О редакторе, о разговорах с ним рассказывал он с какой-то особой теплотой. Особенно запомнился мне один случай. В газете был напечатан фельетон Ильфа и Петрова. Редактору указали, что фельетон, независимо от добрых намерений авторов, может читаться двояко и что печатать его не нужно было. Редактор вызвал к себе Ильфа и Петрова.

— Он не стал каяться и причитать, — рассказывал нам Петров. — Он не свалил все на нас, не кричал, что мы обманули его доверие. Более того-он вообще не рассказал нам всей предыстории. Он сказал только, чтобы завтра же мы положили ему на стол новый фельетон. И чтоб это был хороший фельетон. Надо ли говорить, что фельетон был положен на стол и пошел в номер? Рассказ произвел на нас большое впечатление, и мне тогда же подумалось, что только с таким редактором и можно работать. Через несколько месяцев «Литературная газета» напечатала очередной наш фельетон. В этом фельетоне, о котором я сожалею до сих пор, мы, по молодости лет, позволили себе некоторые личные намеки на наших знакомых. Газете было на это указано. Редактор газеты Евгений Петров вызвал Раскина и Слободского к себе. Он не причитал и не каялся. Он не свалил все на нас.

— Мы совершили ошибку, — сказал он, — давайте поймем это и вместе будем исправлять ее. Когда будет следующий фельетон? Слово у Евгения Петрова не расходилось с делом. С ним хорошо было работать, интересно было встречаться, и недаром такое огромное количество самых разных по возрасту и занятиям людей знало и любило Петрова. Он жадно любил жизнь, близко к сердцу принимал все происходящее кругом. Теннисный матч с чехословаками, новая вещь Шостаковича, новый стахановский рекорд, новое прекрасное здание, новая плохая пьеса, старая плохая дорога-все это воспринималось им с остротой поистине необыкновенной. Петров был гениальным болельщиком в лучшем и благороднейшем смысле этого слова. Он страстно, самозабвенно «болел» за свою страну, за ее успехи на колхозном поле и на полях международной дипломатии, за родное искусство и новую культуру социалистического быта. Он был взволнован и беспристрастен. Но строительство новой жизни не было для него спортом. Он только вносил в свое участие в нем лучшие качества подлинного спортсмена: выдержку, темперамент, волю к победе. И, конечно, ум, принципиальность, масштаб, присущие крупному советскому публицисту. Из всех рассказов о Петрове (а из них можно было бы составить интереснейший сборник) мне особенно запомнились два. Поэт Г. вместе с Петровым участвовал в автомобильном пробеге писателей в 1938 или 1939 году. Пробег шел по маршруту: Москва-Ярославль-Москва. Пыльным летним вечером машины въехали в городок Переяславль-Залесский. Город мал, телеграммы, посланной из Москвы участниками автопробега, никто не получил. Гостиницы в городе не было. Усталые литераторы приткнулись на ночь в каком-то случайном помещении. Утром Петров объехал в своей машине город Переяславль-Залесский и потребовал аудиенции у председателя горсовета. В кабинете председателя Петров мягко, но настойчиво указал «отцу города» на отсутствие гостиницы и автомобильной колонки, на криво висящие почтовые ящики и на полное отсутствие так называемого сервиса.

— Город, полный исторических традиций, — говорил он, — город, лежащий на такой оживленной трассе, как Москва-Ярославль, в эпоху развития автомобилизации не имеет права быть таким, как теперь. Вы должны понять это! От вас зависит сделать его другим. Ошеломленный предгорсовета ничего не мог возразить. Факты были за Петрова. Прощаясь, Петров грозно пошутил:

— На обратном пути я проверю, все ли сделано вами! И еще один рассказ известного беллетриста К., отдыхавшего вместе с Петровым в Доме творчества писателей в Ялте. «Я привык работать каждое утро, — рассказывал К.-Садясь за письменный стол, я уже знал, что не успею обмакнуть перо в чернильницу, как из сада послышится вопль Евгения Петровича:

— Безобразие! Почему тут лежит мусор? Почему его не убирают? Что это такое? Я пережидал эту тираду, чернила на пере высыхали, и я вновь макал перо в чернильницу. Тотчас же откуда-то с горы доносился голос Петрова:

— Что это значит? Безобразие! Тут же люди отдыхают! Я напишу об этом! Я вздыхал и выдерживал длительную паузу. Когда я наконец решался вновь потянуться к чернильнице, ветер с моря приносил обрывки слов: «Безобра! Бюрокра! Как не сты! Фельето!» Так я и прожил весь этот месяц…» Помню, мы очень смеялись, слушая этот анекдотический рассказ. Нам казалась тогда довольно забавной эта черта горячности в характере Петрова. И только много позже понял я, что это клокотал в его груди бешеный темперамент подлинного фельетониста. Мы часто привыкаем к тому, что не все вокруг нас точно, чисто, осмысленно делают свое дело. Вот этой черты невольного попустительства, некоторого примиренчества с «отдельными неполадками» вовсе не было в Петрове. В мире, где он жил, в стране, которую он любил, не должно было быть ничего дурного, пошлого, беспорядочного. Как на личное оскорбление реагировал он на все, что мешает нашему движению вперед. Поэтому, думается мне, так страстно звучат и по сегодняшний день многие фельетоны Ильфа и Петрова. Петров любил и умел втаскивать людей в литературу. Он «втащил» в нее талантливого А. Козачинского с повестью «Зеленый фургон». Он много работал с молодыми прозаиками. Он, если я не ошибаюсь, посоветовал инженеру-автомобилисту С. Алешину писать юмористические рассказы, печатавшиеся в «Огоньке» и «Крокодиле». Впоследствии инженер стал видным драматургом. «Напишите об этом!», «Сядьте и напишите это!», «Я обязательно об этом напишу!..»-эти фразы часто слышали мы от него. Весной 1938 года «Правда» впервые напечатала наш фельетон «Коровьи глаза». Петров был в то время на юге. Спустя несколько недель он вернулся в Москву и встретился с нами. Мы взволнованно спросили, читал ли он наш фельетон. Петров подробнейшим образом рассказал нам, как он приехал на пароходе в какой-то южный город, как он гулял по этому городу, как увидел на улице «Правду», как подошел и прочел наш фельетон. Не думаю, чтобы ему так уж интересно было вспоминать все это. Но он видел, с каким жадным интересом ловили мы каждое его слово, и не считал себя вправе опустить что-либо. Эта особенность Петрова упоминается в одном из напечатанных рассказов о нем. Она была органически присуща Петрову. Особенность эта-уважение к человеку. Летом 1938 года мы приехали на дачу к Петрову в Клязьму. «Евгений Петрович играет в волейбол», — сказали нам. Площадка была рядом. Петров был босиком, в черных, подвернутых снизу брюках и в белой майке-безрукавке. Игра была на обычном дачном уровне, но довольно азартная. Петров играл посредственно, в его команде были игроки и получше, но душой команды был безусловно он. Именно он призывал «нажать», «подтянуться», «обставить», короче говоря, сделать все возможное и даже невозможное, чтобы добиться победы. Команда Петрова все-таки проиграла. Он подошел к нам с самым искренним огорчением на лице, задорно вызывая победителей на завтрашний матч-реванш. Я хорошо помню этот вечер на дачной веранде. Петров и В. П. Катаев внимательно рассматривали рисунки к нашей первой книжке, сделанные жившим на той же даче художником Ротовым. Помню вдохновенный и восхитительный рассказ Петрова о навозных жуках на каком-то пляже. Он необыкновенно живо рассказывал и чуть ли не показывал нам, как один жук катит шарик «того самого», второй жук вступает в борьбу с первым за обладание «тем самым» и как третий жук-«бандюга»-хватает шарик и катит его прочь от озверевших драчунов. Петров не был оратором, но рассказчиком был превосходным. О первом он знал, во втором не был убежден. Помню, как год спустя он с большим удивлением говорил нам, что, оказывается, может по два часа «держать аудиторию», рассказывая об Ильфе, об Америке, о своей работе. Это было после ряда его творческих вечеров в Ленинграде. Вечера имели шумный, неистовый успех. Петров очень близко принимал это к сердцу, был радостно взволнован и совершенно растрогался, когда на вечере в каком-то художественном институте ему торжественно преподнесли маленького позолоченного теленка, специально сделанного для него студентами. Осенью 1938 года меня и Слободского принимали в Союз советских писателей. Петров присутствовал при этом, произнес много хороших слов о нашей работе, которые я позволю себе опустить, и особенно почему-то напирал на то случайное обстоятельство, что один из нас недавно окончил Литературный институт и сдал государственные экзамены на «отлично». Этот скромный факт произвел на Петрова столь глубокое впечатление, что он никуда не мог уйти от него в своей речи. Упомянув о нем в третий или даже в четвертый раз, Евгений Петрович не без юмора заметил:


Г. Мунблит читать все книги автора по порядку

Г. Мунблит - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки My-Library.Info.


Воспоминания об Илье Ильфе и Евгении Петрове отзывы

Отзывы читателей о книге Воспоминания об Илье Ильфе и Евгении Петрове, автор: Г. Мунблит. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.

Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*
Подтвердите что вы не робот:*
Все материалы на сайте размещаются его пользователями.
Администратор сайта не несёт ответственности за действия пользователей сайта..
Вы можете направить вашу жалобу на почту librarybook.ru@gmail.com или заполнить форму обратной связи.