Ознакомительная версия.
Доклад генерала Пикерта группа армий сразу же передала радиограммой командованию сухопутных войск как сообщение особой важности. После доклада Пикерт явился к генерал-полковнику фон Рихтгофену, знавшему ситуацию так, как она ему была доложена. Фон Рихтгофен приказал Пикерту лично проконтролировать на аэродромах погрузку всех предметов снабжения, после чего на следующий день вечером вылететь обратно в котел. Через двадцать четыре часа генерал-майор Пикерт возвращался на «Хенкеле-111» в Сталинград. Подлетев к котлу, летчик не мог сразу получить разрешение на посадку, самолет начал кружить над Сталинградом, но и через час разрешение на посадку дано не было – в результате артиллерийского обстрела и разрывов бомб посадочная площадка была повреждена и поэтому не могла принять самолет. Через некоторое время пилот потребовал от Пикерта принятия решения: или приземление с риском повреждения самолета, или обратный полет в группу армий. Генерал Пикерт выбрал второй вариант, предполагая в следующую ночь вновь попытаться вылететь в котел. 15 января генерал-майор Пикерт явился к командующему воздушным флотом, чтобы доложить ему о неудавшемся полете. В это время Питомник уже был оставлен войсками и частями снабжения 6-й армии (речь идет о том паническом бегстве, когда к аэродрому прорвался один русский танк; вскоре после этого аэродром вновь был занят немецкими частями, которые удерживали его до 16 января), поэтому генерал-полковник фон Рихтгофен запретил генералу Пикерту повторный полет и приказал ему явиться к генерал-фельдмаршалу Мильху. Тот оставил данный запрет в силе и приказал Пикерту вылететь к рейхсмаршалу, чтобы доложить ему лично о положении в Сталинграде. Доклад у рейхсмаршала ничего не дал, по возвращении в группу армий генерал Пикерт ждал в Таганроге приказа о формировании новой 9-й зенитной дивизии в районе Кубанского плацдарма и Крыма, для чего необходимо было собрать уже имевшиеся там, а также прибывавшие туда новые зенитные части. 27 января генерал Пикерт прибыл на Кубанский плацдарм, где получил прощальную радиограмму от 9-й зенитной дивизии из Сталинграда:
«В подвалах Красной площади Сталинграда слушали по радио о празднестве 30 января. 9-я зенитная дивизия еще ведет бои за Германию под знаменем свастики на развалинах Сталинграда».
На данную радиограмму генерал-майор Пикерт ответил:
«Преисполненный гордости и скорби, прочитал радиограмму. До боли сожалею, что не могу быть рядом с вами. Формирую новую 9-ю зенитную дивизию».
В середине января в Таганрог прилетел капитан Бер, по этому поводу генерал-фельдмаршал Мильх дал соответствующие указания и пояснения.
«Чтобы организовать воздушное снабжение, – были слова Мильха, – и чтобы доставить в котел необходимое количество груза».
Командир авиационного корпуса выразился иначе: «Чтобы спасти то, что еще можно было спасти».
15 января уже ничего нельзя было спасти. Хотя 4-м воздушным флотом командовал генерал-полковник фон Рихтгофен, к тому времени форсирование воздушного снабжения уже было бесполезным.
16 января в наличии имелось двести пятьдесят самолетов, но из них только семьдесят пять были готовы к вылетам, и статс-секретарю воздушного флота фельдмаршалу Мильху, наделенному фюрером самыми большими полномочиями, не удалось увеличить количество этих самолетов. Он потребовал еще самолетов, соответствующие приборы и контейнеры для сброса с воздуха, но ни туман, ни снег, ни успехи на фронте не повлияли на решение руководства удовлетворить его требования. Было запланировано использование грузовых планеров, дело хорошее, но неясно было, в какое время их отправлять в котел. Днем зенитная артиллерия и истребители русских были серьезным препятствием для любых полетов, а ночью…
В общем, теперь в распоряжении был только один аэродром в Звереве, куда должны были перебазироваться «Юнкерсы-52». Части в Новочеркасске находились под угрозой нападения противника, а фронт с каждым днем отодвигался все дальше от Сталинграда.
Никакие решения Гитлера и никакие особые полномочия ничего не могли уже здесь изменить, катастрофа была неотвратима, ее лишь можно было оттянуть на несколько дней.
25 января в распоряжении люфтваффе была сотня самолетов, готовых к вылету, но свыше четырехсот самолетов по разным причинам были небоеспособны.
Транспортные и боевые самолеты постоянно прорывались через огненный пояс русских зениток и, несмотря на обстрел русских истребителей, сбрасывали свои грузы над территорией котла, с последних оставшихся аэродромов стартовали ежедневно бомбардировщики и совершали два-три полета в день, прорываясь под прикрытием облаков к Сталинграду. Каждый такой полет мог быть последним.
По воздушному мосту, соединявшему котел с внешним миром, совершили полеты 536 транспортных самолетов, 149 бомбардировщиков и 123 истребителя, общее количество экипажей составило 2196 человек.
Когда речь заходит о Сталинграде, забывать об этом нельзя.
Три посланца котла28 декабря генерал Хубе, командир 14-го танкового корпуса, вылетел из котла в ставку фюрера за получением «мечей и дубовых листьев» (золотая шпага с изображением мечей и дубовых листьев, знак отличия за участие в боях. – Примеч. пер.). Командование армии пожелало ему удачи в надежде на то, что Хубе подробно расскажет Гитлеру о ситуации в котле.
8 января Хубе вернулся в котел, он привез с собой «мечи и дубовые листья», а вместе с ними и надежду на деблокировку окруженных дивизий. В ставке Гитлер сказал ему: «В начале весны инициатива в боевых действиях вновь перейдет к немцам».
Если это означало деблокировку, то за этот период многое должно было произойти, чтобы слова Гитлера подтвердились. Откуда весной должны были подойти деблокирующие части? Но если даже они к указанному сроку подойдут, то будет уже поздно, так как, по мнению начальника тыла армии, весной в армии не останется ни одного живого человека. Даже без вмешательства противника в конце января должно было окончательно прекратиться снабжение по воздуху, так как образовавшийся однажды пробел уже невозможно было устранить никакими поставками как оружия, так и продовольствия.
Спустя несколько дней 1-й квартирмейстер капитан Тёпке стоял перед командующим.
– Тёпке, я хочу точно знать, на какую поддержку по воздуху мы можем еще рассчитывать. Вылетайте в группу армий, возьмите с собой всю документацию и лично доложите фельдмаршалу, что вам поручено добиться удовлетворения требований армии относительно разумной загрузки самолетов снабжения.
Через полчаса начальник Генерального штаба пожал Тёпке руку на прощание:
Ознакомительная версия.
