— Объясни ребенку, что мопса покупать нельзя.
— Какой хитрый, — рассердилась я, — сам и скажи ей об этом! Кстати, я тоже хочу мопса!
Супруг попытался вернуть меня с небес на землю.
— Но у нас есть пудель, кошка, жаба, хомяки и очередные котята!
— Хочу мопса, — капризно ныла я, — давай купим, такой прикольный.
Александр Иванович вздохнул и выдвинул новый аргумент:
— Еще у нас бабушки! Какие тут мопсы!
Я пригорюнилась. Действительно, бабушки. Но как сказать Маше, что мопса не будет?
С духом я собиралась неделю. В воскресенье утром встала полная решимости объявить дочери:
— Никаких мопсов! Хватит с нас всех остальных.
Но Машкина кровать оказалась пустой. Девочка почему-то поднялась в выходной день ни свет ни заря и удрала из дома.
Назад Маня вернулась уже после обеда. Я хотела было спросить:
— Где же ты носилась?
Но тут она заговорщицки подмигнула мне и пошла в гостиную.
— Папочка, смотри, — донесся из комнаты ее звонкий голос.
— Бог мой! — воскликнул муж.
Я побежала к ним и ахнула. На полу сидело нечто, крохотное-крохотное, размером со спичечный коробок.
— Это кто? — пробормотала я.
— Мопс, — гордо ответила Маня, — вернее, мопсиха Миледи бель Диамант Грей. Я ее купила.
— Деньги где взяла? — вопросил Александр Иванович.
— А мне Аркашка на восьмое марта сто долларов подарил, — радостно воскликнула Маня, — взяла газету «Из рук в руки», нашла объявление, поехала. Далеко, правда, в Южное Бутово.
Я постаралась скрыть негодование. Ну, Аркадий, погоди! Вечно потакает Машке и покупает все, на что падает взгляд сестры. Один раз они ушли гулять и вернулись назад с огромной плюшевой игрушкой. Понка, так звали эту героиню Диснеевского мультика. Затем Кеша приволок здоровенного фиолетового слона, а когда в Москву только начали поступать всяческие «сникерсы» и «баунти», он приобрел для сестрицы картонный ящик, набитый лакомством под названием «Фрутелла». Машка лопала эти конфеты полгода, и они никак не заканчивались. Апофеозом же был притащенный старшим братом мотоцикл маленького размера, работающий от аккумулятора. Маруська залезала в седло, газовала, «конь» летел вперед, Кеша бежал сзади… А теперь еще и мопс.
Очевидно, Маняша поняла, какие мысли бродят у матери в голове, потому что она мгновенно заявила: — Аркашка про мопса не знает, он просто сказал: «Купи себе подарок сама».
В этот момент крохотный щеночек встал и на шатающихся лапках побрел по длиннющему коридору. Маня побежала за ним. Александр Иванович повернул ко мне бледное лицо.
— Это эмбрион, ему всего три недели. Мерзкая хозяйка всучила ребенку нежизнеспособное существо. Господи, что делать? Оно не выживет.
Но Миледи бель Диамант Грей оказалась очень живучей. Впрочем, домочадцы собачку стали звать Мулей, потом Мульяной, Мульдозером, Мульчетай.
Щенок охотно отзывался на любое имя. Ел он не переставая, особо не кривляясь: суп, каша, овощи, фрукты, йогурты, творог, — все исчезало в Мульянином животе и шло ей на пользу.
Машка стала для Мули настоящей матерью. Где-то в девять вечера щеночек укладывался спать на свой матрасик, мы прикрывали его с головой одеялом и уходили. Около трех утра Мульяна просыпалась, начинала плакать, скулить. Маша брала ее к себе в кровать, утешала… Скоро Муля поселилась у дочери в постели, спала она только на Мане, забиваясь той между шеей и ключицей. Вначале, когда щеночек весил двести граммов, дочь не протестовала, но потом, когда Мульянин вес зашкалил за пару килограммов, Маша стала спихивать «доченьку», но та упорно пыталась занять любимую позицию. Сколько раз девочка просыпалась ночью с ощущением, что ее завалило землей, и находила на своей груди нагло храпящую Мулю.
Заведя щенка, я предполагала, что столкнусь с бытовыми трудностями: лужи на паркете, прогулки, готовка особой еды… Но совершенно не сомневалась в том, что Черри с Клеопатрой примут нового члена стаи с любовью. Пуделиха наша обожает котят, воспитала шеренги кошкиных детей, а Клеопатра отличная мать, вот сейчас они начнут облизывать и греть Мулечку.
Ан нет, и пуделиха, и кошка полностью проигнорировали щенка. Я подносила к ним Мулечку и сюсюкала: — Девочки, смотрите, какая маленькая.
Но Черри с Клепой сначала отворачивались, а потом уходили, щенок их совершенно не интересовал, более того, раздражал. Наткнувшись на мокрое пятно, Клеопатра принималась гневно ругаться, а Черри моментально прудила свою лужу, словно говоря: — Тут главная я.
Когда Мульяна слегка подросла и попыталась поиграть с пуделихой, последняя сердито зарычала. Я испугалась, до сих пор все животные жили дружно. Перелом произошел, когда Муле исполнилось три месяца.
Однажды вечером я услышала странное сопение и, высунувшись в коридор, увидела дивную картину. Пузатая Мулечка лежит на спине, подняв вверх все лапы, а Клеопатра старательно вылизывает ее, как котенка. Черри, во всем слушавшаяся кошку, перестала злиться на щенка, и у нас воцарились мир и покой.
Месяца через два с половиной после покупки Мули, мне позвонила мама и сказала:
— Можешь срочно прийти?
Мне очень не хотелось выходить на улицу, потому я спросила: — Надеюсь, ничего не случилось ужасного? — Иди скорее, — настаивала Тамара.
Пришлось одеваться и вытаскивать косметику. С тех пор как телевидение стало часто показывать писательницу Дарью Донцову, я не могу позволить показаться на улице со всклокоченной головой и не накрашенным лицом. Один раз, впрочем, я выскочила за хлебом, так сказать, в натуральном виде, и была остановлена женщиной, воскликнувшей: — А вы похожи на мою любимую писательницу.
— Это я и есть.
— Да ну, — протянула тетка, — а что у тебя с физиономией, жуткая какая!
Я молча схватила батон и ушла, сделав вывод: времена, когда можно было россомахой гонять по улицам, прошли без возврата, теперь только в макияже.
Приведя себя в порядок, я доползла до мамы и увидела у нее на лице загадочное выражение.
— Что случилось? — пробормотала я.
— Смотри, — жестом фокусника Тамара распахнула дверь, и из большой комнаты выскочило маленькое, юркое существо с огромными карими глазами. Еще одна мопсиха!
— Это Аделаида фон Бурбон делла Квадро, — гордо заявила Тамара.
Я, потеряв дар речи, глядела на собачку. Господи, мама к старости просто превратилась в ребенка! Увидела нашу Мулю, пришла в восторг и приобрела Аду. У вас бы повернулся язык сказать пожилой женщине: «Тома, тебе уже стукнуло восемьдесят, какие мопсы!» Вот и я промолчала. Впрочем, моя мама, дай бог ей здоровья, ощущает себя молодой женщиной. Когда она сломала шейку бедра и заполучила титановый сустав, врач, милейший Александр Юльевич Ваза, решив подбодрить ее, сказал:
