Ознакомительная версия.
Командование КБФ, его штаб, главное направление их работы – обеспечение перевозок на Ладожском озере, «дороге жизни», которым командовал капитан 1 ранга Виктор Сергеевич Чироков. Через нее проходило питание всем необходимым блокированного Ленинграда. Корабли Ладожской военной флотилии под командованием Чирокова выполняли перевозки и обеспечивали безопасность от помех гитлеровских войск. ВС КБФ иногда приезжал в Кронштадт для встречи личного состава подводников после возвращения их из похода.
1942 и 1943 годы для Кронштадтского морского оборонительного района, включая Ораниенбаум, были очень трудными и напряженными в выполнении задач, поставленных фронтом. Острова Лавенсаари и Сескар требовали повседневной заботы в обеспечении базирующихся на них кораблей. Создание надежной обороны с воздуха. Действие противника с южного берега от Кунды-Нарвы, постоянной маскировкой стоянки на Лавенсаари кораблей, выход и прием подлодок до операции и после ее выполнения, переход конвоев и другие вопросы. В этом треугольнике решались задачи борьбы на морских сообщениях противника и обеспечение безопасности своих морских сообщений. В районе боевых действий были сосредоточены силы для активных морских операций.
На острове Сескар был сооружен аэродром, размещен дивизион артиллерийских установок, батареи ПВО.
На гарнизон острова Сескар были возложена задача обороны подходов к Кронштадту со стороны Лужского направления и обеспечение перехода кораблей из Кронштадта на Лавенсаари.
Передовой базой Краснознаменного Балтийского флота был остров Лавенсаари. Все операции по выводу подводных лодок в западную часть Финского залива и далее в центральную Балтику, проводились нами через Лавенсаари.
Командиром островной базы с первых дней был опытный офицер участник народно-освободительной войны в Испании капитан 1 ранга Солоухин С.Д., а затем герой обороны Севастополя и Одессы контр-адмирал Г.В. Жуков. Весь свой опыт применил в работе на новом месте с большим успехом. Гарнизон острова с похвалой отзывался о своем командире.
Сухопутной обороной командовал генерал-майор Григорьев, знающий свое дело и с любовью выполняющий порученную работу. Остров был усилен 130 м/м пушками, зенитными батареями.
На Лавенсаари базировались: канлодка «Красное знамя», большие морские охотники, торпедные катера, тральщики, катера-дымзавесчики и другие корабли.
Большая помощь по вопросам разведки КМОРу оказывалась начальником разведотдела КБФ Н.С. Фрумкиным. О его работе и следует сказать.
Каждый начальник, которому предстоит выполнять боевую задачу, но по ходу выполнения ее может быть встреча с противником, всегда проявит интерес – какой противник.
Еще в мирное время, когда мне в 1937 году пришлось работать начальником штаба КБФ, а затем и командовать им, свою работу начинал знакомством с работой разведотдела. Начальником разведотдела был капитан 2 ранга А.А. Филипповский. При встрече с ними А.А. Филипповский доложил обстановку и просил меня выслушать его заместителя Наума Соломоновича Фрумкина. Доклад им был сделан вполне содержательно, со знанием своей работы. Работа отдела меня вполне удовлетворила. После этой встречи разведчики всегда обеспечивали штаб необходимыми данными на всех учениях, походах, как Финском заливе, так и выходах в Балтийское море. Потом наши пути разошлись до 1942 года.
В 1942 году мне пришлось командовать в течение двух лет Кронштадтским морским оборонительным районом – ШОР. В штабе было свое разведотделение, которое возглавлял капитан 3 ранга Антонов, а полковник Наум Соломонович Фрумкин руководил разведотделом КБФ. Мне пришлось обратиться к нему, как к старому моему сослуживцу, за помощью и советом.
За все мое пребывание в Кронштадте Наум Соломонович Фрумкин всегда по разведвопросам оказывал большую, неоценимую помощь. Выезжал на места вместе со мной. Перед выходом подлодок на операции он давал много разведданных для командиров подводников и штабу ЖОР.
Работа разведотдела КБФ и всех офицеров, которые в нем работали, заслуживает, чтобы о их делах сказать значительно больше. Материал разведки КБФ широко был использован штабом Ленинградского фронта в своих операциях.
Обеспечение всем необходимым этих частей и соединений проходило в очень сложных условиях, не только погодных. С Нарвско-Кургаловского направления противник вел систематический обстрел. Ставил мины на фарватерах, действуя из шхер. Финские корабли, используя шхерные фарватеры для своих выходов, на пути наших переходов создавали всевозможные помехи. Все это не было случайным. Немецко-фашистское командование, в совокупности с финами, пыталось активизировать свои действия. Вот как были определены задачи немецкого флота: «Путем блокады русских военно-морских сил в восточной части Финского залива добиться безопасности плавания в Балтике и на заливе». 272. (Дашичев В.И. «Банкротство стратегии германского фашизма», М., «Наука», 1973 г., стр.321).
Следует подчеркнуть, что противнику удалось в 1942 году е целью не допустить прорыва наших подводных лодок в Балтийское море, выставить три противолодочных заграждения – два немецких и одно финское.
Между мысом Перккалаа-Удд и островом Норген, было около 1900 мин, а к югу от Гогланда – 8000 мин с 1500 минными защитниками.
По данным нашей разведки противник постоянно держал в Финском заливе пять флотилий тральщиков, одну флотилию кораблей противолодочной обороны и флотилию противодесантных кораблей и др.
Когда мы теперь проходим в Кронштадт из Ленинграда по Морскому каналу, все кажется просто и ясно, но вспомните годы блокады Ленинграда.
Морской канал и корабельный фарватер Ленинград – Кронштадт обслуживал все переходы кораблей разных классов. Была своя маячная система огней на дамбе входного канала. Пользование ею было только в тех случаях, когда совершали переход корабли. Обстрел Морского канала немцы производили, когда заняли Стрельну. В Морском канале иногда стояли боевые корабли, чтобы своим артиллерийским огнем воздействовать по переднему краю обороны фашистов. По нему в 1942 году ночью совершали переходы подлодки из Ленинграда в Кронштадт и миноносцы из Кронштадта в Ленинград. Когда возникла необходимость перевозки на тяжелых баржах железнодорожных артиллерийских установок крупного калибра по корабельному фарватеру, ибо другого пути не было, тоже воспользовались этим фарватером. Об этом будет сказано дальше. В одном из переходов подлодки Ленинград – Кронштадт после выхода ее из Морского канала, на корабельном фарватере в районе Стрельны, она подорвалась на магнитно-акустической мине. Магнитные мины фашисты поставили с гребной шлюпки, которая вместе с миной утонула. По их определению и подсчетам мина близко была поставлена к фарватеру движения кораблей. После подрыва подлодки фарватер был закрыт. Немецкое командование на берегу в этих районах установило сухопутные передвижные артиллерийские установки. После этого противник, владевший северным и южным берегами Финского залива, всегда имел возможность артиллерийского обстрела курса перехода кораблей на участке Ленинград – Лисий Нос – Кронштадт. Он не только вел артиллерийский обстрел наших кораблей, но и наносил удары своей авиацией. Трудно было также вести борьбу с магнитными минами противника. Хочу подчеркнуть, что вся тяжесть в этом легла на базовые быстроходные тральщики (ЕГЩ), но их было недостаточно.
Ознакомительная версия.
