На дворе 1925 год. Сталин еще не тот, что спустя десятилетие. Но в 1926 г. читатели журнала «Новый мир» неожиданно не получили очередного, майского, номера. Все были наслышаны о «Повести непогашенной луны» Бориса Пильняка, которая должна была стать украшением журнала. Доходили слухи, что в своем произведении Пильняк изобразил настоящих заказчиков убийства железного командира. Хотя имена были изменены, все знали, что командарм Гаврилов – это Фрунзе, некий «негорбящийся человек», кровно заинтересованный в устранении военачальника – Сталин. Сын Пильняка, Борис Андроникашвили, утверждал, что писатель получил материал от ближайшего окружения Фрунзе. Сталин был взбешен повестью Пильняка и добился изъятия журнала, уже прошедшего цензуру и вышедшего в свет.
Москва знала и о том, что, по словам наркомздрава Семашко, профессора Розанова, который так активно начал опекать Фрунзе осенью 1925 г., приглашал к себе лично Сталин. Опытный хирург, приводя медицинские показания, настаивал на отсрочке операции, но Сталин твердо высказался за ее срочное проведение. О чем еще говорили профессор, делавший операцию, и Сталин – нам неизвестно. Особый интерес представляет и фраза Сталина, которую он обронил на похоронах Фрунзе 3 ноября 1925 г. Вот что он сказал: «Может быть, это так именно и нужно, чтобы старые товарищи так легко и так просто опускались в могилу».
Подведем итоги. Михаил Фрунзе умер от передозировки наркотических средств и связанной с этим сердечной недостаточности. Но сказать, сделал ли это доктор Очкин намеренно, по приказу сверху или нечаянно, из-за низкой квалификации, невозможно.
Подозрительная, таинственная смерть.
«Я всей душой жажду прекращения Гражданской войны. Каждая капля пролитой русской крови отзывается болью в моем сердце». Эти слова принадлежат Петру Николаевичу Врангелю, участнику ожесточенных боев на юге России, лидеру Белого движения.
Генерал-лейтенант барон Петр Врангель. Потомственный дворянин. Участник русско-японской, Первой Мировой и Гражданской войн. Георгиевский кавалер. В 1918 г. присоединился к воевавшей против большевиков Добровольческой армии. В марте 1920 г. сменил генерала Деникина на посту главнокомандующего Вооруженными силами на юге России. Организовал и провел масштабную эвакуацию Русской армии в Константинополь. Стал одним из признанных лидеров эмиграции. Умер в апреле 1928 г. в Брюсселе от неожиданной и скоротечной болезни, породившей сомнения в ее естественном характере.
Вся жизнь «белого барона» складывалась таким образом, что не один, не два и не три раза был он на волосок от смерти. И шансов погибнуть внезапно в его биографии было предостаточно. Мы знаем минимум о 5 переделках, из которых ему возможно было быть вынесенным ногами вперед.
Возьмем только два случая, имевшие место уже после революции.
Начало 1918 г. Врангель с семьей поселились на даче в Ялте. 11 января на дачу ворвались матросы. «Вы арестованы!» Бывший садовник донес, что Петр Николаевич якобы участвовал в мятеже против новой власти. Ольга Михайловна, супруга барона, потребовала, чтобы ее вместе с мужем и братом взяли в тюрьму. Всех троих доставили на миноносец, там бросили в пустую каюту. По воспоминаниям барона, тогда он, боевой офицер, пережил, возможно, самые тяжелые минуты своей жизни.
Вот как он вспоминал об этом: «Жуткое, неизъяснимо тяжелое чувство охватило меня. Я привык глядеть смерти в глаза, и меня не страшила опасность; но мысль быть расстрелянным своими же русскими солдатами, расстрелянным, как грабитель или шпион, была неизъяснимо тяжела. Больше всего ужасала меня мысль, что самосуд произойдет на глазах у жены…»
В расход пускали сотнями. Но Врангелей неожиданно отпускают. Благодаря его супруге Ольге Михайловне. Ей приписывают фразу «Я счастливо прожила с ним всю жизнь и хочу разделить его участь до конца». Это поразило и обезоружило председателя трибунала.
Поздней осенью 1920 г., в отсутствие реальной поддержки со стороны союзников и ввиду наступления превосходящих сил красных, главнокомандующий Врангель принимает решение об эвакуации Русской армии. С 13 по 16 ноября из крымских портов ушло 126 судов, на которых, не считая команд, в Константинополь отправились 145 тысяч 693 человека. Это была крупнейшая военнотранспортная операция своего времени. Принимая решение, Врангель имел целью спасти армию для будущих сражений и уберечь людей от неизбежной гибели от рук вошедших в Крым большевиков.
15 октября 1921 г. Врангель вместе с семьей проживал на борту яхты «Лукулл». Яхта стояла на рейде пролива Босфор. На ней же был расположен штаб Русской армии. В шестом часу вечера итальянский фрегат «Адриа», шедший из советского Батуми, вдруг резко изменил курс и протаранил «Лукулл» как раз в том месте, где находилась каюта Врангеля. В результате погибли вахтенный офицер, кок и несколько матросов. Яхта затонула. Врангель с семьей и ближайшим окружением сошел на берег незадолго до столкновения. Расследование причин крушения ни к чему не привело. Было ли это покушение или несчастный случай – осталось загадкой.
Он умер в 49 лет в Брюсселе, в своей постели при священнике и враче. В окружении семьи. Петр Николаевич умер смертью, которой от него никто не ожидал – от туберкулеза.
ВЕРСИЯ ПЕРВАЯ: СМЕРТЬ ОТ ТУБЕРКУЛЕЗА
Врангель чувствовал себя неважно с начала зимы. В декабре 1927 г. простудился и несколько дней провел в постели. Не совсем поправившийся барон совершил несколько поездок по Европе, в частности, съездил в Люксембург. 14 января Главнокомандующий заболел инфлюэнцей, которая имела затяжной характер. Температура при этом высокой не была. Пошел на поправку. Ощущал лишь слабость и кашель. По утверждению лечащего врача, кашель был от ларингита (горловой), а слабость – следствие гриппа.
8 марта 1928 г. Главнокомандующий вновь простудился и слег в постель. С первого же дня высокая температура. Доктор Вейнер определил кишечное заболевание. 30 марта из Парижа приехал профессор Иван Алексинский, пробывший у больного 2 дня. Он подтвердил диагноз местных врачей (грипп). Улучшения здоровья не было.
11 апреля при участии местного доктора Гвартца и Алексинского определили туберкулез левого легкого в очень активной форме. Анализ мокрот показал наличие большого количества палочек Коха.
Ухудшение наступило в первый день Пасхи, 15 апреля. У Главнокомандующего мучительный, нервный припадок.
19 апреля – очередной приезд Алексинского. Вновь нервный припадок. Ослабла деятельность сердца: «Мозг против моего желания лихорадочно работает, голова все время занята расчетами и вычислениями. Я не могу с этим бороться… Картины войны все время передо мной, и я пишу все время приказы, приказы, приказы!»
