— Жаль, что такой прекрасный город погибнет! — вздохнул Карл.
Вокруг шумела пестрая, горластая толпа Неаполя.
Творческие люди в большинстве своем, живописцы здесь не исключение, люди незащищенные, легкоранимые. Гордый взгляд, высоко вскинутая голова или угрожающего вида борода чаще всего скрывают детскую душу. Они, как никто другой, нуждаются в постоянной поддержке. Неосторожное слово или небрежный, неуважительный отзыв может их просто убить.
Любящим женским сердцем Прекрасная Юлия чувствовала, Карл именно из этой породы людей. Разъяренной тигрицей она бросалась на защиту художника и не уставала по любому подходящему поводу, а подчас и вовсе без всякого повода, твердить о его гениальности. Что, кстати, абсолютно соответствовало истине.
Но полное удовлетворение она испытывала, только когда ей удавалось найти мецената для Карла.
— Анатолий Николаевич Демидов!
— Карл Павлович Брюллов!
Графиня Юлия представила друг другу мужчин и, крайне довольная собой, легко опустилась в изящное кресло.
Карл в некоторой растерянности смотрел на Демидова. С огромной бородищей, тот смахивал на разбойника с большой дороги.
— Карл! Я рассказала Анатолию Николаевичу ваш гениальный замысел насчет написания картины, Господибогмой! О гибели Помпеи! И он, проявив истинную заинтересованность, любезно согласился заключить с вами контракт на покупку будущей картины, если вы, разумеется, ничего не имеете против! Господибогмой, Карл!
Графиня выразительно смотрела на Карла. Потом бросила не менее выразительный взгляд на Демидова.
Мужчины согласно закивали головами.
Знаменательная встреча состоялась в неказистом кабинете ресторана «Прибой» города Неаполя. И кто знает… Если б не беззаветная, преданная любовь графини Юлии… если бы не щедрость и мудрая дальновидность уральского промышленника Демидова, мир, возможно, никогда бы и не увидел гениального полотна Карла Брюллова…
Карл работал, как одержимый. Уже все стены, столы и стулья, и даже кожаный диван мастерской, которую графиня специально сняла для него, заполонили эскизы, наброски, зарисовки…
Художник даже не пытался восстановить ТЕ свои впечатления. Смутные воспоминания толкали его необузданную фантазию на создание все новых и новых образов… Какие-то новые лица, позы, глаза, детали быта, части одежд вспыхивали в его голове и тут же гасли, прежде чем он успевал перенести их на бумагу.
Карл уже несколько дней не выходил на улицу и на вопрос графини: «Какой вчера был день?», отвечал:
— День был без числа.
Только под напором неудержимой Юлии, не отрывая глаз от бумаги и не выпуская из рук карандаша, продолжая работать, Карл открывал рот, судорожно что-то глотал… что-то жевал из рук графини, чем-то запивал… Он был в каком-то деятельном полусне!
Но общего замысла не было. Разрозненные детали никак не желали складываться в какую-либо общую картину.
Посреди мастерской на мольберте стоял большой холст.
Но на нем не было ни единого штриха. Своей девственной белизной он просто давил на художника. Карл даже избегал смотреть в его сторону.
Наконец Юлия не выдержала. Почти силой вытащила Карла из мастерской и, усадив в свою карету, повезла к морю.
Карл и Юлия медленно брели по пляжу вдоль кромки воды. Море было зеркально неподвижным. Солнце слепило глаза.
Невдалеке какой-то здоровенный детина, лежа на спине и подняв вверх голую ногу, покачивал на ней крохотную девочку. Вверх-вниз, вверх-вниз… Девочка отчаянно визжала и заливалась счастливым смехом. Ее тонкий голосок, колокольчиком, разносился по всему пляжу.
Карл почему-то подумал, ведь у него не было счастливого детства. Отец никогда не возил его к морю. И уж тем более, никогда не «катал» на своей вытянутой ноге.
— Карл! — неожиданно ласковым тоном произнесла Прекрасная Юлия. — Это моя идея, вы согласны?
— Какая-такая, идея? — поднял вверх брови художник. Хотя уже прекрасно понял, куда клонит графиня.
— Господибогмой! Насчет картины о Помпеях!
— Разумеется. Никто не отрицает.
— В следующий раз возьмите меня с собой. Я имею право!
— Следующего раза не будет! — категорически заявил Карл.
И разумеется, ошибся. На следующее утро он опять был…
5
… на том же пляже. Открыв глаза Карл увидел по-прежнему голубое, безоблачное небо. А скосив глаза чуть в сторону, того же здоровенного детину, который на вытянутой ноге покачивал крохотную девочку. Девочка заливалась счастливым смехом.
Карл повернул голову в другую сторону и, увидев пологие склоны Везувия, без кратера, как ни странно улыбнулся.
Он опять был в Помпеях.
— Ты где пропадал? Я весь город исколесил…
Услышал над своей головой Карл уже знакомый, чуть сипловатый голос. И мигом поднялся на ноги.
Деций нетерпеливо переминался с ноги на ногу и, как обычно, раздраженно хмурился.
— Пошли! — приказным тоном произнес он.
Карл отряхнул одежду от песка и, подхватив под мышку свой походный блокнот, последовал за астрологом.
— Как тебя зовут? — не оборачиваясь, спросил Деций. — В прошлый раз ты так и не назвался.
— Карл.
Парочка направлялась прямиком к городу.
— Странное имя. Откуда родом? — допытывался Деций.
— Я из разных мест, — уклончиво ответил художник.
Путь их пролегал через несколько спортивных площадок. Чуть в стороне возвышался храм Венеры, покровительницы молодежи.
Справа и слева от дорожки, по которой топали Деций с Карлом, молодые люди в коротких туниках с усердием наращивали мускулы. Метали, прыгали, боролись друг с другом и, обливаясь потом, поднимали большие каменные ядра.
— Метайте, метайте! — с неожиданным раздражением пробормотал Деций. — «В здоровом теле, здоровый дух!». На самом деле, одно из двух.
— Вы уверены? — изумился Карл.
— Научно доказанный факт, — пожал плечами Деций. — Боги на Олимпе всем поровну отмеряют здоровья. Хочешь быть здоров…
… дальше Деций понес какую-то околесину насчет того, что как раз наоборот, надо очень много пить вина. Что кислая среда внутри организма создает невыносимые условия для мельчайших микробов… и тому подобную бредятину. Карл перестал слушать.
Внимание художника привлекла тонкая линия грозовых облаков у самой линии горизонта. Угрожающе черные, с далекими яростными вспышками молний, они ровной траурной каймой окружали Помпеи, Везувий и все окрестности. Карл никогда не видел ничего подобного. И потому поинтересовался у астролога. Давно ли в Помпеях была гроза? Как часто в последнее время шли дожди? И вообще, что означает эта ровная, черная линия грозовых облаков на горизонте?
