Ознакомительная версия.
…В свой тринадцатый день рождения Элизабет удостоилась звонка от Бенни Тау, главы отдела кадров студии. Он сообщил юной актрисе, что Король Чарльз отныне принадлежит ей. Спустя несколько недель MGM преподнесла ей еще один сюрприз. В знак признательности за отличную работу над картиной «Нэшнл Велвет» студия наградила ее премией в размере 15 тысяч долларов».
Так начался Большой Успех, пропастью отделивший юную звезду от ее сверстников.
13-тилетняя Элизабет Тейлор раздает автографы во время благотворительного матча в крикет в Лос-Анджелесе
Позже Тейлор вспоминала:
– В детстве я пыталась искать себе друзей среди сверстников и отчаянно надеялась, что друзья моего брата будут брать меня с собой, но они не захотели… А когда я пыталась стать незаметной, смешаться с толпой, ничего не выходило, я все равно выделялась. Я уже была знаменита, да и выглядела старше своего возраста. Когда мне было 15 лет, я играла 18-летних и встречалась с мужчинами до 30 и старше…
Мечтательная и несколько отрешенная от действительности девочка – вот кем была Элизабет за пределами съемочной площадки.
Она могла долгие часы проводить в одиночестве, выстраивая в голове замысловатые замки из собственных грез, насвистывая при этом или издавая странные, «беличьи» звуки. Валяясь на кровати с комиксами или дамскими журналами, она буквально зачитывала статьи, посвященные звездам кино: подробностям их роскошной жизни и светским сплетням. Пожалуй, именно эти журналы, да животрепещущие кинематографические драмы того времени и стали главным «образованием» Элизабет. Из них она узнавала о любви, отношениях, о морали… Однажды Лиз рассказала своей школьной подружке о том, что после своего первого поцелуя на съемочной площадке она теперь упражняется в объятьях и поцелуях с диванной подушкой, а еще – позирует себе перед зеркалом (тренирует разные выражения лица, учится выражать мимикой и взглядом то или иное состояние), часами проводя нос к носу с собственным отражением. Китти Келли рассказывает:
«Однажды она ошеломила фотографа неожиданным вопросом, явившись на сеанс в обтягивающем свитере: «Какой вам сейчас нужен от меня вид – такой, который бы говорил, что я жду-не дождусь, когда же пролетит время?».
Фургон-гримерка Элизабет
Единственная подруга Элизабет, Гейлин Макклюр, вспоминает:
– Помнится, Элизабет по выходным приходила ко мне домой и сидела у меня часами, мечтательно сочиняя истории о всяких там красавцах-принцах, в ней было слишком много детского и наивного. Когда я брала ее с собой на вечеринки, она не знала, как ей держать себя с мальчиками.
Однако роль белой вороны, которую Элизабет невольно играла в обществе ровесников, не защищала ее от завистников и слишком активных, бесцеремонных поклонников, приставал. В тринадцатилетнем возрасте на одной из вечеринок девочка подверглась настоящему нападению: подвыпившие парни связали ей руки за спиной и полезли под юбку, пытаясь изнасиловать.
Родителям отморозков, боссам Голливуда, удалось замять дело, (тем более, что в числе напавших на девочку был Ричард Занук, отпрыск отца американской киноиндустрии Дэррила Занука). После кошмарного происшествия Сара настояла на том, чтобы Лиз повсюду сопровождали телохранители.
Лиз всегда старалась выглядеть старше, и уже в 15 лет была эталоном женственности и красоты
Мать девочки сосредоточила всю свою жизненную энергию на карьере дочери: это стало страстью Сары. Она старалась охватить все сферы жизни юной Лиз, корректировала не только ее внешность, но и душевные порывы. Сара проводила все без исключения вечера за накручиванием папильоток на смоляные волосы Элизабет (чтобы к утру добиться идеально-обрамляющих красивое лицо локонов) или за глажкой стильных платьев дочери. Она сопровождала Лиз на работу и там неотступно следовала за ней, превратившись в тень Элизабет на съемочной площадке и в гримерке, на занятиях драматическим искусством и вокалом, на примерках, на воскресных занятиях в школе христианской науки (куда Сара пристроила дочь, заботясь о ее душе), везде. Во время съемок она продолжала делать знаки дочери из-за спины режиссера, а в конце рабочего дня набожная мать заставляла Лиз читать благодарственную молитву прямо в студии. Актриса Маргарет Керри вспоминает:
– В National Velvet я была дублершей Элизабет и помню одно: каждый раз, когда ее мамаша начинала говорить, у меня мурашки бежали по коже! «О, Элизабет», обычно восклицала мать после каждого эпизода. «О, Элизабет, дорогая, пойдем!». И Элизабет, которая в ту пору была пай-девочкой, послушно ворковала в ответ: «Иду-у-у, мамочка!».
За такую маниакальную активность руководство студии MGM назначило Сару официальной опекуншей своей несовершеннолетней сотрудницы Элизабет Тейлор: с тех пор мать тоже стала получать небольшое жалованье, вычитаемое из еженедельной зарплаты Лиз…
Пегги Линч, известная под псевдонимом Маргарет Керри, прославилась своим прообразом Динь-Динь для Диснея
Помимо матери жизнью юной Элизабет руководили также студийные публицисты – люди, задачей которых было создание и поддержание звездных образов. Актриса Пегги Линч (Маргарет Керри), работающая на MGM вместе с Элизабет, вспоминает:
«…В те годы нас создавали публицисты: именно они формировали наш образ, нашу психику, наше «Я». Они обычно выбирали тот образ, который по их мнению лучше всего нам соответствовал. И затем, если наше поведение так или иначе не соответствовало этому образу, на нас накладывали штраф и удерживали деньги из жалованья. Я, по мнению студии, должна была изображать из себя нечто вроде соседской девчонки… Если я отправлялась за покупками в джинсах и мужской рубашке навыпуск (как мы обычно одевались в те дни), это грозило мне штрафом. Считалось, что подобный наряд отрицательно сказывается на репутации звезд.
Будучи типичной юной принцессой, Элизабет Тейлор ни разу не дала повода для нареканий со стороны отдела: поскольку мамаша неизменно наряжала ее, как куколку. Не довольствуясь созданием одного лишь имиджа, студия крепко брала в свои руки всю нашу жизнь: устраивала свидания, руководила ухаживанием и помолвками, планировала браки и даже объявляла разводы. Заодно она заботилась об устранении любой угрозы системе звезд: будь то арест, адюльтер или, время от времени, – аборт».
Энн Штраус, глава портретной галереи студии «Метро-Голдвин-Майер», делилась в интервью:
Ознакомительная версия.
