Ознакомительная версия.
А. С. Грибоедов
(1795–1829)
Бесценный друг мой, жаль мне тебя, грустно без тебя как нельзя больше. Теперь я истинно чувствую, что значит любить.
Александр Сергеевич Грибоедов, написавший пьесу «Горе от ума», в 1822 г. приезжает по службе в Тифлис, где живет на протяжении 4 лет с небольшими перерывами. Там, среди множества восточных красавиц, он замечает княжну Нину Чавчавадзе и влюбляется в нее. Перед самым переездом в Персию они женятся. Счастье молодых было прервано гибелью Грибоедова 30 января 1829 г. На его могиле вдова Нина Чавчавадзе оставила надпись: «Ум и дела твои бессмертны в памяти русской, но для чего пережила тебя любовь моя?»
А. С. Грибоедов – жене
(Казбин, 24 декабря 1828 года, сочельник)
Душенька. Завтра мы отправляемся в Тегеран, до которого отсюда четыре дни езды. Вчера я к тебе писал с нашим одним подданным, но потом расчел, что он не доедет до тебя прежде двенадцати дней, так же к M-me Macdonald, вы вместе получите мои конверты. Бесценный друг мой, жаль мне тебя, грустно без тебя как нельзя больше. Теперь я истинно чувствую, что значит любить. Прежде расставался со многими, к которым тоже крепко был привязан, но день, два, неделя, и тоска исчезала, теперь чем далее от тебя, тем хуже. Потерпим еще несколько, Ангел мой, и будем молиться Богу, чтобы нам после того никогда боле не разлучаться.
Пленные здесь меня с ума свели. Одних не выдают, другие сами не хотят возвратиться. Для них я здесь даром прожил, и совершенно даром.
Дом у нас великолепный и холодный, каминов нет, и от мангалов у наших у всех головы пересохли.
Вчера меня угощал здешний Визирь, Мирза Неби, брат его женился на дочери здешнего Шахзады, и свадебный пир продолжается четырнадцать дней, на огромном дворе несколько комнат, в которых угощение, лакомство, ужин, весь двор покрыт обширнейшим полотняным навесом, вроде палатки, и богато освещен, в середине Театр, разные представления, как те, которые мы с тобою видели в Табризе, кругом гостей человек до пятисот, сам молодой ко мне являлся в богатом убранстве.
Однако, душка, свадьба наша была веселее, хотя ты не Шахзадинская дочь, и я незнатный человек. Помнишь, друг мой неоцененный, как я за тебя сватался, без посредников, тут не было третьего. Помнишь, как я тебя в первый раз поцеловал, скоро и искренно мы с тобой сошлись, и навеки. Помнишь первый вечер, как маменька твоя и бабушка и Прасковья Николаевна сидели на крыльце, а мы с тобою в глубине окошка, как я тебя прижимал, а ты, душка, раскраснелась, я учил тебя, как надобно целоваться крепче и крепче. А как я потом воротился из лагеря, заболел, и ты у меня бывала. Душка!..
Когда я к тебе ворочусь! Знаешь, как мне за тебя страшно, все мне кажется, что опять с тобою то же случится, как за две недели перед моим отъездом. Только и надежды, что на Дереджану, она чутко спит по ночам, и от тебя не будет отходить. Поцелуй ее, душка, и Филиппу и Захарию скажи, что я их по твоему письму благодарю. Если ты будешь ими довольна, то я буду уметь и их сделать довольными.
Давиче я осматривал здешний город, богатые мечети, базар, караван-сарай, но все в развалинах, как вообще здешнее Государство. На будущий год, вероятно, мы эти места вместе будем проезжать, и тогда все мне покажется в лучшем виде.
Прощай, Ниночка, Ангельчик мой.
Теперь 9 часов вечера, ты, верно, спать ложишься, а у меня уже пятая ночь, как вовсе бессонница. Доктор говорит от кофею. А я думаю, совсем от другой причины. Двор, в котором свадьбу справляют, недалек от моей спальной, поют, шумят, и мне не только непротивно, а даже кстати, по крайней мере, не чувствую себя совсем одиноким.
Прощай, бесценный друг мой еще раз, поклонись Агалобеку, Монтису и прочим.
Целую тебя в губки, в грудку, ручки, ножки и всю тебя от головы до ног.
Грустно весь твой А. Гр.
Завтра Рождество, поздравляю тебя, миленькая моя, душка. Я виноват (сам виноват и телом), что ты большой этот праздник проводишь так скучно, в Тифлисе ты бы веселилась. Прощай, мои все тебе кланяются.
В. Ф. Раевский
(1795–1872)
Самое сновидение, его таинственная связь или показатель бессмертия живо означает мне твои слезы или твой покой.
Владимир Федосеевич Раевский вошел в историю как первый декабрист. Именно за его арестом последовала череда ссылок либерально настроенного дворянства. Молодой поэт и аристократ был лишен всех своих привилегий и сослан на поселение в село Олонки Иркутской губернии. Местные крестьяне уважали грамотного и умелого поэта-поселенца. Раевский стал превосходным хлебопашцем и огородником, завел крепкое хозяйство. И среди местных крестьянок встретил свою суженую Евдокию Моисеевну Середкину, подарившую ему девятерых детей. Какие чувства мог испытывать к ней Владимир Федосеевич, можно определить по его письму к другой – неизвестной. Благодаря амнистии 1856 г. ему вернули дворянский титул и разрешили возвратиться в европейскую часть России, но корни поэта уже крепко вросли в сибирскую землю, на которой родилась его семья.
В. Ф. Раевский – неизвестной
(28 октября)
Сколько времени протекло после моей разлуки с тобою! При всех переменах моего положения я остался одинаков в чувствах моей любви! Где ты и что с тобою? Я не знаю, – но мрачное предчувство или тихое удовольствие (если можно назвать, успокоение души) дают мне сочувствовать и знать твое состояние, перемены, тебе определенные. Самое сновидение, его таинственная связь или показатель бессмертия живо означает мне твои слезы или твой покой. Так, суеверие есть необходимость чувственной любви, основанной на взаимности!.. Прочь призрак одной мечтательной совершенности и нравственного! Сила сладострастия пробуждает нравственные наслаждения: свидание, приветливость, уверенность в любви взаимной, надежда, ревность, мечтательное совершенство моего предмета, суть разнообразные свойства, волнующие душу – и, следственно, живущие в сфере идеального, неразлучного с чувствами!
Единообразная картина здешней страны еще более усиливает во мне желание скорее обнять тебя, милая Гаша. О, да сохранит тебя Небо от всяких скорбей, и да будет с тобою чистая надежда и уверенность в моей любви и неизменной верности.
Прощайте, мой прелестный ангел. Целую кончики ваших крыльев…
«Лучший поэт России и первая красавица России» – так говорили о союзе Александра Пушкина и Натальи Гончаровой. Александр встретил Наталью в декабре 1828 г., а в апреле 1829-го сделал предложение.
Ознакомительная версия.
