Вообще, учеников Герасимова и Макаровой всех поколений связывают удивительные чувства. Мастера не ограничивались профессиональными заботами, из каждого нового набора они создавали семью, которую пестовали на протяжении пяти лет, обязательно выводили в жизнь – в большое кино – а затем любезно позволяли опекать себя.
Людмила Шагалова взяла от своих учителей самое лучшее. Она актриса вне амплуа, вне возраста и, кроме того, потрясающе доброжелательный человек. Звездной болезнью Людмила Александровна не страдала никогда. Наоборот, она умеет видеть в каждом человеке незаурядную личность, не уставая говорить комплименты и даже собирать автографы. В ее доме хранится старенький альбом, где каждый гость обязан оставить несколько строчек о чем угодно – о себе, о погоде, о мировой обстановке. Но если полистать этот альбом, легко понять, что все записи посвящены исключительно хозяевам – блистательной киноактрисе Людмиле Шагаловой и ее мужу, легендарному кинооператору Вячеславу Шумскому.
Шумского справедливо можно назвать оператором-эпохой. С его именем связаны фильмы «Дом, в котором я живу», «Три плюс два», «Преступление и наказание», «Доживем до понедельника», «А зори здесь тихие», «Белый Бим Черное ухо». Ни одной проходной работы, ни одной неудачи, все – в «Золотом фонде».
С Людмилой Александровной мы дружим (теперь, после нескольких событий, нас связывающих, уже смело пишу это слово, раньше стеснялся) с 1994 года. К тому времени Людмила Александровна уже оставила кинематограф. Оставила сама, добровольно. Решила, как отрезала. Долгое время оправдывалась перед киношниками и телевизионщиками, что ничего личного в ее отказах искать не надо. Просто не хочет ни для кого делать исключения. Даже ради памяти своих коллег, которым посвящал выпуски программы «Чтобы помнили» Леонид Филатов. Слово – есть слово.
Последними актерскими работами Шагаловой стали две комедии – «Где находится нофелет?» и «Ссуда на брак». Эксцентрика, острая характерность привлекали актрису всегда, и в отличие от остальных герасимовских воспитанников Людмила Александровна снималась в кинокомедиях постоянно. И если в «Верных друзьях» с ее Катей происходили исключительно драматические перипетии, то в фильмах «Не имей сто рублей», «Женитьба Бальзаминова», «Сказка о потерянном времени», «Не может быть!», «Инопланетянка», «Пеппи Длинныйчулок» героини Шагаловой могли насмешить уже одним своим появлением.
На маменьку Бальзаминова Людмилу Александровну пригласили в 39 лет, тогда же она сыграла старушку Марусю в «Сказке о потерянном времени». Потом она продолжила играть молодых героинь, но психологически трудный для любой актрисы этап уже был преодолен. И когда пришло время, Шагалова легко переключилась на бабушек: «Ледяная внучка», «Принцесса цирка», «Танцплощадка» и т. д.
Лично мне очень жаль, что Людмила Александровна ушла из кино. Ее стиль с возрастом стал напоминать то, что делала на экране Рина Зеленая. Любой эпизод Шагалова смогла бы превратить в маленький шедевр, который запомнился бы надолго. Другое дело, что российский кинематограф начала 90-х не только не смог предложить актрисе ничего достойного, но и даже отпугнул многих ветеранов профессии, вынудил их принять столь печальное решение, как и в случае с Шагаловой.
– Как вы думаете, соглашусь ли я сыграть старуху, подглядывающую в замочную скважину за половым актом? – сказала однажды актриса. – Но депрессии по поводу своего ухода из кино я не испытываю. У меня свои интересы: значки, открытки. Двадцать лет я выпускала домашнюю газету, где отражала последние события в мире, в стране и в нашей семье в частности. Слушаю «Эхо Москвы», с которым просыпаюсь в семь часов утра. Раньше выборочно смотрела телевизор. А сейчас я ничего не вижу, потому что потеряла зрение. Вячеслав Михайлович читает мне книжные новинки, газеты, так что я все равно в курсе всех дел.
Детство и юность я отдала кинематографу, но старость-то я могу отдать семье?! За всю нашу жизнь мы так редко с Вячеславом Михайловичем были вместе – то он где-то в экспедиции, то я на съемках. Хорошо, если удавалось выбраться в отпуск вдвоем, и тогда мы ехали куда-нибудь за границу, путешествовали.
Мне интересно с внуками, я знаю, чем дышит их поколение, и это не может быть скучно.
– А родились вы в большой семье? Братья-сестры у вас есть?
– Я сирота. Мама умерла, когда мне было два с половиной года. А папа был военным. Родилась я в Белоруссии, но где-то в 1928 году меня перевезли в Москву, и вся нагрузка по моему воспитанию легла на бабушку.
В Москве я ужасно кричала на вокзале, когда меня запихивали в автомобиль. Помните по кинохронике, какие тогда были автомобили? Черные, большие, страшные. Я так кричала на всю Комсомольскую площадь, что подошел милиционер, решив, что меня крадут. Начались выяснения, принадлежу ли я этой семье.
В Москве было трудно прописаться, и мы жили на Клязьме. Там я пошла в школу. А года через два папе дали квартиру, мы переехали на Никитский бульвар, и папа куда-то поехал учиться. И вот тут меня начал преследовать кинематограф. Я этого не хотела, сопротивлялась, а он меня буквально хватал.
– Прямо-таки не хотели? И совсем не мечтали быть актрисой?
– Нет. Потом я захотела стать режиссером, но никак не актрисой. Но это уже после встречи с великим Яковом Протазановым. А пока у меня были свои детские интересы. Где-то в четвертом-пятом классе я подралась с какой-то девицей. Она схватила меня за косу, вырвала бант, я вцепилась в ее волосы, и так мы друг друга трепали. Вдруг ко мне подходит женщина, берет за руку и говорит: «Пойдем со мной». Я решила, что меня ведут к директору, и стала вырываться. «Не к директору, а на киностудию», – пояснила женщина. «На какую киностудию?» – удивилась я. – «Союздетфильм». И тут я закричала: «Нет! Я не могу, у меня сестра больна дифтеритом. Мне нельзя ни с кем общаться».
– Любопытная находка. Так вы еще и врушей были?
– В раннем детстве очень любила приврать, а, став повзрослее, я называла это фантазиями. Все-таки эта женщина записала мой телефон, и меня привели ко всемирно известному режиссеру Якову Александровичу Протазанову. Он снимал фильм «Семиклассники», ничего не понимая в пионерии, в советской действительности. И это после блистательной «Бесприданницы»! Протазанов недавно вернулся из-за границы, и теперь ему надо было «оправдаться», выполнить «социальный заказ». Фильм был примитивен. Про какого-то мальчика в пионерском лагере, у которого не заводился планер. Протазанов командовал: «Внимание! Завяжите им красные тряпочки! Приготовились!» Потом брал длинную бамбуковую трость, подходил к каждому ребенку, стучал по плечу и говорил: «Энергиш! Энергиш! Энергиш!» Так он якобы заряжал нас. А если ему что-то не нравилось, он поднимал колено и ломал эту палочку. И ассистент режиссера тут же подносил ему такую же – видно, заготовлено их было немало. Центральные роли уже были распределены, и меня взяли как бы в окружение. Чем-то я Протазанову приглянулась, наверное, из-за смешной внешности, из-за курносого носа. «Кнопка, а ты будешь артисткой», – сказал он как-то и решил дать моей героине имя – Ляля. В титрах так и написали: Ляля Шагалова. Сколько лет прошло, а Людмилой Александровной меня мало кто называет. Так до сих пор в Лялях и хожу.
