В день атаки с утра моросил мелкий осенний дождь. В низинах стоял туман. Погодные сводки свидетельствуют о положительной температуре, стоявшей в тот день: четыре градуса тепла.
Погода портилась, и это обстоятельство конечно же не лучшим образом влияло на темпы наступления немцев. Но, как я уже заметил, непогода мешала и нашим войскам. Немецкие историки и мемуаристы, бывшие солдаты и офицеры вермахта, проигравшие под Москвой свою решающую битву, склонны главную причину провала операции «Тайфун» видеть в неблагоприятной погоде. Летом группе армий «Центр» (да и не только ей) мешала жара и пыль – портились танковые и автомобильные моторы, забивались воздушные фильтры и прочее, солдаты сильно потели и болели желудочно-кишечными заболеваниями, в основном диареей, осенью мешали дожди и грязь – застревали танки и бронетранспортеры, быстро изнашивалась обувь пехотинцев. Наступившая зима, которую так ждали немецкие танкисты, чтобы быстрее покатиться к Москве по замерзшим большакам и полям, снова, как оказывается, обратилась в напасть – вермахт начал катастрофически мерзнуть в тонких шинелишках. Что ж, на то и война, чтобы громить противника всеми силами и средствами. Значит, средств не хватило. На что и надобно пенять западным историкам. А пыль, бездорожье, дождь и морозы в России и не напасть вовсе, а обычное дело, для нас привычное. Вон сколько лет прошло, а дорог все нет. Может, поэтому мы и непобедимы.
Наступление оказалось неудачным. В яростных атаках на немецкие опорные пункты сгорали роты и батальоны. Горели танки. Противник, как правило чувствуя упорство атакующих, оставлял те или иные населенные пункты и высотки, но потом, проведя перегруппировку и подтянув артиллерию и танки, контратаковал и восстанавливал положение, нанося полкам и батальонам 43-й армии огромные потери. Об этом свидетельствуют донесения из дивизий, бригад и отдельных полков.
Но вот что рассказывает об этом бое немецкий автор, бывший командир 98-й франконско-судетской пехотной дивизии Мартин Гарайс:
«Главный удар врага сейчас направлен на Горки. В 8 часов утра начинается атака парашютно-десантного полка совместно с десятком сверхтяжелых танков Т-34 на восточную окраину Горок, где стоит 3-й батальон 282-го пехотного полка. Не обращая внимания на оборонительный огонь, танковый клин прорывает слабую линию немецкого фронта и вклинивается в ряды пехоты. Перескакивая из одного укрытия в другое, беззащитные и ошеломленные пехотинцы пытаются бежать к излучине Нары, с тяжелым сердцем оставляя своих раненых. Остатки батальона собираются под крутым склоном у реки. Позже им удастся соединиться со 2-м батальоном своего полка севернее Ольхова. Потери ужасающи.
До батальона Эммерта, на основных позициях батальона, доносится приглушенный гул тяжелых моторов Т-34, а затем беда обрушивается и на его бойцов. Даже здесь, в деревне, старые деревья не могут сдержать продвижение стальных колоссов. И именно здесь проявляется их полное превосходство. Подчистую рушатся деревянные избы и глинобитные домишки, широкие гусеницы с жутким грохотом перемалывают пулеметы, минометы и даже 3,7 см противотанковые пушки. Гранатометчик ефрейтор 1-й роты 282-го пехотного полка Экхард выскакивает перед тремя легкими танками и удачно брошенными гранатами останавливает их, так что в ближнем бою с ними вскоре было покончено. Позже Экхард будет раздавлен гусеницами танка в стрелковом окопе. Дом, где располагался КП батальона, рушится. Раненые не могут выбраться из-под обломков и находят тут свою братскую могилу. Маленькими группками бойцы распавшихся рот пробиваются обратно к Наре. Бешеный огонь противника, парашютистов-десантников, вооруженных до зубов автоматическим оружием, мало кому дает выжить на этом пути.
Успех вражеской контратаки приводит к тяжелейшим потерям в живой силе и технике 98-й пехотной дивизии, но плацдарм по ту сторону Нары все же удалось удержать.
Замысел противника – прорваться через брешь между Горками и Ольховом – сорван саперами и велосипедным взводом, а также связистами штаба 282-го пехотного полка совместно с подразделениями II батальона полка. Штаб при этом потерял троих убитыми и троих ранеными. Враг отброшен, но остается на высотах у края леса. Отсюда его танки свободно простреливают открывающуюся внизу местность.
Окопавшись на высоком берегу западнее Горок, стрелковый батальон принимает бойцов разбитого 1-го батальона 282-го пехотного полка. Среди них обер-лейтенант д-р Эммерт, оставшийся без своего батальона. Этим вечером обер-лейтенант д-р Мауль из 289-го пехотного полка записывает в свой дневник: «Дивизия, несомненно, разбита в пух и прах. Наши земляки, лежа в грязи под дождем, бьются уже третью неделю. Все, что в солдатских силах, они сделали» [61] .
27 октября немцы решили окончательно перехватить инициативу. Артподготовка длилась 50 минут. Потом началась атака. Пехота и танки атаковали при поддержке штурмовой авиации. Но теперь небо над полем боя противнику пришлось делить с советскими истребителями. 177-й авиационный истребительный полк расстраивал порядки немецких бомбардировщиков, не позволял производить бомбометание по назначенным целям. Именно в этот день над позициями 43-й армии погиб Герой Советского Союза летчик-истребитель младший лейтенант Виктор Талалихин. Его самолет, атакованный «мессершмиттами», упал близ деревни Лопатино недалеко от Варшавского шоссе.
О накале боев свидетельствует донесение, поступившее в этот день из штаба 93-й сд. В нем говорилось о том, что у деревни Ольхово, где оборонялся стрелковый батальон 129-го полка и части 5-го воздушно-десантного корпуса, после семи атак с обеих сторон противник остановлен.
И снова словно немецкому историку:
«27-го октября с рассветом большевик начинает новое наступление по всему фронту дивизии с вводом в бой всей своей огневой мощи: артиллерии, тяжелых минометов, реактивных установок и танков – с беспрецедентным расходом боеприпасов. На этот раз главный удар направлен на Чернижную и Кузовлево. Прямым попаданием разгромлен командный пункт I батальона 290-го пехотного полка; убиты двое связных, ранены майор д-р Клотц, лейтенант Аммер, лейтенант Астфальк, старший врач д-р Шрётер и офицер связи II батальона лейтенант Кольб. Лейтенант Эггерсторфер принимает командование «батальоном». Сборные роты ведет в бой фельдфебель. Кучка защитников и некоторое число кадрового состава из «костяка» тает на глазах. Под Ореховом в результате прямого попадания гибнет командир 3-й батареи 198-го артиллерийского полка обер-лейтенант Дёрфляйн. В его лице 1-й дивизион потерял одного из храбрейших офицеров.
Особой силы удар пришелся на стык 290-го и 289-го пехотных полков. Там разражается паника. Части бегут. Но уже на южном выезде из Чернижной им навстречу выступает полковник Гайгер. Присутствие командира в нужном месте, в нужное время мгновенно приводит малодушных в чувство. Они возвращаются и снова отбивают позиции.
