"Я ищу [подходящего] человека, из которого я бы мог сделать избранный сосуд и заполнить его небесной росой [распространенный символ духовного влияния, часто употребляв-мый герметистами и розенкрейцерскими авторами], которую я собрал в обетованной земле [символ райского состояния и высшего духовного центра, отождествляемого с Обетованной землей]. Он не должен знать ничего [с мирской точки зрения] и быть способен ко всему [то есть представить все качества адепта, "исходного сырья" гермегисгов]. Другие [мирского характера] познания заняли бы в его памяти моею тех, [традиционных, посвященческих], которые я собираюсь в него вложить. Свет и тьма, чистое и нечистое, Бог и человек не сочетаются. Я знаю Вас мало [как индивидуума], но много знаю о Вас от тех [членов духовного центра, который откомандировал графа Сен-Жермена и который имеет средства определить потенциальных посвящаемых], которых Вы не знаете, но можете когда-нибудь узнать [если Вы достигнете духовного состояния, дающего возможность вступить в контакт с центром посвящения]. Небо вложило в Вас зародыш всех добродетелей. Разрешите мне их развить [посредством подходящей технологии]. Станьте небесным вместилищем, куда стекутся сверхъестественные истины…"
Опубликованный Мерсье и цитируемый нами выше "философский сонет" также очень показателен. В первых двух четверостишиях лишь подтверждены философские познания графа, первый стих первого трехстишия: "Ничего не было, Бог захотел, ничто стало нечто" можно проинтерпретировать как сокращенный вариант сотворения мира ex nihilo (из ничего). Зато последний стих этого же трехстишия: "Ничто хранило равновесие и служило опорой" может иметь лишь один смысл, и он очень близок дальневосточным доктринам: "Ничто" здесь не "пустота", a Wu Wei таоистов, Непроявленное, принцип проявления. Согласимся, что такие воззрения не были обычными во дворе Людовика XV!
Удивителен также и последний стих сонета: "Я умер, я обожал, я больше ничего не знал", в котором смерть наступает раньше, чем поклонение. Логический смысл стих приобретает лишь, если речь идет о мистической смерти при инициации, а само посвящение выражается в обожании (бхакти индусов, махабба мусульманских посвященных). Конечное же незнание есть растворение всякого определенного знания в Высшем синтетическом и изначальном знании.
Наконец, даже странная история служанки, ставшей вновь девочкой благодаря эликсиру графа Сен-Жермена, может оказаться грубым искажением традиционной доктрины о возврате к состоянию "детства" — символу "изначального состояния", которую граф Сен-Жермен мог однажды излагать какому-то несведущему слушателю953. Известны другие случаи подобных искажений традиционных доктрин, ставших известными миру954.
* * *
Остается уточнить: к какой традиции, к какой организации относится граф Сен-Жермен. Нам известно, что граф официально признал, что носит не свое имя. Его имя, а также имя Космополита или Филалета955 — не фамилии, а имя посвящения, имя должности. Его графский титул, так же как и титул Калиостро, относится, наверное, не к его рождению, а к его оккультным способностям956. В самом деле, имя, под которым он главным образом был известен, означает всего лишь "Товарищ (лат. cornes) Священного Братства". О каком же братстве идет речь?957
Среди современников графа Этейя приводит самое большое количество странных сообщений о Сен-Жермене, даже если он не всегда ясно понимал, о чем писал. Этейя говорит о двух известных под этим именем людях, и похоже, что тог, кого он знает — не тог, о котором мы рассказываем. Например, для Этейи, только лишь "его" Сен-Жермен — настоящий "алхимик" и "каббалист". Похоже, ему невдомек, что раз имя Сен-Жермена — название функции, она могла быть выполнена последовательно или даже одновременно несколькими людьми958.
Поскольку здесь нас интересует больше функция, нежели индивидуальность, запомним, что Этейя утверждал, будто Сен-Жермен является "единственным настоящим автором Филалета"959. Выше же мы видели, что Филалет — один из тех персонажей, о которых утверждают, что они Землю не покинули. Поэтому кажется, что герметическая функция, которая одно время проявилась под названием "Филалет" ("друга правды") проявилась затем под названием "граф Сен-Жермен"960.
В другом месте Этейя называет своего учителя "принятым в розенкрейцеры" и приводит существенное уточнение о том, что ему скоро 325 лет. За 325 лет до того, в 1784 г., в котором пишет Этейя, в 1459 г. произошла "химическая свадьба" Христиана Розенкрейца, легендарного основателя розенкрейцеров961. В том же, 1459 г. была издана первая оперативная конституция масонского ордена962. Возможно, поэтому Сен-Жермен себя называл "старейшим из всех масонов".
Еще одно странное совпадение: Грэффер приписывает графу Сен-Жермену желание исчезнуть из Европы и отправиться в Гималаи. О Николя Фламеле, о розенкрейцерах же было сказано, что они отправились в Индию, и Кунрат утверждает, что "верные восприемники мудрости эмигрировали за Каспийские горы…"963
Что до "возвращения" графа Сен-Жермена, мы не станем дискутировать с теософами, утверждающими, что в этом человеке, отождествляемом с их "учителем" R… можно узнать одного из основателей своего движения. В книге "Теософизм" Рене Генон достаточно ясно доказал, что вместо того чтобы передать миру оккультное учение, Теосовское общество всего лишь распространяет грубую подделку под индусские доктрины и карикатуру на эзотерическое христианство. Теософы использовали в своих корыстных целях уже готовую легенду. Дата — 1875 г., данная для "возвращения" графа Сен-Жермена, примерно соответствует возрождению влияния традиции на Западе, однако Теосовское общество является скорее препятствием этому явлению, нежели его источником964.
Можно с уверенностью сказать лишь о том, что до конца цикла произойдет то, что иногда называют "новым появлением
Мудрецов", новое проявление традиционных функций, которые сейчас в оккультации, и что до решения судеб человечества вновь появятся Енох, Илия, Тайный Имам, святой Иоанн, Гессар. а также Артур, Мерлин, "Уснувший Император" и, если наши предположения верны, та сущность, которая была проявлена под именем графа Сен-Жермена.
Что же до нас касается, наша единственная цель была в том, чтобы собрать все, что можно знать об одной из индивидуальностей, что послужило проявлениями для этой таинственной сущности. Какими бы скромными ни были результаты нашей работы, нам показалось, что не лишена интереса тема, позволившая прикоснуться к тем проблемам, о которых мы написали в этой последней части. И мы почувствуем себя полностью вознагражденными, если нам удалось предложить читателю тему для медитации.
