С Константином Зыряновым ситуация складывалась несколько по-иному. К концу сезона-2006, когда уже стало ясно, что в премьер-лиге нам не удержаться, я пригласил этого футболиста на откровенный разговор. Сказал ему: «Костя, ты за нас играешь седьмой год, ты уже наш по духу, бронзу с командой получал, потому прошу: останься с ней и в трудное время». Ответ последовал тоже откровенный: «А вы знаете, сколько мне в «Зените» обещают?! Я ведь должен думать не только о клубе, но и о семье. И потом, хочется играть за сборную, а я не уверен, что туда пригласят игрока из первой лиги». С логикой Константина нельзя было не согласиться.
Один к одному складывалась ситуация и с уходом Будылина…
Итак, уходила «надежда и опора» команды, а приходили ребята, скажем мягко, послабее. И тут дело не только в том, что мы не могли себе позволить приобрести талантливого футболиста: ошибки стали делать наши тренеры-селекционеры. Явно не хватило опыта держать удар в трудной ситуации Сергею Анатольевичу Петренко, главному тренеру. Напомню: он коренной торпедовец, воспитанник ФШМ, за команду провел двести семьдесят шесть (!) матчей, забил двадцать три мяча – весьма неплохой показатель для игрока его амплуа. После завершения карьеры футболиста работал тренером СК ФШМ, СК ШВСМ «Звезда», в управлении футбола Спорткомитета СССР… Словом, его родное «Торпедо» было первой командой премьер-лиги, которую он возглавил. В спокойной обстановке дела у него шли неплохо, а вот в критической – начинал ошибаться. Одной из таких ошибок считаю приобретение Любомира Кантонистова, футболиста безусловно одаренного, но не подходившего торпедовскому ансамблю. Сергею Анатольевичу пробовали об этом говорить (в том числе и я), но он был категоричен: «Только с Кантонистовым команда останется в высшей лиге!»
Не осталась.
Ушел и Петренко.
Вылетев в первую лигу, мы все же имели самые серьезные намерения вернуться в элиту сильнейших. Потому пригласили занять тренерский мостик Георгия Александровича Ярцева, заслуженного тренера России. (Увы, перед началом сезона 2007 года у него случилась трагедия в семье, и через считаные месяцы после этого он покинул команду.) Пришел в «Торпедо» и один из ярчайших футболистов России Вадим Евсеев, игрок национальной сборной. Когда-то, кстати, и это не все знают, начиная свою спортивную карьеру (1998 год), он провел десять игр за нашу команду, так что новобранцем торпедовцев его назвать было бы неправильно. Пришел Евсеев с Ярцевым и ушел, можно сказать, тоже с ним. Честно отпахав двадцать игр, заявил примерно следующее: в первой лиге от игроков мало что зависит, здесь главные действующие лица на поле – судьи, и потому – ухожу…
Так вот все и сложилось, как говорится, до кучи.
Причины несчастья, как вы знаете, всегда собираются комом, связываются в такой узел, что кончиков нитей не разглядеть. Тяни не тяни – не развяжешь.
Потому решил в этой книге предоставить место фрагментам некоторых публикаций. Не во всем я с ними согласен, но написаны они, мне кажется, искренне и от души. Во всяком случае, содержат информацию, не только касающуюся «Торпедо», но и затрагивающую проблемы всего нашего отечественного футбола. Считаю, некоторые положения публикаций нуждаются в моих комментариях, что я и буду делать прямо по ходу цитирования статей. Итак,
Роберт Воскеричан, заведующий кафедрой спортивного менеджмента Института бизнеса и права, писал:
С распадом союзного чемпионата и началом проведения российских первенств торпедовцы сразу обозначили, что высоких целей ставить не будут. Положение дел в футболе – это слепок с положения дел в экономике. А что творилось в стране в начале 90-х? Полнейшая деиндустриализация, развал промышленности… Не обошли проблемы и один из флагманов советского машиностроения – ЗИЛ.Как мог завод, испытывавший серьезные трудности, содержать команду? Он дал ей то, что было накоплено в советские времена, – базу в Мячкове, стадион на Восточной улице, построенный перед Олимпиадой 1980 года (сегодня он носит имя Эдуарда Стрельцова) – да выделил минимальное количество денег. Остальное менеджеры хватали где могли. С разной степенью интенсивности и с разной степенью успеха это им удавалось. «Торпедо» оставалось на плаву, но не более того…
ЗИЛ отказался от финансирования команды, ряд спонсоров – тоже. Здесь на авансцену вышел генеральный директор спорткомплекса «Лужники» Владимир Владимирович Алешин. Он «закрыл» долги команды, став, без всякого преувеличения, спасителем клуба с великими традициями…
В первое время команда выглядела очень даже неплохо, а пик пришелся на сезон-2000, когда «Торпедо» впервые в российской истории завоевало бронзу. На волне этого успеха где-то до 2003-го торпедовцы стабильно занимали места в верхней части таблицы.
Теперь посмотрим: что это было за время? Как писал вождь мирового пролетариата: «Политика есть концентрированное выражение экономики». В перестроечный период огромный пласт населения страны вынужден был заниматься куплей-продажей, чтобы как-то заработать. Потом начали появляться коммерческие ларьки, чуть позже – супермаркеты. Рынки на стадионах дали возможность спортивным сооружениям перевести дух и зарабатывать, сдавая огромные площади под торговые точки. Однозначно, «Торпедо» существовало за счет ярмарки в «Лужниках»! Тех денег, которые приносил рынок, хватало. Однако наступила новая стадия развития государства, и стало ясно, что эта форма уже не отвечает общественным потребностям. Ярмарку пришлось закрыть. Естественно, снизились доходы. Бюджет «Торпедо» «подрезали», что не могло не сказаться на турнирных показателях.
(Комментарий автора
О существовании ярмарки на территории «Лужников» я подробно писал в книге «Пятый директор, или Клюшки для Генсека» и сейчас лишь коротко расскажу о самой сути. Перестройка отечественной экономики на первых порах грозила превратить улицы Москвы в сплошной базар. Здесь открывались стихийные торговые ряды, где продавали соседствующие друг с другом черную икру, презервативы, турецкие кожанки, сухое молоко… Тотчас появились спутники этого бардака – антисанитария и преступность. И тогда власти города решили взять пример с некоторых европейских стран (Польши, Чехии и др.), где рынки открыли на территории спортивных комплексов. Так что, можно сказать, кооперативное движение России зарождалось на «Лужниках». Однако барахолкой стадион не стал. Здесь по-прежнему проводились соревнования различных уровней, и возможным это становилось в том числе действительно за счет рыночных денег. «Перепадало» из них, конечно, и «Торпедо». Но существование рынка носило временный характер, решением мэра города торговые ряды были убраны со стадиона.)
