Итак, на левом берегу Одера появился первый плацдарм. Для закрепления достигнутого успеха необходимо было расширить фронт форсирования, захватить и закрепить на Одере другие плацдармы, ликвидировать окруженные гарнизоны противника. Правый фланг ударной группировки фронта должны были обеспечить 3–я ударная армия и 1–я армия Войска Польского.
Для нас начался новый этап: мы теперь сражались на территории фашистской Германии. Это и вдохновляло людей, и накладывало на них серьезную ответственность. В частях армии были проведены митинги, которые проходили празднично и торжественно. В 63–м гвардейском стрелковом полку старший сержант Юрченко, сняв от волнения шапку, горячо и страстно заявил:
— Я шел сюда, чтобы отомстить врагу, и дошел. Немцы пять раз ранили меня, но советского воина нельзя остановить, его не берет фашистский свинец. У меня на груди броня из гнева. А гнев мой велик — немцы угнали сюда, в неметчину, мою сестру. Я должен ее найти. Они сожгли мою деревню вблизи Смоленска, разорили колхоз, разбросали по свету всю мою семью. Я дошел до Германии! Это—счастье воина! Сколько пар сапог пришлось износить, чтобы прийти сюда! А теперь до Берлина я обязательно дойду!..
Каждый из нас чувствовал — победа не за горами. И каждому хотелось закончить войну именно в центре фашистского логова. Однако мы понимали, что Германия велика и военные дороги приведут в Берлин далеко не всех…
6
В восемь утра 14 февраля позвонил мне из Флатова генерал Переверткин:
— Товарищ Семенов, только что к нам в штаб приехал заместитель командира второго гвардейского кавалерийского корпуса по тылу полковник Бугров. Он сообщил, что сегодня на рассвете на их полевую хлебопекарню, расположенную в лесу севернее Шнайдемюля, вышли немцы, двигавшиеся в колоннах на север. По всей вероятности, это прорвались части шнайдемюльского гарнизона, чтобы соединиться со своими войсками в Померании.
— Семен Никифорович, что вы предприняли?
— Послал разведку в юго–западном направлении, принимаю меры к разгрому прорвавшейся группировки. Сам выезжаю в сто пятидесятую дивизию, к Шатилову. Прошу сообщить командующему армией, дозвониться к нему я не смог.
Я сказал, что командующий рано утром уехал в 12–й гвардейский корпус, пообещал немедленно разыскать его по телефону и доложить о создавшейся обстановке.
От Шнайдемюля, который был блокирован частями 47–й армии, до линии соприкосновения с врагом, где сейчас оборонялись части нашей 23–й гвардейской стрелковой дивизии, было не более 50 километров. Через все это пространство широкой полосой вдоль реки Кюддов тянулся на север хвойный лес. Его‑то немцы и решили использовать при выходе из окружения.
Данные разведки, доложенные начальником штаба 79–го корпуса полковником Летуновым, подтвердили, что остатки шиайдемюльского гарнизона, усиленные самоходной артиллерией, пытаются пробиться по лесам в северном направлении, в район Ландек, на соединение с обороняющимися там немецкими частями.
Район Ландека удерживался 63–м гвардейским стрелковым полком 23–й гвардейской дивизии. Южнее, возле Флатова, находилась 150–я стрелковая дивизия. Юго–восточнее ее — части 207–й стрелковой дивизии. Таким образом, все основные дороги, идущие на север, были в руках наших войск. Однако лес, по которому двигались колонны противника, тянулся в 10 километрах западнее Флатова и не был занят нашими частями.
Требовалось принять самые срочные меры, чтобы задержать группировку фашистов. Одновременно надо было не допустить наступления немцев из района Ландек навстречу прорвавшемуся гарнизону.
Проанализировав сложившуюся обстановку, генерал Симоняк приказал организовать круговую оборону населенного пункта Кроянке на южных подступах к Флатову, вести непрерывную разведку на Петров, Тарновке и Шенфельд. Командиру 12–го гвардейского корпуса двумя полками атаковать противника на своем левом фланге в районе Ландек и Каппе, отбросить немцев на север. Одновременно в борьбу с прорывающейся группировкой была включена армейская артиллерия, оказавшаяся в этом районе.
Общее руководство по разгрому шнайдемюльской группировки было возложено на командира 79–го стрелкового корпуса. Получив эту задачу и не имея точных данных о силах противника, генерал–майор С. Н. Переверткин решил преградить немцам пути отхода на север. Для этого он приказал генералу В. М. Шатилову занять главными силами 150–й стрелковой дивизии район Хоэнфир, Гурзен, Дейч–Фир; одним полком — Радовнитц, Штрассфорт; одним стрелковым батальоном оборонять населенный пункт Кроянке к югу от Флатова.
За день части 150–й дивизии в основном вышли в указанный район. Однако 756–й полк запоздал и только к вечеру занял Гурзен. Эта задержка дала возможность противнику, продвигавшемуся по двум маршрутам, захватить несколько населенных пунктов, расположенных вблизи лесного массива, куда должны были выйти наши части.
Обстановка осложнялась. Видя это, командир 79–го корпуса усилил стрелковые полки в районе Флатова, передвинул сюда часть армейской артиллерии. Командиру 207–й стрелковой дивизии было приказано выбить немцев из Заколльнова и Тарновке (в 15 километрах к юго–западу от Флатова), которые к исходу дня также оказались в руках противника.
К нашим разведчикам попал приказ коменданта шнайдемюльской крепости полковника Ревлингера, изданный 13 февраля. Он подробно, до мелочей, регламентировал порядок выхода немецкого гарнизона из города. Приказ помог нам определить цели противника. Приведу некоторые пункты этого документа:
Шнайдемюль 13.1.45. Приказ по боевой группе «Ревлингер»
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
2. Боевая группа в 19.30 13.2 выходит из города Шнайдемюлъ на участке гренадерского батальона, прорывает кольцо окружения противника и двигается через Шенфельд на север с целью соединения с нашими войсками в районе северо–восточнее Ландек.
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
4. Исходные позиции занять в 19.00. Командирам подразделений прислать на исходные позиции связных. Распоражается ими и строит колонну — начальник противотанковой артиллерии.
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
7. При встрече на пути движения противника уничтожать его быстрыми и короткими ударами, в случае упорного сопротивления — обходить его.
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
13. КП боевой группы с 19.00 — господский двор Грюнталь, с началом движения — я следую за гренадерским батальоном.
Комендант шнайдемюльской крепости полковник Ревлингер[4].
15 февраля бои разгорелись с новой силой. Стояла сплошная низкая облачность, температура поднялась до трех градусов тепла, моросил мелкий дождь, горизонт затянулся дымкой. На дорогах — грязное месиво. Немцы, заняв к утру Хоэнфир и лес западнее Гурзена, пытались при поддержке самоходных орудий прорваться в северном направлении. Однако все их атаки были отбиты.
