Михаил: Рок-н-ролл это, в принципе, массовая культура.
Валерий: Майк, вот тут я готов поспорить. Это для каждого по-разному…
Михаил: Да, бывает, тебе что-то нравится, а вдруг это оказывается коммерческой музыкой.
Валерий: Вот, допустим, альбом Гарри Мура… Весь Запад просто рыдает над ним, по радио по всем программам. Но это же не поп-культура!
Михаил: Именно!
Валерий: Вот видишь? Он говорит да, а я говорю нет!
Александр: Границу трудно провести. Главное, найти параллели. То есть такие струны, которые затрагивают душу человека.
Михаил: Ой, красиво ты про струны сказал!
- А из молодых команд кто вам нравится?
Валерий: «Ноль». Отличная команда.
Михаил: Да, хорошая команда. Но мы, в общем, не ходим на концерты, мало знаем о молодых группах.
Александр: Вот, «Опасные соседи», они близки нам по здоровому, несделанному драйву.
Валерий: А «Чайф»? У них прекрасная фраза есть: «Я думал, будет хорошо, а вышло не очень..».
Михаил: Да, тоже хорошая группа. И при этом наш коллектив ненавидит группу «Наутилус Помпилиус»
Александр: А мне нравится…
Михаил: Вот ренегат!
- А вообще, ваши музыкальные привязанности?
Михаил: они очень разные!
Валерий: Понимаешь, поскольку Майк пишет тексты, он в первую очередь обращает внимание на смысл песни. А мы, в общем-то, технари…
Михаил: Не прибедняйся!
Валерий: Нет, ну, поскольку я барабанщик, я в первую очередь естественно, обращаю внимание на барабанную партию. А вот Шура у нас металлюга.
Михаил: Да не металлюга он!
Валерий: Металлюга, я знаю! А как же, лишь бы запилить на гитаре! Майк - старый рок-н-роллер, я - старый хард-рокер, а басист у нас вообще…
Михаил: Уклонист!
Валерий: Нет, он любит интеллектуальные партии бас-гитары. Но вообще у нас большое взаимопонимание. Мы хорошо чувствуем друг друга. Понимаешь, Шуре можно глазом моргнуть, чтобы я сделал какую-то синкопу…
Михаил: Это трудно объяснить, но так получается.
Александр: Назови это таинством.
Михаил: Да, близко к тому, хотя я не люблю такие слова.
Валерий: Да Бог с ним, получается, и ладно. Народу нравится.
Михаил: И самое поразительное, что нам самим нравится.
- А как вы думаете, насколько сейчас серьезна проблема одиночества?
Михаил: А это у каждого своя проблема. Если хочешь создать себе такую - создашь. Не хочешь - не будешь одинок.
Валерий: Эк, завернул!
- А почему тогда так много одиноких людей?
Михаил: Они хотят быть одинокими. Это мазохизм в чистом виде.
Валерий: Так что ж я, по-твоему, мазохист, да? Я же не хочу быть одиноким!
Михаил: Ты? Ха-ха! Я был мазохистом в своем роде, тоже страдал от одиночества.
Валерий: Да! Вот я, например, страшно одинокий человек. Меня никто не любит…
Михаил: …А все только обижают.
Валерий: Да!
Михаил: Это естественно: ах, какой я одинокий, ах, как мне плохо, пусть будет еще хуже!
Валерий: А я в музыке с 16 лет и до сих пор ни семьи, ничего…
- Ну, собственно, я имела в виду не «официальное» одиночество, а душевное. Можно не иметь семьи и не чувствовать себя одиноким.
Михаил: Нет, кто поумнее, не будет сидеть и страдать, у него будут другие занятия…
Валерий: Он намекает на то, что я непроходимо туп!
Михаил: Есть ведь музыка, книги… все, что угодно!
Александр: Майк, ты неправ! Я думаю, что можно быть одиноким все время…
Валерий: Сказал Храбунов, у которого чудная жена и чудная дочь!
Александр: …Другое дело, как к этому относиться.
Михаил: Да, каждый сам выбирает, страдать или нет.
Валерий: Мне вот страдать не хочется, но страдаю. Смотрите, какой ужас!
Михаил: А мне не хочется, и я не страдаю.
Валерий: Да, с такой женой, Майк, было бы глупо страдать. Мне бы такую жену!
Михаил: Ха! Шиш! В общем, страдание - это не самое умное человеческое занятие.
- А вы склонны к самокопаниям?
Михаил: Не-е-ет, все! Когда мне было 19 лет, я понял, в чем смысл жизни, и все.
- И в чем же?
Михаил: Не скажу. А если начнешь копаться, такое можно выкопать…
Анна Гончарова.
«МОЛОДОЙ УЧИТЕЛЬ», ЧЕЛЯБИНСК 27 ДЕКАБРЯ 1990. «Динозавр из Зоопарка»
Классик отечественного рока Майк Науменко не любит шума, как в буквальном смысле, так и вокруг своего имени. Видно, поэтому информации о нем в прессе меньше, чем о других, хотя по заслугам Науменко в одном ряду с Гребенщиковым, Шевчуком, Макаревичем. Попробуем развеять флер таинственности? Итак…
- Майк, знакомо ли Вам чувство удовлетворения - не только творческого, но и собственной жизнью?
- В отдельные моменты оно посещает, конечно, когда сделал хорошую запись, отыграл отличный концерт. Но это что-то мимолетное, ускользающее. Самоуспокоение до добра не доводит. В жизни также - иногда хорошо, иногда похуже, как у каждого человека - волнами.
- У вас есть семья, дети?
- Есть семья, дом, жена.
- В ваших песнях угадывается кровная связь с Ленинградом. Вы коренной ленинградец?
- Да, я коренной ленинградец и, как все ленинградцы, патриот своего города.
- Как по-вашему, почему расцвет русского рока произошел именно в Ленинграде, хотя по предпосылкам больше условий для этого, вроде-бы, в Москве?
- В Ленинграде своя атмосфера, и есть нечто побуждающее к творчеству - люди, дома… Город особенный. Очень своя аура.
- Как вы искали себя, чем увлекались?
- Учился в институте на инженера-строителя, но ушел с пятого курса. Просто понял, что не могу, не хочу быть инженером. Родители, конечно, восприняли это без особого восторга (отец у меня тоже инженер, мать работала в дирекции центральной публичной библиотеки имени Салтыкова-Щедрина). В музыкальной школе не учился - все само пришло, с помощью друзей и того колоссального количества музыки, что я переслушал. Работал сторожем очень долго. В ресторане работал музыкантом, но крайне непродолжительно. Мне очень не понравилось. А сейчас я музыкант, только музыкант, об этом запись есть в трудовой книжке. Лежит она в театре. Есть такой театр. «Под открытым небом» называется. Новая организация хозрасчетного свойства.
- Кроме музыки, стихов, вы еще что-нибудь пишете - картины, прозу?
- Житинский, ленинградский писатель (он выпустил книгу «Путешествие рок-дилетанта»), попросил меня заняться мемуарами. Собирается выпускать серию книг, там будет «История «Аквариума», «История «Зоопарка», еще что-то. Разговор будет вести один человек, официальный, а мы вкрапления будем делать. Я минимально пишу прозу, картины. Не так серьезно, как, скажем, Гребенщиков или Макаревич. У меня небольшие работы, под настроение. О жизни, о ситуациях.
