К святым на Руси отношение было во все времена самое строгое. Даже больше — требовательное. Случайных людей в Русской Православной Церкви не канонизировали. Традиционно ряды святых пополнялись выдающимися личностями из княжеских родов — прославленными воителями или страдальцами за единство земли Русской. Среди них — Владимир Святой, креститель Руси, князь Владимир Новгородский, великий князь Мстислав Киевский, князь Всеволод Псковский, былинный герой Илья Муромец, великие князья Андрей Боголюбский и Георгий Ростовский, князь Василько Ростовский, мученик Меркурий Смоленский, князья Василий и Константин Ярославские…
Но все же нет среди них более почитаемого святого из числа ратоборцев, чем великий князь Александр Ярославич Невский. Князь-воитель и государь Владимиро-Суздальской Руси здесь первый среди равных.
Впервые вопрос об установлении общецерковного почитания святых в Русской Православной Церкви решался на Церковном соборе 26 февраля 1547 года, созванном митрополитом Макарием. Собор состоялся через 40 дней после венчания Ивана IV Васильевича Грозного на Московское царство.
В своем обращении к Церковному собору юный царь Иван Васильевич сказал: «Взыде на память мне и вожделе и возревнова душа моя, яко великое и неистощимое богатство со многих времен при прародителях наших сокровенно и забвению предано: великие светильники, новые чудотворцы многими и неизреченными чудесы прославлены Богом».
Среди других святых Церковный собор 1547 года установил общецерковное почитание Святого Александра Невского и составил его «Житие», службу и похвальное слово. Днем празднования Святого Александра было установлено не 14 ноября, день его кончины, а 23 ноября, день его погребения во Владимире.
Таким образом, прославление Святого Александра Невского сначала совершалось без особого на то церковного акта. В 1380 году он был прославлен Русской Православной Церковью, но почитался лишь во Владимирской епархии. Собор же 1547 года установил общецерковное почитание князя-воителя средневековой Руси.
Хорошо известно «Житие Александра Невского», которое дошло до наших дней в русской летописи XV столетия. Это так называемая Вторая псковская летопись, которая датируется приблизительно 1486 годом. Полностью ее название звучит так: «Повесть о житии и о храбрости благовернаго и великаго князя Александра». Хранится она в Синодальном собрании Государственного исторического музея в Москве.
Перевод этой древней русской рукописи на современный русский литературный язык сделал известный отечественный историк Ю. К. Бегунов. Он сумел сохранить всю красоту этой воинской повести — «Жития» Александра Ярославича Невского.
Каждая буква в слове прочерчивалась и запечатлевалась на века. Рукописи всегда были драгоценными, настоящими сокровищами. Они тщательно береглись от огня и сырости, от злого умысла «ворога». Рукописи в Древней Руси писались для грядущих столетий, для медленного и любовного чтения. Через них историческое прошлое нашего Отечества становилось исторической памятью поколений живущих людей. Все это в полной мере относится к «Житию» великого князя и прославленного полководца Александра Ярославича Невского.
Повесть о жизни и о храбрости благоверного и великого князя Александра
Господе нашем Иисусе Христе, сыне Божьем, я, ничтожный и многогрешный, мало смысля, пытаюсь описать житие святого князя Александра, сына Ярослава, внука Всеволода. Так как слышал от отцов своих и сам был домочадцем и очевидцем жизни его, то рад был поведать о святой и благородной и славной его жизни. Но как Приточник[1] говорит: «В лукавую душу не войдет премудрость: становится она на высоких местах, стоит же посреди дорог, у ворот могущественных мужей садится». Хотя и прост я умом, но молитвою Святой Богородицы и помощью святого князя Александра начало положу.
Князь этот Александр по Божьей воле родился от отца милостилюбивого и человеколюбивого и, более того, кроткого князя великого Ярослава и от матери Феодосии[2]. Как говорит Исайя[3] пророк: «Так говорит Господь: я ставлю князей, ибо они священны, и я руковожу ими». Воистину так: без Божия повеления не было бы княжения его. Но и ростом он был выше других людей, и голос его — как труба в народе, лицо же его — как лицо Иосифа[4], которого поставил египетский царь вторым после себя человеком в Египте. Сила же его была частью силы Самсона[5]. И дал ему Бог премудрость Соломона[6], а храбрость его — как у царя римского Веспасиана[7], который пленил всю землю Иудейскую. Некогда, во время осады города Иоатапаты[8], вышли горожане и победили войско его, и остался Веспасиан один и прогнал к городу, к городским воротам, войско их и посмеялся над дружиной своей, и укорил ее, говоря: «Оставили меня одного». Также и этот князь Александр, побеждая, сам был непобедим.
Ради князя Александра и пришел некто знатный от Западной страны[9], от тех, что зовут себя «слуги Божии», желая повидать его в расцвете сил так же, как в древности царица Ужская[10] приходила к Соломону, желая наслушаться мудрых речей его. Так и этот, по имени Андреяш, увидел князя Александра, возвратился к своим и сказал: «Прошел я много стран и видел многие народы, но не встретил ни такого царя среди царей, ни князя среди князей».
Прослышав же о таком мужестве князя Александра, король римской веры[11] из Полуночной страны подумал: «Пойду и завоюю землю Александрову». И собрал войско великое и наполнил многие корабли полками своими, устремился в силе великой, кипя духом ратным. И пришел к Неве, влекомый безумием, и послал послов своих, возгордившись, в Новгород, к князю Александру, говоря: «Если можешь, то сопротивляйся мне, — я уже здесь и беру в плен землю твою».
Александр же, услышав слова эти, распалился сердцем, и вошел в церковь Святой Софьи[12] и, упав на колени перед алтарем, начал молиться со слезами: «Боже славный, праведный, Боже великий, крепкий, Боже предвечный, сотворивший небо и землю и поставивший пределы народам, ты повелел жить, не вступая в чужие пределы!» И, вспомнив псаломскую песнь, сказал: «Суди, Господи, обидящим меня и побори борющихся со мной, возьми оружие и щит, восстань на помощь мне». И, окончив молитву, встал, поклонился архиепископу. Архиепископ же Спиридон[13] благословил его и отпустил. Он же, выйдя из церкви, вытер слезы, начал ободрять дружину свою, говоря: «Не в силе Бог, а в правде. Помянем Песнотворца[14], который сказал: «Иные — с оружием, а иные — на конях, а мы имя Господа Бога нашего призовем, они поколебались и пали, мы же восстали и стоим прямо». И, сказав это, пошел на них с небольшой дружиной, не дожидаясь многих войск своих, но уповая на святую Троицу.
