Что бы ни было написано на его могиле, вряд ли он будет покоиться с миром.
Мирослав Морозов. Гибель «Вильгельма Густлофа»: правда и домыслы
Достаточно спросить любого мало-мальски сведущего россиянина, какие славные деяния нашего флота в минувшей войне ему известны, чтобы услышать стандартный ответ: на Севере Лунин на «К-21» повредил могучий линкор «Тирпиц», а на Балтике Маринеско на «С-13» потопил лайнер «Вильгельм Густлоф» с большим числом немецких подводников. Указанные случаи стали настолько хрестоматийными, что даже широкая аудитория вряд ли нуждается в уточнениях, кто эти люди и что это за корабли. Содержание и известность данных подвигов давно вышли за рамки специальной литературы, они описаны в художественных книгах о войне, в бессчетном количестве журнальных статей и газетных публикаций. Деяния Лунина и Маринеско стали настоящими легендами как с точки зрения внедрения в военно-исторический эпос нашей Родины, так и с точки зрения их соотношения с реальными событиями…
Как и подобает воспетому подвигу, история с «С-13» и «Вильгельмом Густлофом» имеет обширную историографию. Ее скрупулезное изучение показало, что все работы условно делятся на две неравные группы. Их общей частью является сам факт потопления судна, который, как правило, сопровождается готовым набором штампов, таких как «крупнейший и комфортабельнейший лайнер Германии», «атака века», «уничтожение 8000 гитлеровцев, в число которых входило 80 укомплектованных экипажей подводных лодок, а остальные эсэсовцы и фашистские бонзы», объявление командира лодки Александра Маринеско «личным врагом фюрера», расстрел командира конвоя и, наконец, объявление в Германии трехдневного траура по поводу гибели «Густлофа».
Дальше направления работ разветвляются. В большей их части пишется, что Александр Маринеско — настоящий народный герой, чей подвиг «потряс гитлеровский рейх до основания» и чуть ли не спас Англию от поражения в тотальной подводной войне, которую собирались вести погибшие подводники. «Почему Маринеско не Герой Советского Союза?» — вопрошают авторы (в публикациях до мая 1990 г.), или «Родина воздала герою по заслугам, но очень поздно» (в публикациях после 1990 г.). В меньшей части работ пишется, что Маринеско вовсе и не герой никакой, а так, недисциплинированный офицер, на долю которого выпал случайный успех. Любопытно другое: в своих публикациях авторы обоих направлений не гнушаются грубого передергивания фактов, купирования истории и других недостойных приемов — если Маринеско герой, так герой во всем, а все, кто писал на него критические аттестации, — по меньшей мере, штабные крысы и лизоблюды; если командир «С-13» — аморальный тип и пьяница, то таким он был во всем. За этой, в общем-то, позорной дискуссией совершенно в сторону уходят два других куда более важных вопроса, которым и будет посвящена настоящая статья.
— Был ли в действиях командира и экипажа «С-13» элемент героизма, подвиг в первом значении данного слова (героический, самоотверженный поступок человека, группы людей, народа в целом; второе значение: важное по своему значению действие, совершенное в трудных условиях, — так трактует это понятие «Военная энциклопедия»)?
— Из первого вопроса вытекает второй: имело ли место само «важное по своему значению действие», насколько был велик военный и политический эффект от гибели лайнера для Третьего рейха, который к концу января 1945 г. и так находился у последней черты?
Об атаке «С-13» написано настолько много, что даже дать простую оценку всем многочисленным пунктам ее легендарного похода, биографии ее командира у нас просто нет возможности. За наиболее достоверной информацией лучше всего отправиться к первоисточникам — архивным данным, не подвергшимся обработке дилетантов от журналистики. В нашем конкретном случае они являются общедоступными, поскольку подборка документов о боевом пути Маринеско опубликована в апрельском «Морском сборнике» за 1990 г. Двумя выпавшими из нее по неведомой причине фактами являются лишь пара партийных взысканий, полученных Маринеско за аморальное поведение на берегу в конце лета 1943 г., и статья, по которой он был осужден к трем годам лишения свободы в 1949 г. — «за разбазаривание социалистической собственности». Все остальное — чистая правда или, по крайней мере, ее версия времен войны (к этому вопросу мы вернемся позже).
Рассмотрение первого из двух поставленных в статье вопросов, видимо, следует начать с краткого анализа боевого (подчеркиваем, именно боевого, а не дисциплинарного) пути командира «С-13». Ведь любые действия подводной лодки — это прежде всего командир, его замысел и его воля. Даже работа экипажа в ходе выполнения боевой задачи — это та же воля командира, только уже опосредованно. Во всех случаях мастерство моряков зависит от того, как командир поставил на своем корабле процессы воинского обучения и воспитания, какую атмосферу, микроклимат он создал на своей субмарине.
Командиром подводной лодки «М-96» Краснознаменного Балтийского флота 26-летний Александр Иванович Маринеско стал летом 1939 г. Несмотря на то что экипаж корабля энергично работал над освоением новой техники, реально в боевой состав флота «М-96» вошла лишь в январе 1940 г., не успев, таким образом, принять участия в событиях советско-финляндской войны — суровые условия зимы 1939/40 гг. заставили командование КБФ в начале этого месяца принять решение о прекращении действий подводных лодок. И все же командир «малютки» добился признания, что называется, «не мытьем, так катаньем».
Напряженная боевая подготовка дала свои плоды. По итогам 1940 г. «М-96» стала лучшей лодкой флота, смогла выйти в 1-ю линию (т. е. была признана отработавшей все боевые задачи по «Курсу боевой подготовки подводных лодок», что было весьма непросто из-за порочной системы организации учебного процесса того времени), а Маринеско получил от командования ценный подарок — золотые часы.
22 июня лодка встретила в составе 8-го дивизиона 2-й бригады ПЛ на Ханко, откуда в первый же день войны ей пришлось перейти в Палдиски. Переизбыток лодок в составе КБФ привел к тому, что «малютка» оказалась востребованной в 1941 г. для боевой службы всего лишь раз — в период с 27 по 31 июля — для несения прибрежного дозора в зоне ответственности БОБРа (Береговой обороны Балтийских, т. е. Моонзундских, островов). Встреч с противником лодка не имела. Не вызывает сомнения, что в скором времени для лодки Маринеско нашлась бы более интересная задача, если бы на нее не пал выбор для отправки на Каспий в качестве учебной. В начале августа 1941 г. «М-96» перешла в Ленинград и начала подготовку к перевозке. С этим периодом связаны первые «трудности» в боевой карьере будущего командира «С-13». В октябре 1941 г. он был исключен из кандидатов в члены ВКП(б) за организацию азартных карточных игр в дивизионе и пьянство. Интересно отметить, что комиссар дивизиона батальонный комиссар А. Г. Дымский получил 10 лет исправительно-трудовых лагерей с отсрочкой наказания до конца войны и отправкой на фронт за то, что допустил на своем дивизионе подобное.
