Митя Мельников
У Шнура была «победа», они со своим другом Демычем на ней катались, и когда проезжали мимо клуба «69», он имел обыкновение высовываться и кричать: «Пидарасы!» Как-то в этот самый момент у них машина заглохла.
Анна Маграчева
Шнуровская бабушка по линии отца умерла, когда он еще учился в школе. Она была единственным человеком, который когда-либо являлся для него авторитетом.
Бабушка была неординарной личностью, неоднократно посещавшей психиатрические лечебницы.
Отсутствию алчности и многим другим жизненным принципам Шнуров обязан именно ей.
В квартире бабушки стоял шкаф, в котором лежали всякие старые вещи. В блокаду бабушка жила в Питере. Однажды Сережа извлек из шкафа клейстер. Бабушка сказала, что во время блокады люди варили его и ели, благодаря чему выживали.
Сережа спросил, какой он был на вкус, и бабушка предложила сварить клейстер. Они сварили так же, как это делали в блокаду, и съели.
Сереже понравилось, он даже спросил, почему мы все время не варим клейстер.
Как-то они пошли с бабушкой гулять. Но важно было вернуться к восьми часам для просмотра любимого Сережиного мультфильма. Чтобы не пропустить время, в авоську бабушка положила заведенный на полвосьмого будильник.
На похороны бабушки Сережу не взяли: был еще маленький. Говорит, наверно, и к лучшему. Иначе не знает, как бы он себя повел: может, прыгнул бы за бабушкой.
Алина Крупнова
«Бумер» произошел совершенно случайно. Его вообще могло не быть, потому что Петру Буслову требовалась совершенно другая музыка. Он был фанатом Gotan Project с одной стороны, и жесточайшего рэпа, с другой. Ничего другого Петр Буслов слушать не хотел. Они с Дэном Калашником уже придумали, какая должна быть музыка, и все у них было хорошо. Но к тому времени мне было уже проще продвигать «Ленинград», потому что появилась песня «Мне бы в небо». Она была без мата, она была вообще другая. Это было философское полотно, скажем так. И, размахивая этим самым философским полотном, я за час убедила продюсеров и, собственно говоря, насильственно внедрила туда Шнурова. Они очень долго с Петей общались через меня. Шнуров куда более адекватный собеседник и дипломат, нежели Петр Буслов на тот момент. Тяжело у них все было, Петя издевался над разными треками, в частности, над финалом стебался страшно. Все это было через ругань, через кидание трубок. Сначала я общалась с Члиянцем, но Члиянц такой человек, что если уж он доверил кому-то бюджет, то он доверяет ему во всем. Он говорил: «Мне надо, чтобы Петя был доволен, и все тут. Уговаривай его сама».
Я в конечном итоге проявила слабость, допустив в фильм постороннюю музыку. В результате получился какой-то сборный саундтрек «Нашего Радио». Никого не хочу обидеть, но это абсолютно Сережино кино — только с его звуком все было бы намного лучше. Я не знаю, зачем Члиянц туда напихал чужих песен.
Андрей «Андромедыч» Антоненко
Серый сам придумал концепцию с мобильником. Он наиграл тему на акустической гитаре. У меня был какой-то старенький телефон «Самсунг», на который мы это быстренько забили. Таким образом я стал первым обладателем такого звонка. Но мне не понравилось. Я вообще не люблю музыкальные звонки.
Иван Лебедев
Я работал с ним на двух «Бумерах», и меня каждый раз немного раздражало его отношение к делу. Он недостаточно внимательно относится к композиторству. Особенно это проявлялось на втором «Бумере». Мне казалось, что музыка должна быть более вдумчивой, что ли, по отношению к изображению. У него же все строится на недоделках, а этот подход, который он всегда использовал в группе «Ленинград», не очень подходил к кино. Но каждый раз, что на первом, что на втором «Бумере», оказывалось, что мудак я, а он абсолютно прав, потому что те недоделки, практически демки, которые он приносил, были лобово точны и окрашивали кино в единственно нужные тона. С его музыкой потом приходится очень долго работать именно монтажно — резать, думать, где начать, где оборвать, потому что он вообще не умеет работать под изображение. Все попытки попросить его доработать ни к чему не приводили, и в результате в окончательный вариант всегда входил тот трек, который он приносил первым. Он все делает на моментальном озарении. Хотя если бы он додумал и развил те идеи, которые он использовал во втором «Бумере», получилась бы настоящая композиторская музыка. Но до этого Сережа никогда не доходит.
Сергей Шнуров
История «Бумера» — это же не история Буслова. Это в первую очередь история продюсера Члиянца. Он эту хуйню придумал и продвигал. Мне Алина Крупнова позвонила и сказала, что какие-то ребята снимают какой-то фильм про смерть и хотят песню «Мне бы в небо». Я говорю, да берите. Потом я встретился с Члиянцем, он мне рассказал всю историю, показал фотографии. Я, честно говоря, не поверил. А потом уже появился Петя Буслов, который меня убедил в том, что это действительно будет охуенная хуйня. Он один из немногих режиков, который реально умеет давить.
Митя Борисов
В Питере ему после всех этих историй с «Бумером» дали кличку Серега Рингтон.
Андрей «Андромедыч» Антоненко
Для «Бумера» придумали простой способ записывать скрипки. Приглашаешь одну скрипачку, она записывает все партии, ты их накладываешь одну на другую, и получается гораздо точнее, чем с симфоническом оркестром.
Алина Крупнова
Начались бесконечные фотосессии в поддержку картины «Бумер». И это живо напоминало мне первый шнуровский выход в Горбушке. Потому что настоящий гламур из него попер чуть позже, а на первых порах ему, конечно, было неуютно — все эти гримеры, наряды, кронштейны с пиджаками. Прирожденным самовлюбленным принцем он не был. Он вел себя как нормальный пацан, которого привели краситься и фотографироваться. И когда потом я стала его замечать в журналах в куда более расслабленных позах, я поняла, что с этим он тоже освоился.
Андрей «Андромедыч» Антоненко
У меня случился разрыв с девушкой, которая уехала в Москву, и Серега меня спасал как только можно. Мы с ним тогда жили в одной квартире. После нового года появилась песня «Роботы-ебоботы», и мы решили делать проект в стиле восьмидесятых, «Диоды». А потом не помню — то ли Земфира как-то сама позвонила или списалась с Серегой, то ли мы в каком-то интервью прочитали, что ей интересно, что это за новый проект такой Шнурова, но только в результате мы пригласили ее на студию. Мы записали с Земфирой песню «PC». Земфира, конечно, прекрасный артист, но она в своем образе. А для этого проекта нужна была баба, которая трясет сиськами и вызывает совершенно определенные реакции и ощущения.
