Виталий Калгин - Виктор Цой и его КИНО

Ознакомительная версия.

<…>

Текст написан предположительно в 1988 году в одном из блокнотов, сохраненных Наталией Разлоговой на одной страничке с черновиком текста песни «Сказка». Впервые эту небольшую зарисовку опубликовали в 1992 году в газете «Новый взгляд».

Мистика? Или простое совпадение? Или случайности не случайны?

Каждый волен сам верить, не верить, сомневаться или утверждать.

У могилы Виктора на Богословском кладбище несколько лет подряд жили фанаты Цоя, уверенные, что по ночам общаются с кумиром. Однажды девушка из этой компании увидела сон, где спрашивала Виктора о том, что же на самом деле произошло. «Когда я заметил автобус, – якобы ответил он ей, – мне показалось, что меня уже как бы нет. Потом реальность вернулась, но автобус был еще далеко. И я снова вошел в какое-то странное состояние. Как в черно-белое кино. Было все равно, как и куда ехать. Я осознавал, что кадр сейчас сменится. И он сменился. Но так грубо – словно ножницами вырезали. И все – мое время остановилось. Мое время истекло».

Но это все фанатские истории, а вот в реальности у Наталии Разлоговой остались часы «Swatch», которые носил Виктор. В момент аварии они не остановились и продолжили идти. И идут до сих пор. Тоже мистика? Или опять простое совпадение?

1. Хочу перемен

2. Электричка

3. Война

4. Троллейбус

5. Печаль

6. Последний герой

7. Группа крови

8. Мама

9. В наших глазах

10. Спокойная ночь

В 1989 году студии Валерия Леонтьева «КИНО» так же записали материал для так называемого «французского альбома», который потом вышел под названием «Последний герой».

Как вспоминал впоследствии Жоэль Бастенер, инициатор и организатор записи, идея полноценного альбома группы «КИНО» для французской публики появилась после того, как в марте 1988 года в Париже вышла пластинка «Rock in Soviet», первый сборник советского рока. Пластинка категорически не понравилась Цою.

Жоэль Бастенер: Выпуск пластинки «Rock in Soviet» организовывал я, конечно, но средств не было, так что на работу влияла и сама студия, и дистрибьютор. Нужно было взять с собой множество пленок от разных групп, а мне одному и за один раз увезти это было невозможно. Пришлось ехать поездом, раздавать пленки разным студентам, путешествовавшим во Францию, так как французское посольство отказало нам в использовании дипломатической почт. Потом нужно было все пленки внимательно прослушать, чтобы понять, кого стоит издавать, а кого нет. Модные ребята из студии «Антенна» нашли дистрибьютора, естественно не даром: решения принимались демократично, то есть я, новичок, противостоял двум опытным профессионалам. Их выбор был все равно интересен, однако лежал только в области чистой музыки. Еле-еле я успел сделать переводы песен на внутренней обложке винила. Было выпущено всего три тысячи дисков, которые, однако, продавались очень быстро361.

Цоя очень разочаровала пластинка, на которой после той выборки осталось всего две его композиции: «Электричка» и «Мама-анархия», которые еще и поставили в компании песен «Телевизора» и «Центра», групп, которые Цой, как известно, ничем не выделял.

Жоэль Бастенер: Виктор не скрывал от меня своего недовольства. Он предполагал, что французская пластинка будет подобна американской «Red Wave», на которой Джоанна Стингрей отвела группе «КИНО» половину диска. Я ему объяснил, что не один принимал решение о составе участников, и, зная, как популярна у наших радиослушателей «Электричка, предложил ему сделать сольный диск362.

Цой согласился, и перед Жоэлем встала задача найти партнера для выпуска подобного диска. Выбор пал на «PolyGram editions / Polydor rec», компанию, созданную в 1972 году и на тот момент самую развивающуюся и активную.

«PolyGram editions/Polydor rec» к тому времени уже подписала эксклюзивный договор на пять лет с Василием Шумовым и его группой «Центр». Но поскольку диск Шумова с треском провалился, руководство из-за понесенных на этом убытков рвало и метало, и желало срочно заключить договор с кем-нибудь стоящим, настоящим, с какой-то яркой личностью, обладающей очевидным творческим потенциалом.

Жоэль Бастенер: Пластинку «Rock in Soviet» больше не тиражировали по простой причине: мы с Натальей Минц порвали контракт с «Антенной», чтобы начать работу с «PolyGram editions/Polydor rec». Я вооружился фотографиями и видеосъемками, сделанными в Питере, а заодно поддержкой Томаса Джонсона, молодого журналиста из популярного тогда журнала «ACTUEL». Мы оба считали, что «КИНО», и в особенности Цой, – это именно то, что нужно. Я легко нашел соинвесторов и запустил проект363.

Песни для пластинки выбирал сам Цой. Это он решил делать «best of» и настоял на том, чтобы сводили альбом во Франции. Был просто убежден, что сводить должны, если не американцы (Стингрей на тот момент уже сделала для него все, что могла), то, по крайней мере, французские профессионалы. Жоэль оплатил производство деньгами, полученными от министерства культуры Франции на некоммерческие проекты, и работа над пластинкой началась.

Георгий Гурьянов: Это был заказ. Был заказ, но никаких инвестиций. Они, французы, издают пластинку у себя, а мы предоставляем им музыку. Ну, мы как всегда, записали все у меня дома, по накатанной программе, обычную кассетку такую и принесли к ним. Они в ответ: «Вы что, издеваетесь над нами?». Им не понравилось. Типа, у нас правительственный уровень, столько пафоса, а вы нам тут кассетку… И нам пришлось все перезаписывать. Обложку делали мы с Витей, но французы все потом переделали на свой лад. Мне эта пластинка совсем не нравится. Эти придурки старались копировать все нота в ноту, получилось повторение, все как-то скучно, вымученно, сухо, причем мы не участвовали на сведении и они там, эти рок-н-ролльщики французские, все загладили, затерли364.

Итак, записав в студии Валерия Леонтьева материал для французской пластинки, Цой передал его Жоэлю. Во «французский альбом» вошли вещи из «Группы крови», частично из «Звезды по имени Солнце», новые версии «Электрички», «Троллейбуса» и «Последнего героя», а также композиция «Мы ждем перемен». Получился настоящий сборник хитов для зарубежной публики.

Ознакомительная версия.