Жалко, что мне не дали доработать сезон. Потенциал у команды виделся, прогресс тоже, как в индивидуальном мастерстве, так и в командной игре. «Кубань» не должна была вылететь из премьер – лиги. Когда я уходил, команда находилась в порядке, мы взяли ребят, которые здорово усилили игру. Но поработать с этим усилением нам не дали. Не понимаю, почему все так быстро хотели чего – то достичь. Не было ничего – ни финансов, ни инфраструктуры. Своя школа не работала вообще. Месяца за два до увольнения я встречался с владельцем клуба, сказал ему: «Олег Артурович, нам тяжело, список основных игроков ограничен. Надо взять Бабангиду, Окодуву и Зуэлу, с ними железно не вылетим в текущем сезоне. Кладу голову на отсечение. Не вижу никаких предпосылок для вылета». Но многое мне стало понятно из его ответа: «Все вы, тренеры, только обещаете». А дело у нас трудно, но шло, да и никто не мог предположить, что «Кубани», начинавшей сезон с шестью футболистами, будет легко в премьер – лиге. «Мы сохраняем этот состав на следующий год, – объяснял я Мкртчану, – продублировали замену Касаева Бабангидой. И других игроков берем не просто так, а на определенные позиции. Если пригласим еще двух – трех не за миллионы, конечно, но достойных, кто – то из нынешних прибавит в мастерстве, обещаю, что через год попадем в евро – кубковую зону, за Кубок России поборемся. Если не будет получаться, сам уйду. А этот год тяжелый, идет ломка старого и становление нового. Коллектив есть, болельщики любят «Кубань». Тогда мы вроде бы поняли друг друга. Но внутри клуба мне по – прежнему приходилось сталкиваться с противодействием.
– Еще одно поражение хозяев, в Краснодаре, привело к четвертой тренерской отставке в премьер – лиге. Вслед за Рахимовым, Лаудрупом и Ребером последовал Овчинников, что у меня лично вызвало огромное сожаление. Ведь кубанская отставка вызвана не только (да, наверное, и не столько) футбольными причинами, но и непростыми взаимоотношениями в клубе. Вот и уезжает ни на кого не похожий Сергей Иванович из Краснодара всего с тремя скальпами – спартаковским, армейским и локомотивским. А мог бы собрать их куда больше.
Борис Левин. «Спорт – Экспресс». 2009 год.
Центрального защитника мы просили с первого тура, но спортивный директор не реагировал. Когда нашли анголопортугальца Зуэлу, от Доронченко услышали: «Это ужасный игрок, ни в коем случае нельзя его брать». А в конце сезона руководители «Кубани» уже уговаривали Зуэлу остаться в команде, считая чуть ли не лучшим защитником всех времен и народов. Еще меня упрекали, что беру африканцев, хотя лимит на иностранцев нас не поджимал: «Лучше брать мальчишек из второй лиги». А мы и так подтянули к основному составу пять – шесть игроков молодежного состава. Правда, с нашим уходом их задвинули обратно.
Придя в команду, я не стал увольнять никого из тех, кто работал в ней. Мы попытались выстроить с ними какие – то отношения, но за моей спиной зачастую творился настоящий саботаж. В ответ на замечания можно было слышать: «Да я работал с самим Павлом Яковенко! И все в футболе знаю без вас». Когда мы с Андреем давали игрокам упражнения из современного итальянского репертуара, эти так называемые специалисты не понимали их назначение и предлагали взамен свои – 50–летней давности. Одному из таких тренеров мы поручили заниматься с только что выздоровевшими футболистами, так у них случился рецидив вылеченных травм. Пришлось человека убрать, потому что он не понимал, что делает. Я использовал опыт «Локомотива», сборной, свой легионерский или работы с Газзаевым, Бышовцем, Малофеевым применительно, естественно, к своей команде, постепенно его внедрял. Но чуть ли не все необычное для здешних мест воспринималось в штыки: «Что это за команда, что за тренеры, нечего нам пудрить мозги своим «Локомотивом», мы – «Кубань».» Но это же достойный пример – лучшее надо перенимать у лучших. Работал бы я до этого в «Спартаке», ставил бы в пример его. А мне говорили, мол, мы сами с усами. Когда амбиции основаны на пустом месте, значит, люди или глупы, или чересчур хитры, меркантильны.
Сурену Мкртчяну при расставании сказал: «Никого тут не хочу учить. Я поработал и уехал в Москву, а вы остаетесь. Но вы поймете, что такое хорошо, когда вам станет совсем плохо. У вас не хватает адекватного восприятия происходящего». Он ответил, что плохо у них не будет. Погос Галстян, который приходил мне на смену, все наладит, как надо. «А ты ничего не понимаешь», – добавил он. Это, кстати, была его любимая фраза по отношению ко мне.
– Считаю увольнение Овчинникова ошибкой. При нем команда была сплоченной, игроки хорошо мотивированы, и не деньгами, а футболом. Когда тренера убрали, «Кубань» многое потеряла. Прежде всего, дух и единство.
Виталий Калешин, защитник «Кубани» в 2003–2007 годах, чемпион России–2009 в составе «Рубина». «Спорт – Экспресс». 2009 год.
Началось все еще со сборов в Турции. Мы выигрывали матч за матчем, хотя иной раз приходилось выступать по два дня подряд. Сурена это удивляло, раздражало, и однажды он заявил: «Вы все время играете со слабыми командами. Я сам найду команду, которая вас обыграет». Это наш – то генеральный директор! А мы играли с теми, кто находился в нашем «кусте». «Донецкий «Металлург», которым руководит твой дядя, слабая команда?» – спрашиваю. Как – то в Турции пошли дожди, и мы на тяжелом поле, на фоне каждодневной работы победили какую – то очередную украинскую команду. Приезжает Сурен, говорит: «Через день играете с днепропетровским «Днепром». Я так решил». Пошел мокрый снег. Володя Бессонов, тренер «Днепра» засомневался, стоит ли игра свеч: «Через неделю возобновляется чемпионат Украины, я не могу рисковать своими футболистами. Играть не будем». Я его прошу: «Володя, сыграй хоть резервистами, мои же начальники обвинят меня, что испугался играть с «Днепром». «Да ладно прикалываться!» – удивился он, не мог поверить, как такое может быть по отношению к только что приглашенному главному тренеру команды.
И стоит на своем: играть не буду. Сурен тут же позвонил дяде: «Овчинников испугался. А с Бессоновым они договорились». И нашел замену «Днепру» – махачкалинский «Анжи». Что оставалось делать? Говорю ему: «Я принимаю твой безумный вызов», хотя даже судьи возмущались: «Как в таких условиях можно играть!» Драман, пришедший к нам из «Локомотива», два дня подряд играть отказался, Кайта уехал в сборную, не поставил я в состав Касаева, Тлисова, а Траоре согласился выйти на один тайм. Сыграли 0:0. А Сурен не успокаивался: «Я найду соперника еще сильнее». К счастью, сбор закончился и мы улетели домой.
Или во время тренировок Мкртчян выходил на поле в сопровождении Погоса Галстяна и Эрика Осипяна. Я спросил насчет последнего: «Кто это?» Оказалось, наш тренер – селекционер. «А почему тренер – селекционер смотрит работу нашей команды? – поинтересовался я. – Он что, у нас ищет для нас же игроков?» И получил обескураживающий ответ: «Эрик инспектирует твои тренировки». Как, с какой стати? Я тут же нашел ему занятие, говорю: «Поезжай, посмотри нашего очередного соперника». А он в ответ: «Не поеду. Это не моя работа, моя работа – тебя проверять». И вот они вдвоем Сурену что – то шепчут в два уха, и он заявляет мне: «Вы неправильно тренируете команду». Тут уже меня понесло: «Кто это тебе сказал? Ты хоть понимаешь, что я делаю? Я не учу тебя руководить клубом, и ты не лезь в мои дела. Не ты назначил меня главным тренером». С тех пор «инспекций» стало поменьше.
