На одном из заседаний Политбюро после войны обсуждался вопрос о путях развития Советского Военно-морского флота. Это было расширенное заседание, на которое были приглашены командующие основными флотами. Как обычно, Сталин предложил высказываться всем присутствующим, оставляя за собой последнее слово. Мнение Ворошилова не совпало, однако, с мнением большинства. Завершая прения, Сталин не просто отверг предложения Ворошилова, но при этом сказал: «Не понимаю, для чего хочется товарищу Ворошилову ослабить Советский Военно-морской флот». Он повторил эту зловещую фразу еще два раза. После заседания все его участники пошли по приглашению Сталина смотреть кинофильм «Огни большого города», который Сталин уже много раз видел. В небольшом просмотровом зале стояли столики с закуской. Никто из присутствующих не сел уже за столик к Ворошилову, он оставался в одиночестве. Когда после окончания фильма зажегся свет, Сталин обернулся и, увидев одиноко сидящего Ворошилова, неожиданно встал и, подойдя, положил ему руку на плечо. «Лаврентий, - обратился Сталин к Берии. - Надо нам лучше заботиться о Ворошилове. У нас мало таких старых большевиков, как Клим Ворошилов. Ему нужно создать хорошие условия». Все молчали, ибо трудно было понять, почему именно к Берии обращался Сталин с предложением «позаботиться о Ворошилове». Заместитель командующего ВМФ СССР И. С. Исаков, присутствовавший на этом заседании Политбюро, записал свои впечатления сразу же по приходе домой.
Сталин не только отдалил от себя Ворошилова, но неоднократно выражал ему в присутствии других членов ЦК политическое недоверие и даже заявлял иногда, что Ворошилов является… английским шпионом. Нередко его не приглашали на заседания Политбюро. Были случаи, когда Ворошилов, узнав о предстоящем заседании, звонил личному секретарю Сталина А. Поскребышеву и униженно просил: «Узнайте, пожалуйста, можно ли мне приехать на заседание Политбюро?»
Тем не менее в 1952 году Ворошилов председательствовал на последнем заседании XIX съезда партии и закрывал этот съезд. Ворошилов был избран в состав расширенного Президиума ЦК КПСС и в состав Бюро Президиума из девяти человек. До конца жизни Сталина только двое членов высшего руководства партии обращались к нему на «ты» - Молотов и Ворошилов. При этом Ворошилов часто называл Сталина Коба.
Ворошилов - Председатель Президиума Верховного Совета СССР
Сразу после смерти Сталина Ворошилов принял участие в совещаниях высших должностных лиц партии и государства, на которых шла речь о распределении власти. В это время пост Председателя Президиума Верховного Совета занимал Н. М. Шверник. Он не пользовался большим влиянием и даже не был после войны полноправным членом Политбюро, но лишь его кандидатом. До войны Шверник возглавлял советские профсоюзы. Теперь было решено снова назначить его Председателем ВЦСПС. На пост главы Советского государства, то есть Председателя Президиума Верховного Совета СССР, был избран Ворошилов.
Вскоре после смерти Сталина Президиум Верховного Совета СССР постановил объявить весьма широкую амнистию, на основании которой из тюрем и лагерей были освобождены сотни тысяч осужденных, главным образом уголовных преступников и так называемых «бытовиков». Поскольку Указ Президиума был подписан Ворошиловым, эта амнистия получила в народе название «ворошиловской». Об этой амнистии многие помнят и до сих пор. Несомненно, для множества людей она была большим благом - в сталинские времена длительные сроки заключения получали многие и за весьма незначительные правонарушения. К различного рода «бытовым» преступлениям людей часто вынуждала тяжелая жизнь. Под амнистию попало и очень небольшое число политзаключенных, но не более одного процента от общего их количества. Видимо, на основании тайной инструкции Берии под амнистию попали и злостные уголовные преступники, грабители, убийцы, рецидивисты, которые, если строго придерживаться текста амнистии, должны были оставаться в лагерях. Берия хотел осложнить обстановку в городах и продлить в них (особенно в Москве) пребывание специальных войск МВД. И действительно, сразу же после «ворошиловской» амнистии в Москве и во многих крупных городах резко возросла преступность и участились наглые ограбления граждан, квартир, магазинов. В результате милиция получила особые полномочия по борьбе с преступностью. Но все это не спасло Берию от возмездия. Чекистам недолго пришлось петь свой новый гимн, написанный к их 35-летнему юбилею, то есть к декабрю 1952 года. В этом гимне их называли «любимцами Сталина, питомцами Берии».
Ворошилов поддержал Маленкова и Хрущева при смещении Берии. После предварительной беседы с Маленковым о Берии Ворошилов не только дал согласие на его арест, но даже расплакался от волнения. Он слишком долго боялся, что Берия действительно возьмет на себя «заботу» о нем.
После ареста Берии в народе была некоторое время популярна частушка:
Цветет в Тбилиси алыча Не для Лаврентий Палыча, А для Климент Ефремыча И Вячеслав Михалыча.
Начавшаяся реабилитация «врагов народа» и особенно доклад Н. С. Хрущева на закрытом заседании XX съезда КПСС 25 февраля 1956 года «О культе личности и его последствиях» поставили вопрос об ответственности тех, кто помимо Сталина входил в структуру власти и более или менее благополучно пережил эти годы. Но ни Ворошилов, ни многие другие, к кому был обращен этот вопрос, не желали давать на него исчерпывающий и откровенный ответ, а старались отделаться мало вразумительными объяснениями. Безнравственность оправданий такого рода стала еще более очевидной после самоубийства А. А. Фадеева. Поэтому тут же стали распространяться слухи о том, что причиной его стала какая-то личная трагедия, а в официальном сообщении, опубликованном через день, говорилось, что оно произошло на почве алкоголизма. Воспоминания писателя М. Шкерина свидетельствуют о причастности Ворошилова к этой дезинформации:
«Шолохов был еще в Москве, и я (Шкерин. - Р. М.) зашел к нему. Потрясая газетой, он неистовствовал:
- Ну, ты подумай, какую подлую причину выставили! Прочитал вот, звоню в Президиум ЦК. Разговаривал с Ворошиловым. Зачем, спрашиваю, такую версию опубликовали, посмертно унизили талантливейшего писателя, героя Гражданской войны, вместе с делегатами Десятого съезда партии штурмовавшего мятежный Кронштадт в двадцать первом году, тяжело раненного в том бою, - зачем?! И знаешь, что сказал в ответ Ворошилов ноющим голосом? Он, слышь, нам страшное письмо оставил, на личности членов Политбюро перешел! (Ворошилов по привычке все еще говорил «Политбюро»)» (Рукопись из архива автора.).
