Для экспедиции были выделены три судна: однотипные дизель-электроходы ледового класса «Обь» и «Лена», для доставки продовольствия — рефрижератор «№ 7», или, как его называли исследователи, «Семерка».
30 ноября 1955 года первым в антарктический рейс вышел дизель-электроход «Обь» под командованием капитана И. А. Мана. На его борту находились М. М. Сомов и начальник морской части экспедиции В. Г. Корт.
В начале января 1956 года «Обь», преодолев пояс плавучих льдов моря Дейвиса, вышла на чистую воду южнее острова Дригальского. Исполинские айсберги сторожили подходы к континенту. Корабль был направлен в бухту Фарр (или бухту Депо, как ее иногда называют), куда заходило еще в 1912–1914 году судно «Аврора» австралийской экспедиции Д. Моусона, а рядом на шельфовом леднике Шеклтона зимовала партия этой экспедиции. Все было новым и необычным в этой стране для многочисленных участников экспедиции.
О первом плавании и прибытии «Оби» к шестому континенту написано много книг. Сомов такой книги не написал. Сохранился лишь его рукописный дневник, который он вел не особенно регулярно. Воспользуемся этими записями, так как нас интересуют не подробности хода всей экспедиции, которые описаны в официальных отчетах и популярных книгах, а роль и состояние самого Михаила Михайловича в этой экспедиции.
5 января судно врубилось в припай бухты Фарр. На берегу виднелась темная каменная гряда. Сомов послал на берег группу из шести опытных альпинистов на лыжах.
Каменная гряда оказалась неподходящей для строительства береговой базы. Это была конечная морена ледника. Решили спустить на лед и собрать там упакованный в ящик самолет АН-2. Была ясная, солнечная погода, но в разгар выгрузки внезапно разразился шторм. Припай вблизи судна начало ломать. С большим риском удалось поднять на борт части самолета. Таким образом, Антарктика с самого начала показала свой коварный нрав.
Потом произошла другая неприятная неожиданность— выяснилось, что прочность припая оценена ошибочно. Лед был толстый, и казалось, что он многолетний. Своим ярко-синим цветом он также напоминал многолетние арктические поля. При детальном наблюдении Сомов убедился, что лед этот весьма непрочен.
«Он состоит из многочисленных слоев наледей, — записал в дневнике Сомов, — под влиянием снега он оседал, на его поверхность выступала вода, которая замерзала, и так было много раз. Сейчас, когда потеплело, поверхность его под снегом стала совсем рыхлой.
… Стало быть, мы имеем дело не со старым надежным припаем, а с дрянненьким, уже разрушающимся припаем. Поэтому-то он с такой легкостью и ломался во время шторма 6 января».
Собрали вертолет, находившийся на вертолетной палубе, и Сомов совершил на нем полет для обзора окрестностей.
«Сегодня за полет на вертолете, — пишет Сомов в дневнике, — на меня накинулись капитан Мая и замполит Голубев. Они напомнили мне, что я не летчик-испытатель, а начальник экспедиции, и что мне не пристало летать на машине, впервые собранной и еще не облетанной. Я выслушал смиренно их замечания, но отлично знаю, что им обоим тоже „до зубной боли“ хотелось полетать сегодня на вертолете».
Потом снова на три дня задул ветер, достигавший ураганной силы — 30 метров в секунду.
12 января на припае собрали самолет АН-2, летчик Черевичный, Сомов и Мам пролетели вдоль берега на запад до горы Гауссберг, но подходящего места для строительства базы не нашли. Всюду был ледяной барьер.
«Я был уже совсем близок к тому, чтобы решиться строить базу здесь, в Депо. Даже уже начали взрывать ледяной барьер для прорытия в нем дороги с припая на берег».
В это время группа ученых в составе К. К. Маркова, Г. А. Авсюка, П. А. Шуйского полетела на самолете осматривать соседние ледники. И против архипелага Хасуэлл они на краю ледника увидели выходы коренных пород, которые Сомов и его группа в предыдущем полете проглядели. После их возвращения Сомов слетал туда, слетали туда и другие участники экспедиции: ученые-консультанты, авиаспециалисты, судоводители. Затем состоялось совещание, на котором и было решено строить базу против островов Хасуэлл.
14 января на выбранное место самолет доставил группу из 20 человек. Летчики рядом со скалами на леднике оборудовали взлетно-посадочную полосу. Руководители строительных работ сразу же приступили к разбивке площадок под строительство. Вдоль берега оставалась полоса припая. Промерная партия занялась измерением глубин с припая и определением толщины льда для прокладки дороги на берег. В тот же день сюда перешел дизель-электроход «Обь» и врубился в припай в ста метрах от берега. Стояла середина антарктического лета, припай был сильно разрушен таянием. Но делать было нечего — пришлось выгружаться. Тракторы отвозили от борта корабля по припаю сани с грузом, а затем поднимали их на берег по прорубленной в ледниковом барьере дороге. 20 января подошел второй корабль экспедиции — «Лена». Сомов был занят руководством выгрузкой круглые сутки. В его дневнике за 21 января записано:
«За истекшую неделю не имел возможности написать ни строчки. Сколько раз за это время пытался сесть писать, и каждый раз раздавался стук в дверь, приходили люди со все новыми и новыми вопросами, требующими разрешения».
Гусеницы тракторов разрушили и без того непрочный припай. 22 января произошло трагическое событие: провалился под лед трактор, и вместе с ним утонул моторист Иван Хмара.
1 февраля разразился шторм, пошел снег. Остатки припая взломало, и судам пришлось стать вплотную к ненадежному ледяному барьеру и производить выгрузку непосредственно на ледник.
8 февраля прибыла «Семерка». Ее разгрузили быстро. Одновременно строились дома на скалах. Здесь было две скалы, одну из них назвали Комсомольская, вторую — сопкой Радио. Собирались дома и на низкой морене между ними.
После полной разгрузки судов 13 февраля 1956 года состоялось торжественное открытие первой советской базы и научной обсерватории. В присутствии всех участников экспедиции на центральной радиомачте был поднят государственный флаг Советского Союза. База получила название «Мирный» — в честь одного из кораблей Первой российской антарктической экспедиции Беллинсгаузена — Лазарева, открывшей Антарктиду 136 лет тому назад. А берег, где был основан Мирный, назвали Берегом Правды.
15 февраля «Обь» вывела «Семерку» через пояс плавучих льдов на чистую воду, а затем снова вернулась к Мирному. Моряки помогали строить дома. «Оби» предстояло еще выполнить большой комплекс океанографических работ в Южном океане, и после разгрузки 29 февраля она покинула рейд Мирного.
