С Похвальского раската из огромной пищали "Барс" ударили по Свинузской башне, и не промахнулись, и множество воинов литовских в башне побили. Кроме того, государевы бояре и воеводы повелели заложить под Свинузскую башню много пороха и взорвать ее. Тогда все те высокогорделивые дворяне, приближенные короля, которые у короля выпрашивались войти первыми в град Псков, чтобы встретить короля и привести к королю связанными государевых бояр и воевод (об этом мы говорили, рассказывая об их первой похвальбе), от руки тех "связанных русских бояр и воевод" по промыслу Божьему эти первые литовские воины смешались с псковской каменной стеной в Свиной башне и из своих тел под Псковом другую башню сложили. Так первые королевские дворяне под Свиной башнею до последнего воскрешения были "связаны" русскими государевыми боярами и воеводами, о которых они говорили, что приведут их связанными к королю, и телами своими псковский большой ров наполнили…
И так Божьей милостью, молитвою и заступничеством Пречистой Богородицы и великих святых чудотворцев сбили литовскую силу с проломного места, и по благодати Христовой там, где на псковской стене стояли литовские ноги, в тех местах вновь христианские воины утвердились и со стены били литву уже за городом и добивали оставшихся еще в Покровской башне.
В то время, когда по предначертанию Бога одолели христиане литву и сбили литовских воинов, ротмистров и гайдуков с проломного места, тогда благодать Христова не утаилась от всех оставшихся в граде Пскове жен. И по всему граду Пскову промчалась весть: "Всех литовских людей Бог помог с городской стены сбить и перебить, а вам, оставшимся женам, велено, собравшись у пролома, идти за литовскими орудиями и оставшуюся литву добивать".
Тогда все бывшие в Пскове женщины, по домам сидевшие, хоть немного радости в печали узнали, получив благую весть; и, забыв о слабости женской и мужской силы исполнившись, все быстро взяли оружие, какое было в доме и какое им было по силам. Молодые и средних лет женщины, крепкие телом, несли оружие, чтобы добить оставшихся после приступа литовцев; старые же женщины, немощные телом, несли в своих руках небольшие короткие веревки, собираясь ими, как передают, литовские орудия в город ввезти, И все бежали к пролому, и каждая женщина стремилась опередить другую. Множество женщин сбежалось к проломному месту, и там великую помощь и облегчение принесли они христианским воинам. Одни из них, как уже сказал, сильные женщины, мужской храбрости исполнившись, с литвой бились и одолевали литву; другие приносили воинам камни, и те камнями били литовцев на стене города и за нею; третьи уставшим воинам, изнемогшим от жажды, приносили воду и утоляли их жажду.
Было это в пятницу, в праздник Рождества Пречистой Богородицы, уже близился вечер, а литовские воины все еще сидели в Покровской башне и стреляли в город по христианам. Государевы же бояре и воеводы вновь Бога на помощь призвали, и христианский бросили клич, и в едином порыве все, мужчины и женщины, бросились на оставшихся в Покровской башне литовцев, вооружившись кто чем — чем Бог надоумил: одни из ручниц стреляли, другие камнями литву побивали; одни поливали их кипятком, другие зажигали факелы и метали их в литовцев и по-разному их уничтожали. Под Покровскую башню подложили порох и подожгли его, и так с Божьей помощью всех оставшихся в Покровской башне литовцев уничтожили, и по благости Христовой вновь очистилась каменная псковская стена от литовских поганых ног. Когда наступила ночь, свет благодати воссиял над нами по Божьему милосердию, и отогнали их от стен города.
И побежала литва от города в свои станы. Христиане же выскочили из города и далеко за ними гнались, рубя их; тех, кого настигли в псковском рву, поубивали, многих живыми взяли и самых знатных пленных привели к государевым боярам и воеводам с барабанами, трубами, знаменами и боевым оружием. А сами невредимыми вернулись в Псков с победою великою и бесчисленным богатством, принеся очень много оружия литовского, дорогих и красивых самопалов и ручниц самых разных. Итак по Божьей благодати и неизреченному милосердию Пребожественной Троицы и молитвами и молением Пречистой Богородицы и всех святых великих чудотворцев спасен был великий град Псков в день честного и славного Рождества Богородицы; в третий час ночи Бог даровал христианскому воинству великую победу над горделивой и безбожной литвой" (13, 437–451).
Зная, что именно князь Шуйский стал душой обороны города, поляки попытались избавиться от него весьма хитроумным и коварным способом. Одному из пленных велено было отправиться в город и отнести воеводе запертый сундучок, который якобы послал ему один из польских офицеров, сочувствующий русским.
Сундучок этот представлял собой хитроумную "адскую машину". В нем находились обращенные во все стороны заряженные пистолеты, которые должны были выстрелить одновременно в тот момент, когда Шуйский поднимет крышку сундучка. Кроме того, при вскрытии сундучка особый механизм высекал искру, от которой должен был взорваться вложенный в него порох. Если бы Шуйский — как надеялись поляки — взялся лично открывать сундучок или же стоял рядом с тем, кто это делал, он неизбежно был бы убит пулей или взрывом пороха. Однако князь — осторожный, как все Шуйские, — не стал лично вскрывать неожиданный "подарок". Он призвал мастера, велел отнести сундук в безлюдное место и там "с бережением" раскрыть его (13, 472–474).
Между тем осада Пскова затянулась. Воины Батория не сидели сложа руки. За пять месяцев противостояния (26 августа 1581 г. — 4 февраля 1582 г.) они предприняли 31 атаку на город, меняя направление удара и используя военные хитрости. Но Шуйский был начеку. Русские отвечали врагу не только огнем со стен, но и смелыми вылазками, общее число которых достигло 46.
1 декабря 1581 г. король покинул армию и уехал в Литву, оставив командующим гетмана Яна Замойского. В середине января осажденные узнали о начале мирных переговоров послов Ивана IV с представителями Батория. Их встречи происходили в местечке Ям Запольский близ Пскова. 15 января 1582 г. здесь было подписано перемирие сроком на 10 лет между Россией и Речью Посполитой. Стороны практически вернулись к довоенным границам. Мужество псковичей спасло честь России.
Слава Шуйского как героя обороны Пскова была общерусской. Иван IV, и без того расположенный к Шуйским, осыпал его своими милостями. Три года спустя, почувствовав приближение смерти, царь включил Шуйского в состав небольшого "опекунского совета", заботам которого он поручал наследника — безвольного и флегматичного Федора.
Помимо Шуйского, опекунами 27-летнего венценосца были назначены Б. Я. Вельский, Н. Р. Юрьев и И. Ф. Мстиславский. Первый из них не отличался знатностью, но был главным доверенным лицом царя в деле политического сыска; два других представляли Боярскую думу (князь Мстиславский) и могущественный клан Захарьиных — родню Федора по линии матери.
