приказали позвать всех сторожей. Один из них заявил, что Михайлов ночевал у него и собирался в девять часов вечера уехать к себе на станцию Окуловка.
— Ну, теперь, — тихо сказал я прокурору и следователю, — будьте покойны, господа, я скоро найду убийцу.
* * *
В тот же день, поздно ночью, я позвал к себе нескольких агентов.
— Вот в чем дело, господа. У Назарова записаны лица, служившие раньше в лавре и бывавшие в ней в последнее время. Ознакомьтесь с этим списком и немедленно начинайте действовать, но с крайней осторожностью, чтобы не спугнуть настоящего преступника. Соберите о них самые тщательные сведения и, по мере их получения, доносите мне.
Отпустив их, я велел позвать к себе Назарова.
— Ну-с, Назаров, вам представляется случай отличиться, так как убийство иеромонаха Иллариона является далеко не заурядным преступлением. Завтра первым утренним поездом вы отправитесь на станцию Окуловка. Из расспросов сторожа лавры, у которого провел ночь Михайлов, я знаю, что Михайлов служил раньше на этой станции стрелочником, затем, будучи уволенным, приезжал в Петербург хлопотать о новом месте. Имейте в виду, Назаров, что вы должны соблюдать полнейшее инкогнито, дабы весть о вашем прибытии на станцию не дошла до Михайлова прежде, чем вы его схватите и допросите, учинив, конечно, у него и обыск. Я дам вам открытый лист, в котором предпишу всем местным властям оказывать немедленное и энергичное содействие во всем, что вы найдете необходимым предпринять.
Я сел за стол, написал эту бумагу и вручил ее Назарову.
Наутро, в половине девятого, Назаров выехал на станцию Окуловка. Всю дорогу Назаров действовал умно, тонко, осторожно.
Зная, как часто совершенно случайно, из обрывка какой-либо фразы удавалось напасть на верный след или хотя бы поймать кончик таинственной нити преступления, Назаров незаметно ко всему приглядывался, прислушивался. Он ловко завязал разговор кое с кем из поездной прислуги и кондукторской бригады.
— Вы сами не из Окуловки? — спросил он одного кондуктора.
— Нет, а что?
— Да так... Человечка одного мне надо там разыскать... О месте он хлопочет.
— А ты, Степан Кондратьич, слыхал, — вмешался в разговор другой кондуктор, — как раз в Окуловке, о которой господин заговорил, какой-то бывший служащий здорово деньги швыряет?
— Кто такой? — равнодушно спросил Назаров, хотя сердце его так и запрыгало.
— А вот этого, господин, не сумею вам сказать. Я от других служащих это слыхал. Рассказывали они, будто этот человек прежде кем-то служил при станции, а потом его уволили. Удивительное дело!
Разговор прекратился. Этот счастливый случай еще больше укрепил уверенность Назарова, что розыски преступника идут по верному пути.
Наконец в вагоне раздался выкрик кондуктора: «Станция Окуловка, поезд стоит три минуты!» Был восьмой час вечера. На дворе трещал январский лютый мороз. Темная ночь прорезывалась светом станционных фонарей. Назаров стоял на платформе и нетерпеливо ожидал отбытия поезда. Наконец в морозном воздухе глухо прохрипел паровозный гудок, поезд двинулся. Назаров поспешно подошел к начальнику станции.
— Господин начальник станции?
— К вашим услугам.
— Прошу вас, пройдемте в кабинет. Я — агент сыскной полиции. Нам необходимо переговорить по крайне важному делу.
В кабинете начальника станции Назаров рассказал ему, в чем дело, и попросил помочь в розысках.
— Все, что могу... Располагайте мной... — проговорил взволнованный начальник станции.
— Видите ли, в этом деле необходимо соблюдать величайшую осторожность. Надо, чтобы Михайлов...
— Их двое. Один — Иван Михайлов, бывший стрелочник, ныне уволенный, и брат его Федор, служащий в трактире, — предупредил станционный начальник.
— Прекрасно. Надо, чтобы они как-нибудь не пронюхали о готовящейся на них облаве. Поэтому у меня такой план. Прежде всего я, конечно, обращусь в полицию, приглашу ее для помощи. А затем вот что: не можете ли вы из числа ваших служащих назвать какого-нибудь честного, осторожного, осмотрительного, словом, верного и надежного человека, который бы знал лично Михайлова и мог указать его местожительство?
— Могу порекомендовать вам Лукинского, — ответил начальник. — Он — старший стрелочник Окуловки, за его добросовестность я ручаюсь.
— Прекрасно. В таком случае будьте любезны послать за ним, а я немедленно распоряжусь о вызове станового пристава. Вы позволите мне послать за ним вашего жандарма?
— О, пожалуйста...
Назаров черкнул на карточке несколько слов приставу, приглашая его сейчас же явиться с чинами полиции, и жандарм полетел к нему.
* * *
Между тем на станцию явился Лукинский, так хорошо аттестованный начальником станции.
— Ты знаешь, любезный, Михайловых? И в особенности Ивана Михайлова? — спросил Назаров, внимательно вглядываясь в наружность старшего стрелочника.
— Как не знать, ваше благородие, он ведь служил у нас. Пустой человек! А только, ваше благородие, явился он три дня тому назад из Питера и больно много денег с собой привез. Золотые монеты у него объявились и вещи разные. Как приехал, давай кутить с братом своим Федором.
— Где же кутили они?
— А в трактире Сметаниной.
— Скажи, Лукинский, как ты думаешь, где они теперь должны быть? — спросил Назаров.
— Да где же им быть, окромя трактира? Наверное, там.
Назаров шепотом еще раз спросил начальника станции, можно ли довериться Лукинскому.
— Говорю вам, господин агент, — тихо ответил начальник, — я за него ручаюсь.
— Ну, Лукинский, так ты вот что сделай: отправляйся сейчас же и узнай, где находятся Михайловы. Если их нет в трактире, то ищи в другом месте, но помни — ни единым словом не проговаривайся им о том, что их ищут! Слышишь?
— Будьте спокойны, ваше благородие... Сам понимаю.
— И как только ты их найдешь, сейчас же беги сюда! Не мешкай, время дорого. Ну, ступай.
Прошло около получаса, в течение которого Назаров с нетерпением поджидал прибытия местной полицейской власти. И вдруг произошло то, чего Назаров, да и сам начальник станции, ожидал менее всего. Лукинский вернулся на вокзал, еле держась на ногах — до такой степени он был пьян. Он шатался из стороны в сторону, язык его совсем заплетался!
— Однако вы хорошо знаете людей, которых рекомендуете и за которых ручаетесь! — обратился Назаров к сконфуженному и перепуганному начальнику станции. — Знаете ли вы, что, благодаря этому весь успех поимки предполагаемых убийц может свестись к нулю?.. Ты что же это, любезный, нализался раньше времени, а? — напустился на стрелочника Назаров. — Ну, говори, отыскал Михайловых?
— О-от... отыскал, — еле пробормотал «примерный стрелочник».
