Будучи превосходным публицистом, И.В. Сталин нередко в своих статьях использует образы героев мировой литературы. Так, в его статьях и речах встречается шекспировский Гамлет, который не вызывает у И.В.Сталина симпатии, так как является олицетворением «рефлексирующего субъекта». Другой образ — сервантесовский Дон Кихот: для И.В.Сталина — это олицетворение человека, оторванного от жизни, сражающегося с ветряными мельницами. Драмы Ибсена, которые были достаточно популярны в России, также не прошли мимо внимания И.В.Сталина. В 20-е годы вождь увлекается Бретом Гартом и советует читать его ответработникам золотопромышленности. В те же годы во время беседы с иностранными рабочими делегациями, вождь, отвечая на 10-й вопрос, говорит: «Моё отношение к оппозиции и к её агентуре в Германии таково же, каково отношение известного французского романиста Альфонса Додэ к Тартарену из Тараскона (Весёлое оживление среди делегатов). Вы, должно быть, читали этот знаменитый роман Альфонса Додэ о Тартарене из Тараскона. Герой этого романа, Тартарен, был, по сути дела, обычный «добрый» мелкий буржуа. Но фантазия у него была такая стремительная, а способность «врать добродушно» была развита до того, что он оказался в конце концов жертвой этих незаурядных способностей… Вы знаете, к какому конфузу и скандалу для тартаренцев привело фантастическое хвастовство Тартарена. Я думаю, что таким же конфузом и скандалом для оппозиции должна кончиться хвастливая шумиха лидеров оппозиции, поднятая ими в Москве и в Берлине (Общий смех)».
В 30-е годы И.В. Сталин знакомится с произведениями Ф. Шиллера, О.Бальзака, Ги де Мопассана, с современной испанской литературой, чем буквально покоряет писателей-антифашистов Рафаэля Альберти и Марию Терезу Леон. Переводчица И.В.Сталина вспоминает, что «беседа во время приёма шла не только о политике, она коснулась также задач испанской интеллигенции. В этой части беседы товарищ Сталин обнаружил такое основательное знакомство с современной испанской литературой, что гости были просто ошеломлены».
Известно, что И.В.Сталин в разное время встречался с Гербертом Уэллсом, Бернардом Шоу, Лионом Фейхтвангером, Андре Жидом, Анри Барбюсом, с другими известными зарубежными писателями и деятелями культуры. Во время войны И.В.Сталин неоднократно встречался с государственными деятелями, такими как Черчилль, Рузвельт, Трумэн, Эттли, Гарриман, Дэвис, Джилас и другие. В длительных и содержательных беседах с выдающимися людьми лучше всего проявляется интеллект человека. Так вот, не было случая, чтобы И.В.Сталин разочаровывал своих собеседников. Наоборот, они покидали его с чувством глубокого сожаления, отзывались о нём, как об очень умном и интересном собеседнике. Причём (что очень важно) специально подготовиться к таким встречам, чтобы произвести эффект, невозможно.
«Настоящая «Душечка»
В 1946 году вышла в свет в издательстве «Советский писатель» книга «Воспоминаний» сестры жены И.В.Сталина — Анны Аллилуевой. В ней много места уделено петроградскому периоду жизни Иосифа Виссарионовича. Шумиха, поднятая вокруг этой книги фарисеями — будущими «разоблачителями культа личности Сталина», организованные этими двурушниками презентации и читательские конференции со слащаво-лицемерными славословиями, до глубины души возмутили вождя, что выразилось в публикации в «Правде» 14 мая 1947 года разгромной рецензии на «Воспоминания» Анны Аллилуевой, в которой с санкции самого И.В. Сталина её обвинили в грубых ошибках и полной некомпетентности. Тем не менее, к фактической части «Воспоминаний» мы можем отнестись с известной долей доверия. Так вот, Аллилуева пишет: «Иногда во время вечерних чаепитий в его комнате Сталин подходил к вертящейся этажерке у кровати и доставал томик Чехова. «Хамелеон», «Унтер Пришибеев» и другие рассказы Чехова он очень любил. Он читал, подчёркивая неповторимо смешные реплики действующих лиц «Хамелеона». Все мы громко хохотали и просили почитать ещё. Он читал нам часто из Пушкина и из Горького. Очень любил и почти наизусть знал он чеховскую «Душечку». — «Ну, эта-то! Настоящая «Душечка» — часто определял он чеховским эпитетом кого-нибудь из знакомых».
Надо сказать, что чтения вслух являлось вплоть до появления телевидения чуть ли не самой сильной и цепкой культурной традицией России. И великий вождь отдавал дань этой традиции. Приёмный сын И.В. Сталина Артём Сергеев рассказывал известному писателю-сталиноведу Феликсу Чуеву, что И.В. Сталин в 30-е годы, словно утоляя неистребимую потребность в простом и душевном человеческом общении, любил читать ему и Василию рассказы Михаила Зощенко. «Однажды смеялся чуть не до слёз, а потом сказал: «А здесь товарищ Зощенко вспомнил о ГПУ и изменил концовку!».
Такое тоже бывало, хотя и не так уж часто.
Искусствовед Евгений Громов в своей монографии «Сталин. Власть и искусство» (М. Изд. Республика. 1998) пишет: «Объективность требует признать, что для политика и профессионального революционера Сталин был неплохо образован, что являлось результатом его неустанных личных усилий»; «Ещё раз скажу: объём сталинской образованности не стоит преуменьшать. Он серьёзно интересовался не только художественной литературой и историей, он занимался и философией и, для политика, был довольно компетентен в ней»; «Сталин — самоучка со всеми вытекающими отсюда последствиями. Но семинарская выучка всё же помогла упорядочить и систематизировать прочитанное. Во всяком случае, с его феноменальной памятью то, что прочитывал, усваивал прочно. И умел блеснуть эрудицией».
Библиофил и библиограф
До Великой Октябрьской социалистической революции И.В. Сталин не имел своей крыши над головой, и ему приходилось скитаться по чужим углам, либо, попадая в тюрьму или в ссылку, жить в «казённых домах». И только после революции, по личному ходатайству В.И. Ленина, И.В.Сталину и его молодой жене Н.С. Аллилуевой была выделена квартира в небольшом трёхэтажном доме, в котором при царском режиме размещалась какая-то коммерческая контора.
Об этой первой сталинской квартире в архивах сохранился отзыв приятельницы Надежды Сергеевны: «Она производила впечатление обычной квартиры среднего трудящегося интеллигента: всё чисто, аккуратно, удобно, приспособлено к напряжённой умственной деятельности, но и только — никакой роскоши, никакого намёка на пустой эстетизм».
Вот теперь вождь мог удовлетворить свою старую страсть к книгам и начать собирать собственную библиотеку.(По свидетельству исследователя-сталиноведа Евгения Громова, «в порядке ревностной борьбы с культом личности во времена Хрущёва сталинская библиотека, насчитывавшая тысячи и тысячи томов, была разорена. Е. Громов пишет: «Хорошо, что энтузиасты из Центрального партийного архива сумели сохранить сотни томов и журналов из этой библиотеки с личными пометками её хозяина»).
