3
Обычно, когда заходит речь об освобождении Крыма, все внимание концентрируется на событиях весны 1944 года. Действительно, они наиболее интересны. В результате наступательной операции, осуществленной веской 1944 года, враг был уничтожен и весь Крым окончательно освобожден от оккупантов.
Но едва ли следует замалчивать предшествовавшую этому большую и сложную подготовительную работу. И пожалуй, самым важным здесь была ликвидация вражеского плацдарма под Никополем. с Никопольский плацдарм явился для нас сущим бедствием. Нависая над нашим правым флангом и тылом, он как бы раздваивал силы 4-го Украинского фронта. Отсюда противник мог в любой момент внезапным ударом отрезать наши войска, находившиеся в Таврии и перед Крымом.
Это вынудило нас произвести значительную перегруппировку сил. Суть ее сводилась к максимально возможному уплотнению боевых порядков нашихправофланговых армий и, наоборот, растягиванию фронта (до 30 - 40 километров на дивизию) 2-й гвардейской армии, занимавшей центральное положение. Одновременно с этим фронтовые резервы и подвижные группы отводились на рубеж Николаевка, Акимовка, с тем чтобы в случае внезапного нападения гитлеровских войск с никопольского плацдарма они были бы готовы сбросить врага в Днепр. На левом же фланге от Крымского перешейка вдоль Сиваша до Арабатской стрелки фронт занимала одна лишь 51-я армия?
Однако главным для нас было не удержание занятых позиций, а продолжение наступления и освобождение от оккупантов советского Крыма. Выполнить такую задачу силами только 51-й армии мы, конечно, не могли. Значит, нужно было развязать себе руки на правом фланге - ликвидировать никопольский плацдарм. 1 Выполнение этой задачи командующий фронтом возложил на 3-ю гвардейскую армию, которой командовал тогда генерал Д. Д. Лелюшенко. Она была усилена 4-м гвардейским механизированным корпусом и артиллерией? Кроме того, для обеспечения ее действий выделялось некоторое количество авиации. Мы полагали, что этого вполне достаточно, и, к сожалению, ошиблись. Противник оказался гораздо сильнее, чем нам думалось. Он сполна использовал благоприятные условия для создания здесь глубоко эшелонированной обороны и возможности своих бронетанковых частей. Первые попытки ликвидировать никопольский плацдарм с выходом наших войск к Днепру не увенчались успехом.
После дополнительного изучения обстановки и усиления 3-й гвардейской армии противотанковыми средствами мы еще дважды пробовали сбросить гитлеровцев в Днепр и опять безрезультатно. Анализируя теперь эти неудачные для нас бои, можно с уверенностью сказать, что и во второй и в третий раз нами повторялась одна и та же ошибка: для ликвидации вражеского плацдарма выделялись явно недостаточные силы.
Дело сдвинулось с мертвой точки только в феврале 1944 года, когда по указанию Ставки в него включились войска 3-го Украинского фронта и была проведена так называемая Никопольско-Криворожская операция. В этой широко задуманной операции, основная цель которой заключалась в том, чтобы полностью разгромить еще одну крупную группировку противника и освободить важный в экономическом отношении район Кривого Рога и Никополя, 4-й Украинский фронт выполнял ограниченную задачу. Наши усилия по-прежнему направлялись лишь на то, чтобы ликвидировать вражеский плацдарм на левом берегу Днепра.
То, что главная роль отводилась здесь не нам, а 3-му Украинскому фронту, было вполне естественно. У него для этого и сил было больше, и положение выгоднее. В частности, он не имел перед собой такой мощной водной преграды, как Днепр, значительно затруднявший действия войск 4-го Украинского фронта.
Замысел операции сводился к следующему: войска 3-го Украинского фронта ударом с севера в направлении Апостолово, Кривой Рог отрезают всю никопольскую группировку противника и во взаимодействии с правым крылом 4-го Украинского фронта, наносящим удар с юга, уничтожают ее. В соответствии с этим замыслом Ф. И. Толбухин поставил задачи перед тремя нашими правофланговыми армиями: 3-я гвардейская должна была наступать в общем направлении на Никополь, 5 -я ударная - на Малую Лепетиху, 28-я армия - на Большую Лепетиху. Для развития успеха предназначался 2-й гвардейский механизированный корпус.
Своими активными действиями мы обязаны были воспретить противнику переброску войск с никопольского плацдарма в полосу 3-го Украинского фронта. Для уточнения и согласования всех вопросов взаимодействия мне пришлось срочно выехать в штаб Р. Я. Малиновского.
Зима на Украине близилась к концу. Шел то мокрый снег, то мелкий моросящий дождь. Дороги раскисли. В воздух не поднимались ни боевые, ни транспортные самолеты. Даже По-2 не мог оторваться от вязкого чернозема.
Только моя несколько несуразная с виду, но очень удобная "чудо-машина" лезла по грязи, вызывая зависть и удивление у шоферов встречных ЗИСов. Эту машину-вездеход смастерили где-то на нашем фронтовом авторемонтном заводе. Взяли кузов не то "оппеля", не то "мерседеса", поставили на раму "виллиса" (предварительно удлиненную с помощью электросварки), и получилась диковинная конструкция: довольно комфортабельная и в то же время обладающая высокой проходимостью.
Я без задержек проскочил по разбитым улицам дорогого мне города Запорожья, где стоял некогда штаб 132-йстрелковои дивизии, переправился через Днепр по понтонному мосту и вскоре прибыл на КП 3-го Украинского фронта. Он располагался в то время севернее Хортицы.
Как всегда в таких случаях, я прежде всего встретился здесь с начальником штаба. Мы довольно быстро отработали план взаимодействия и вместе пошли на доклад к командующему. Родион Яковлевич Малиновский встретил меня с обычной своей приветливостью. Он внимательно рассмотрел наш план, поинтересовался боеспособностью войск 4-го Украинского фронта, а затем сказал в шутку:
- Имейте в виду, Сергей Семенович, если ваши армии плохо будут сражаться, мы их потом не примем в состав нашего славного третьего Украинского фронта...
Его поддержал в той же шутливой форме представитель Ставки А. М. Василевский. Я постарался ответить в тон им:
- Думаю, Родион Яковлевич, наши войска не обидятся за это. Четвертый Украинский фронт тоже славный. Иначе бы его и не послали освобождать Крым всесоюзную здравницу.
На прощание Р. Я. Малиновский еще раз (теперь уже серьезно) спросил, куда предназначаются войска 4-го Украинского фронта после освобождения Крыма. Я этого не знал. И Родион Яковлевич опять пошутил:
- Ну что ж, когда закончите в Крыму, милости просим к нам. Вы уж, пожалуйста, не задерживайтесь там.
Поблагодарив командующего за внимание, я распрощался и отправился к себе. Теперь, когда дело сделано, на душе было спокойнее. Мы не так уже гнали свою "чудо-машину", более внимательно присматривались ко всему, что окружало нас.
