Серьезное поражение потерпело также объединение «Отечество. — Вся Россия». Никто не ожидал такого оттока избирателей от предвыборного блока, еще в октябре считавшегося бесспорным лидером центристской оппозиции. Однако через два месяца его поддержало только 13,3% избирателей. Правда, на прошедших одновременно выборах мэра Москвы Лужков одержал убедительную победу, получив 72% голосов, но Кремль ясно дал ему понять: «Всяк сверчок знай свой шесток! Оставайся столичным градоначальником и не лезь выше! Иначе мы найдем возможность окончательно скомпрометировать тебя!» После выборов Лужкова Примакову, в результате серьезных стратегических и тактических просчетов так и не сумевшему сохранить за собой выгодную позицию «отца нации», возвышающегося над политическими схватками, пришлось пережить еще одно унижение. Руководители входившего в «Отечество» «губернаторского блока» «Вся Россия» откровенно заявили, что, исходя из интересов возглавляемых ими регионов, они отказываются от дальнейшей поддержки Примакова. По их единодушному мнению, бывший премьер-министр не имел больше права претендовать на высший государственный пост, так как на выборах в Думу набрал только десять процентов голосов.
Окрыленная успехом кремлевская команда активно взялась за создание в Думе мощного пропрезидентского лобби, способного проводить нужную ей линию. «Союз правых сил», объединявший под своим крылом нескольких изрядно скомпрометировавших себя руководителей государства и правительства и, казалось, не имевший шанса преодолеть пятипроцентный барьер, неожиданно набрал более 8,5% голосов и теперь выразил желание образовать комиссию с думской фракцией «Единства». Но оказалось, что найти общий язык с депутатами от «партии власти» крайне сложно. Многие депутаты, прошедшие от нее по федеральному списку в нижнюю палату, поражали своей безликостью. Кое-кто из парламентариев вообще представил о себе ложные сведения. Один достаточно известный бизнесмен настоял на включении в федеральную часть избирательного списка своего шофера, который теперь вместе с боссом заседал в Думе. Главой фракции «Единства» и председателем ее политсовета был избран Борис Грызлов, совершенно никому не известный выходец из Санкт-Петербурга. Репортеры, заинтересовавшиеся биографией одного из ведущих представителей предвыборного блока, занимавшего теперь лидирующее положение в партийно-политической системе страны, к своему величайшему изумлению, не могли обнаружить следы его проживания в городе на Неве. Высказывались даже шуточные предположения, что этот высокий, статный человек — такой же фантом, как представляемое им движение. Наконец, одна журналистка догадалась позвонить непосредственно в управление ФСБ. «Да, мы знаем его, он работал с нами…» — нехотя сообщили ей в Большом доме. Тем временем выяснилось, что Грызлов 20 лет трудился в закрытом НИИ, занимавшемся разработкой космической техники.
Расстановка сил в Думе выглядела следующим образом. В нижней палате по-прежнему доминировала КПРФ, получившая в общей сложности 123 депутатских мандата. Центр и правый фланг политического спектра представляли соперничавшие между собой, но тем не менее придерживавшиеся в целом демократической ориентации «Единство» (72 места), «Отечество» (67 мест), «Союз правых сил» (29 мест) и «Яблоко» (20 мест). С трудом преодолевшую пятипроцентный барьер партию Жириновского (18 мест) можно было больше не принимать всерьез. Ее руководитель уже давно занимал пропрезидентскую позицию и с начала девяностых годов превосходно играл отведенную ему роль. Ловко пользуясь имиджем скандально известного оппозиционера, он «отбирал» голоса у лидеров праворадикальных и ультранационалистических организации, не контролируемых Кремлем. Расчет «семьи» полностью оправдался. Отныне премьер-министр мог при решении ряда практических вопросов опереться в правительстве на проправительственное большинство и в зависимости от намерений привлекать к сотрудничеству как коммунистов, так и реформаторов.
Алексей Головков, со времен своей деятельности в Межрегиональной депутатской группе снискавший репутацию одного из наиболее талантливых политтехнологов, так охарактеризовал ситуацию, возникшую после декабрьских выборов в высший законодательный орган страны: «Если в эпоху Ельцина коммунисты, имея в парламенте большинство, могли беспрепятственно тормозить принятие многих крайне важных правительственных законопроектов, и прежде всего, перечня объектов, подлежащих приватизации, и проекта Земельного кодекса, разрешающего свободный оборот земельных угодий, то теперь проправительственные фракции в состоянии не менее последовательно — если потребуется, путем грубого нажима — «проталкивать» реформаторские законы». Дальнейшее развитие событий в известной степени подтвердило правоту Головкова. При обсуждении законов, касающихся преобразований социально-экономической и политической сфер, депутаты от политических партий демократического направления были вынуждены во многих случаях выступать единым фронтом. Коммунисты же в новой Думе уже не располагали прежними возможностями.
Но победу «партии власти» еще следовало закрепить. Ведомство Волошина разработало план полной перегруппировки депутатского корпуса. Начиная с первого дня заседания Думы 100 «независимых» депутатов подвергались непрерывным атакам со стороны лоббистов прокремлевского олигархического клана выполнявших указания Березовского. На «обработку» народных избранников, прошедших в нижнюю палату по одномандатным округам, они не жалели ни сил, ни средств и даже в открытую обещали им финансовую помощь. Их усилия не пропали даром. Тридцать парламентариев создали группу «Народный депутат» и вместе с представителями «Единства» образовали в Думе простое арифметическое большинство.
Тем не менее положение Путина было довольно шатким. Он достиг пика популярности, однако до президентских выборов, позволявших выявить истинное соотношение политических сил, оставалось еще целых шесть месяцев. За это время премьер-министр был просто обязан выполнить данные им обещания, чтобы не разочаровать поверивших в него людей. Слишком многим россиянам он внушил надежду… Продержится ли рейтинг популярности Путина до июня 2000 года на рекордно высокой отметке? Его противники сильно сомневались в этом. Ведь от второго лица в государстве, внезапно ставшего центром Консалидации самых различных сил и слоев российского политического клана и стремительно вошедшего в тройку наиболее реальных претендентов на президентское кресло, требовалось одержать победу в Чечне «малой кровью», повысить жизненный уровень рядовых избирателей (в первую очередь тех из них, кто прозябал в нищете, месяцами не получая зарплату и пенсию), начать эффективную борьбу с коррупцией и не допустить санкций со стороны Запада, недовольного российской политикой на Северном Кавказе. Между тем боевые действия на территории мятежной республики были далеки от завершения. Дальнейшая эскалация конфликта грозила затяжной войной, чреватой в свою очередь, превращением части страны в военный лагерь. Темпы продвижения российских войск резко замедлились из-за климатических условий, не позволявших задействовать в полном объеме авиацию, и стремления командования избежать серьезных потерь. Дальнейшее проведение «антитеррористической операции» требовало все больших финансовых и людских ресурсов. Поэтому для пополнения рядов сражавшегося с сепаратистами воинского контингента пришлось использовать подразделения со всех военных округов и флотов России. Необходимо было изыскать в доходной части бюджета дополнительные средства для восстановления социальной инфраструктуры в освобожденных от боевиков районах и оказания гуманитарной помощи беженцам. Активная подготовка к штурму Грозного также была сопряжена с колоссальными затратами. Кроме того, российские граждане с нарастающей тревогой ожидали новых террористических актов как в тылу объединенной федеральной группировки, так и в крупных городах. Поэтому некоторые аналитики не без оснований полагали, что негативные последствия войны в Чечне отразятся на результатах президентских выборов. Ельцин и его ближайшее окружение достаточно трезво оценивали перспективу реализации их стратегического замысла. Неслыханный рост популярности Путина основывался на его очевидной готовности отстоять национальные интересы, дать отпор чеченским бандформированиям и целиком сосредоточиться на решении главных социально-экономических вопросов. Непрекращающееся повышение мировых цен на нефть несколько снижало остроту такой по-прежнему насущной для страны проблемы, как хроническая задолженность по социальным выплатам. Однако существовал целый ряд негативных факторов, способных к середине будущего года значительно охладить симпатии к Путину. Гарантировать победу выдержавшему «испытательный срок» премьер-министру могло только скорейшее проведение президентских выборов, так как досрочное голосование ставило в невыгодное положение всех его основных конкурентов. Общеполитическая ситуация складывалась пока в пользу Путина и потому следовало безотлагательно передать ему власть. Ельцин, видимо, единолично принял мучительно трудное для него решение и для его оглашения выбрал наиболее благоприятный момент. За два дня до Нового года он сообщил Путину о намерении подать в отставку. Приходится признать, что «семья» сумела блистательно разыграть финал. Последний раз Ельцин выступал по телевидению в сентябре. Бывший всенародный любимец, олицетворявший когда-то альтернативу коммунистическому режиму, теперь как бы воплощал собой полнейшую деградацию верховной власти: одутловатое лицо, мешки под глазами, тусклый взгляд из-под насупленных бровей, нервное подергивание плеч, дрожащий голос. Говорил он довольно невнятно и, выразив соболезнование жертвам взрывов в московских домах, до конца года избегал участия в каких-либо публичных церемониях. Правда, такое положение могло быть продиктовано сугубо практическими соображениями. По мнению ряда политологов, президент рассчитывал сохранить за собой свободу маневра на случай серьезных неудач федеральных войск в Чечне. Но военная операция развивалась довольно успешно и незадолго до полуночи 31 декабря телезрители увидели совсем другого Ельцина. Он сидел, распрямив массивное тело, и всем своим видом демонстрировал готовность идти до конца. Ельцин твердым голосом сообщил о передаче полномочий премьер-министру, призвал население голосовать за него и по возвращении в Кремль вручил ему «ядерный чемоданчик», считавшийся главным атрибутом президентской власти. Согласно конституции, в ближайшие месяцы следовало провести выборы главы государства, и уже ни у кого не было сомнений в том, что 26 марта 2000 года первым к «финишу» придет Путин.
