в бой,
Я буду, устали не чуя,
Идти, чтоб встретиться с тобой.
1941
Ненастье на аэродроме
Мы в те дни поднимались болезненно-рано;
Подходили к окну… отходили, сердясь.
Над пустыми полями бродили туманы,
На дорогах рыжела заклеклая грязь.
Ныла страшная осень. Казалось, над миром
Провалилося небо. Дожди как беда.
Лужи пенились, в ямах былых капониров
Зеленела промозглая злая вода.
Домино надоело… Все бывали «козлами»,
Не хотелось читать, а тем более петь.
Мы смотрели на мир злыми-злыми глазами.
Кисло летное поле – ни сесть, ни взлететь.
Был осадок безделья в бунтующих душах,
Беспризорными были очки и унты.
Самолеты стояли, как заячьи уши,
Навострив в ожиданье стальные винты.
1943
Командир эскадрильи
Окно … Из марли занавеска,
Тесовый старый табурет.
Сидит за столиком комэска
И молча смотрит на портрет.
Собрав между бровей морщины,
Чуть-чуть прищурив левый глаз,
Видавший сто боев мужчина -
О чем он думает сейчас?
О чем мечтает, что он хочет,
Что он решит, не торопясь?
А на него безусый летчик
Глядит с портрета, чуть смеясь.
Глядит курносый мокрогубик,
Глядит веселый, озорной…
В петлице только первый кубик
И два полета за спиной.
1944
* * *
Далекий сорок первый год.
Жара печет до исступленья.
Мы от границы на восход
Топтали версты отступленья.
Из деревень, в дыму, в пыли,
Шли матери, раскинув платы.
Чем мы утешить их могли,
Мы, отступавшие солдаты?
Поля, пожары, пыль дорог,
Короткий сон под гулким небом
И в горле комом, как упрек,
Кусок черствеющего хлеба. 1945
Вступление
Фронтовая старая тетрадка
Кровью перемочена в бою.
Как упрямства русского разгадку,
Я тебя огласке предаю.
Воскреси задымленные даты,
Допиши сегодня до конца
Светлый облик русского солдата
До последней черточки лица.
Встанет он не витязем из сказки,
Побывавшим тыщу раз в боях.
С автоматом, в запыленной каске,
В кирзовых армейских сапогах.
1945
1. Обложка книги, где впервые появились стихи Виктора Лузгина
2. Разворот книги «Имена на поверке» с первой публикацией Виктора
3. Советские десантники на зимнем аэродроме у самолетов ТБ-3
Большей не надобно мне похвалы,
если мне скажут солдаты:
«Останься
с нами в тот вечер,
когда на углу
встретимся после повесток о смерти…»
Семён Гудзенко
Каждая записка содержит в себе прежде всего сведения о военной службе поэта: в каком звании, в какой должности он был на фронте. Где воевал и где погиб. Какие имел боевые награды. Увы, многие рядовые и офицеры наград не имели, а подвиги их и посмертно никак не отмечены.
Есть в этих коротких записках, конечно, и биографические данные (в том случае, если их удалось выяснить), и сведения об основных прижизненных и посмертных публикациях.
Когда-нибудь непременно появится более полный свод имен погибших на войне молодых поэтов [53], но он никогда не будет настолько полным, чтобы можно было подвести черту.
Исчерпывающего списка не свести. И не только потому, что война и минувшие после нее годы уничтожили несчетное число рукописей, навсегда лишив их авторов возможности хотя бы посмертно войти в литературу.
Беда и в том, что не все ушедшие на войну в 18–20 лет успели проявить свой поэтический дар явно, на бумаге. Будь мирное время, их строки непременно легли бы на тетрадный лист, а там и талант бы окреп, став очевидным современникам и потомкам.
Поэтому за спиной каждого юноши, чье имя вы прочли на страницах этой книги, невидимыми и неузнанными стоят другие – пропавшие без вести и для родных, и для поэзии.
Какими поэтами они бы стали к зрелым годам? Гадать об этом можно бесконечно, но мы никогда не угадаем – как никогда не узнаем, что написал бы Лермонтов, если бы он не погиб в 26 лет.
А ведь в нашем списке много девятнадцати-двадцатилетних ребят, на которых и Лермонтов смотрел бы как на мальчишек. Ну как по еле пробившемуся ростку можно определить, что из него вырастет – скромный василек или величественное древо? Божий дар – вне логики, вне всяких расчетов.
Поэтому окидывая взором XX век русской литературы, будем помнить не только тех, кто вырос в полную свою силу, стал велик и знаменит, но и тех, кто пробивался навстречу нам, но упал, скошенный смертью.
«Звездам числа нет, бездне дна…»
Дмитрий Шеваров
Абакаров
Мухтар Хезраевич,
27 лет
(1917–1944)
Старшина, командир стрелкового отделения 1273-го стрелкового полка 387-й стрелковой дивизии. Родился в аварском селе Хунзах Дагестанской АССР. Окончил Буйнакское педагогическое училище. Как поэт печатался в газете «Колхозник» (Буйнакск). В 1939 году призван в пограничные войска. В первые дни войны был ранен. После излечения записался в Дагестанский добровольческий кавалерийский эскадрон. Воевал под Ельней, где написал песню об этом городе. В апреле 1944 года награжден орденом Славы III степени.
Из представления к награде:
«Товарищ Абакаров, командуя отделением, показал образцы мужества и отваги. Находясь в обороне на переднем крае в районе старой крепости на Турецком валу (фортификационное сооружение, построенное в начале XVI века, длиной 7,5 километра от Перекопского залива до Сиваша. – Д. Ш.), он со своим отделением неоднократно отражал атаки противника. За время с 16.03.1944 г. по 1.04.1944 г. в районе бывшей крепости на Турецком валу его отделение уничтожило 52 солдата и офицера противника. За время Отечественной войны имеет три ранения: 29.06.41 г. под Минском, 15.09.41 г. под городом Ельня Западный фронт, 25.10.43 г. при прорыве обороны противника под Мелитополем». Пропал без вести.
Абдуллин
Мазгар Гилязетдинович,
29 лет
(29.12.1912-25.08.1942)
Рядовой. Родился в деревне 1-е Идельбаево Златоустовского уезда Уфимской губернии. До войны окончил Всесоюзный коммунистический институт журналистов. Работал в книжном издательстве. В 1933 году выпустил первую книгу стихов «Жизнь». В 1937–1941 годах заведовал отделом культуры и литературы в редакции республиканской газеты. Погиб в бою около деревни Воригино Калининской области.
Аврутис
Еремей Моисеевич,
23 года
(10.02.1918 – июль 1941)
Политрук 165-й стрелковой дивизии. До войны жил в Харькове. В 1932 году окончил Харьковскую 6-ю фабрично-заводскую семилетку. Работал фрезеровщиком на заводе. С 1934 по 1936 год – студент рабфака Харьковского электротехнического института. В 1936 году поступил на литературный факультет Харьковского университета. Ушел на фронт в составе студенческого батальона
