Ознакомительная версия.
A.M. Горностаев. Александровский дворец в Царском Селе. 1847 г.
Комментируя цифру заработка зубного врача в 400 руб. за одну неделю, упомянем, что в начале 1900-х гг. годовой заработок женщины-врача в 600 руб. был самым обычным делом. В то же время годовое жалованье ординарного профессора Петербургского университета составляло 3000 руб. в год, а драгоценные пасхальные яйца «императорской серии», работы мастеров фирмы К. Фаберже, стоили в те годы 1000–2000 руб. Добавим, что услуги лейб-медиков уровня лейб-акушера Д.О. Отта оплачивались скромнее. Ему платили 25 руб. за один визит в Петербурге и 50 руб. за визит в пригородной резиденции.
Обращались к С.С. Кострицкому довольно часто. Из финансовых документов следует, «…что зубной врач Кострицкий пользовал Ея Величество три раза. Наследника Цесаревича четыре раза; Великую княжну Ольгу Николаевну три раза; Великую княжну Татьяну Николаевну один раз; Великую княжну Марию Николаевну пять раз и Великую княжну Анастасию Николаевну пять раз. 19 августа 1915 г.». За эту работу зубной врач получил из кассы Министерства двора 1300 руб., которые раскладывались на: путевые расходы (200 руб.); на приобретение инструментов (400 руб.) и «вознаграждение за 21 визит» (700 руб.)[267]. Следовательно, один визит зубного врача оценивался примерно в 33 руб.
Отметим и то, что, несмотря на закупку стоматологического инструментария весной 1914 г. (400 руб.), летом 1915 г. врач вновь покупал инструменты. С чем это связано, трудно сказать. Вряд ли тогда эти инструменты использовались как одноразовые. «Собственные» – да, но не одноразовые. Возможно, закупка инструментов была связана с заболеванием наследника гемофилией и попыткой максимально обезопасить цесаревича от занесения инфекции.
В вышеприведенном документе очень важным является упоминание о том, что С.С. Кострицкий «пользовал» наследника цесаревича Алексея Николаевича четыре раза. Как известно, наследник был болен гемофилией и в 1912 г. едва не умер от последствий удара и внутреннего кровотечения. В этой ситуации неоднократное лечение зубов наследника было большой проблемой и риском для С.С. Кострицкого.
Вряд ли за четыре «пользования» врач поставил четыре пломбы. Вероятнее всего, над одной пломбой он работал несколько дней. При работе, конечно, использовались весьма несовершенные тогда бормашины, и малейшая ошибка врача могла привести к непредсказуемым последствиям.
Официальная фотография детей Николая II. Слева направо: Мария (1899 г.р.), Татьяна (1897 г.р.), Анастасия (1901 г.р.), Ольга (1895 г.р.), Алексей (1904 г.р.)
В качестве примера можно привести эпизод осени 1915 г., когда во время поездки на фронт у цесаревича порвался сосуд в носу. Его едва успели привезти в Царское Село, где сосуд прижгли, остановив кровотечение, которое в очередной раз едва не свело наследника в могилу. У С.С. Кострицкого таких накладок не было, и императрица Александра Федоровна очень его ценила.
Любопытно, что по сложившейся при Императорском дворе практике «стоматологические суммы», шедшие на гонорарные выплаты зубному врачу, «раскидывались» между царственными «клиентами» в той пропорции, в какой потребовалось зубоврачебное вмешательство. Проще говоря, великие княжны Мария и Анастасия Николаевны, с которыми доктор работал по пять раз, уплатили больше, чем их старшие сестры Ольга (три раза) и Татьяна (один раз). Александра Федоровна тоже платила за себя из своего кошелька. И это не мелочность – это традиция, уходящая корнями в XVIII в.
Например, в 1916 г. цесаревич Алексей уплатил из своих сумм «Зубному врачу Кострицкому за лечение и возмещение путевых расходов 1/6 часть – 116 руб. 66 коп.»[268]. Это означает, что врач в равной степени осмотрел всю семью, за исключением Николая II (1/6 – т. е. всю сумму «разбросали» на шесть человек).
В декабре 1915 г. зубной врач С.С. Кострицкий заработал «на царях» еще 1000 руб. Тогда он проработал 4 дня – с 14 по 18 декабря 1915 г. Императрица Александра Федоровна писала мужу: «Завтра будет очень мало времени для писания, так как меня ожидает дантист… Я была целый час у дантиста… Сейчас я должна идти к дантисту… Он работает над моим зубом (фальшивым)… в 10.30. идти к дантисту… Дантист покончил со мной на этот раз, но зубная боль еще продолжается… я курю, потому, что болят зубы и – еще более лицевые нервы»[269].
В феврале 1916 г. С.С. Кострицкий вновь приехал из Ялты в Царское Село, получив за визит 700 руб. Причиной тому было очередное обострение у императрицы Александры Федоровны. 2 февраля 1916 г. Александра Федоровна писала царю: «…не спала всю ночь. Сильная боль в лице, опухоль. Послала за крымским другом… я одурела: всю ночь не спала от боли в щеке, которая распухла и вид имеет отвратительный. Вл. Ник. думает, что это от зуба, и вызвал по телефону нашего дантиста. Всю ночь я держала компресс, меняла его, сидела в будуаре и курила, ходила взад и вперед… Боль не так сильна, как те сводящие с ума боли, какие у меня бывали, но мучит вполне достаточно и без перерыва, от 11 часу я устроила полный мрак, но без всякого результата, и голова начинает болеть, а сердце расширилось»[270].
Однако февральский визит не решил проблем, и С.С. Кострицкому пришлось в марте 1916 г. еще раз посетить Царское Село. Гонорар за работу был стандартный – 700 руб. О ритме работы врача говорят следующие данные: 13 марта 1916 г. Кострицкий выехал из Ялты, работал над зубами императрицы 16,17,18 марта. 19 марта зубной врач уехал в Ялту, куда прибыл 23 марта 1916 г. Его гонорар за эти 10 дней сложился из платы за поездку туда и обратно (200 руб.) и собственно гонорара за работу (500 руб.). Всего 700 руб.
В письме императрицы об этом стоматологическом эпизоде написано следующее: «Опять послала за бедным дантистом – у меня было столько различных докторов за последнее время, что, думаю, лучше придти и ему, осмотреть и, быть может переменить пломбу, так как возможно, что образовалось новое дупло. Чувствую себя совершенно одуревшей… Дантист выехал из Крыма сегодня вечером… Это от тройничного нерва в лице. Одна ветка идет к глазу, другая к верхней челюсти, третья к нижней, а главный узел находится около уха… Щеке и зубам гораздо лучше – сегодня вечером, левая челюсть все время выпадает, а глаза очень болят… после завтрака у меня будет дантист…Мне пора вставать и идти к дантисту. Он убивает мне нерв в моем последнем зубе справа, полагая, что это успокоит остальные нервы, потому что для самого зуба совсем не требуется удаление нерва. Он очень расстроен моими болями. Голова и глаза продолжают болеть…»[271].
Ознакомительная версия.
