В 1950 г. американская разведка, которой крайне важна была информация о Советском Союзе и которая ещё не догадывалась, что её нагло дурачат, потребовала от руководителей ЗП УГВР более конкретной работы. Лебедю было предложено подобрать людей, чтобы после подготовки в разведшколе перебросить их на Украину для связи с националистическим подпольем и организации разведработы.
Это было именно то, о чём угэвэровцы могли только мечтать. Такая работа могла бы прежде всего укрепить их позиции как перед американцами, так и среди националистов за границей. Оставалось только подобрать людей и организовать разведшколу. И такая школа была создана. А вот каким наукам там обучали, рассказал нам один из шпионов, задержанных на Украине: «Офицеры американской разведки Джон, Дейв, Джим, Том учили нас работать на радиостанции, стрелять из разных видов оружия, закладывать мины и осуществлять диверсии, фотографировать документы и военные объекты, рассказывали, каким способом собирать разведывательную информацию в Советском Союзе. На аэродроме возле Кауфбейрена нас учили прыгать с самолёта с парашютом».
Когда же группы разведчиков-диверсантов были подготовлены, возник вопрос — кого же первым из руководителей надо забросить на Украину, чтобы он смог выполнить несколько важных задач: установить связь с руководителем подполья Василием Куком… склонить его и всё подполье к работе на американскую разведку, подчинить всю ОУН ЗП УГВР. Словом, ЗП УГВР должна была вызвать к себе интерес американской разведки на долгие годы. (…)
19 мая 1951 г. Охримович, а с ним и группа, в состав которой входили радисты и разведчики, были выброшены из американского самолёта на территорию Украины на Ивано-Франковщине. Охримовичу удалось встретиться с Куком. Они проанализировали ситуацию, которая сложилась на Украине и за границей, обсудили задания, которые поставили перед ними ЗП УГВР и американская разведка. Примерно через полтора года Охримовича и всю его группу захватили наши органы безопасности».
«Надо было хорошо знать Бандеру, его стремление к вождизму, к ничем не ограниченной личной власти, к авантюризму, к жестокости в отношениях не только с врагами, чтобы так больно его ударить, — продолжает Владислав Васильевич. — В результате конфликт в оуновской среде, тлевший с середины 40-х годов, завершился ещё одним расколом в ОУН. Матла и Ребет создали новую организацию — ОУН-з (ОУН за кордоном), сателлит ЗП УГВР. Формально её возглавил Ребет, но фактически руководил всё тот же Лебедь. Положение Бандеры заметно ухудшилось.
— А что же делали в этой ситуации Бандера, Стецько и их подельники?
— Шёл 1954 год… Вроде бы ещё вчера Ярослав Стецько со своими подручными ехал машиной немецкой разведки в обществе представителя абвера доктора Феля в баварский лес, чтобы возглавить отдел организованного Гиммлером отряда «Вервольф».
Вроде бы ещё вчера Гелен, чувствуя надвигающийся крах Третьего рейха и желая спастись, передавал английской и американской разведке свою антисоветскую агентуру, в том числе в проводе ОУН, штабе УПА — во главе с Бандерой, Стецько, Шухевичем, Лебедем и др.
Уже тогда этой публике не давали покоя заботы о новых хозяевах, более щедрых, чем немцы, и о подполье на Украине, без которого за границей ты никому не нужен. Естественно, все бросились к американцам, и Бандера со Стецько тоже прокладывали туда дорожку. Но куда спрячешь известные всему миру связи с фашистами (да ещё какие!), которые скомпрометировали всю ОУН и её «провідників». А с Бандерой вообще боялись иметь дело как с авантюристом и опасным человеком.
А тут ещё и советские представители потребовали от американцев выдачи лиц, сотрудничавших с фашистами. В такой ситуации Бандере было непросто решать свои проблемы. И всё же связь с разведкой, правда, не с американской, а с английской, ему удалось установить. Немало для этого сделал ближайший его сподвижник Ярослав Стецько, который до последнего вздоха Бандеры был его правой рукой, а после гибели заменил его на посту «провідника» ОУН.(…)
— Бандера вёл агентурную разведку в среде ЗП УГВР, знал про разведшколы и про направление работы ЗП Лебедя с американской разведкой. Их цели фактически совпадали с его же намерениями — заинтересовать собой разведку и в то же время оправдаться перед «украінскою спільнотою», мол, все эти связи с разведкой только на пользу Украине. А «спільнота» вспоминала, как уже однажды они возлагали надежды на фашистов и хорошо знали, в чьи карманы шла «польза» за проданные в шпионство украинские души.
Бандера очень заволновался. О задании, которое должен был выполнить посланный американцами Охримович, ему не надо было рассказывать. Он понимал: его опережают.
— Он что-то делал для того, чтобы изменить своё положение и доказать свою нужность?
— Конечно. Вскоре по согласованию с англичанами была создана группа, которую возглавил руководитель Службы безопасности 34 ОУН Мирон Матвиейко (псевдо «Усміх»), и началась её подготовка.
— Была ли у вас информация о том, как готовили диверсантов англичане?
— Методы подбора и процесс обучения в разведшколах американских и английских были почти одинаковыми. Так, один из засланных шпионов рассказал нам следующее. После войны он пребывал в лагере для «перемещённых лиц» в городе Траунштайн, где под воздействием сладких речей националистов о необходимости борьбы «за волю Украіни» вступил в ОУН. К этому его подтолкнули воспоминания об оккупированной немцами Украине. Со временем он переехал в Англию, был разнорабочим. И там, как член ОУН, заполнил анкету, в которой одним из вопросов было: готов ли ты для организационной работы пойти на Украину? Следует заметить, что ОУН в Лондоне, выполняя указание Бандеры, брала на учёт всех украинских эмигрантов, особенно членов ОУН, и подбирала из них кандидатов для разведки.
Потом этот парень нам рассказал, что от руководителя ОУН в Англии Григория Драбата (псевдо — Дніпровий) он получил приказ прибыть в Манчестер. Там его встретили оуновцы Рипецкий (псевдо — Борислав) и Мацив (псевдо — Богдан). «Они, ссылаясь на мою анкету, в которой я дал согласие идти в Край, потребовали от меня исполнения этого обязательства. При этом предупредили, что перед тем, как пойду на Украину, я должен пройти «відповідний вишкіл» в английской разведшколе. Спустя несколько дней в Лондоне меня познакомили с Богданом Пидгайным, более известным среди оуновцев по псевдо — Аскольд. Набрав в Англии целую группу, Пидгайный направил нас в сопровождении Богдана на английском самолёте в Западную Германию, в город Дюссельдорф. Оттуда нас перевезли в город Левенкузен, где на улице Миттельберг, 11 мы начали учиться в школе радистов английской разведки».
