Ознакомительная версия.
Краев прыгал на спортивном парашюте, с задержкой в раскрытии до 5 секунд, чтобы видеть, как Гайдар отделился от самолёта, и что его парашют полностью — штатно — раскрылся. Убедившись, что всё в порядке, комдив раскрыл свой парашют и, наблюдая за снижением Гайдара, приземлился в 70 метрах от него. Однако Гайдар после приземления оставался лежать на земле… Владимир Степанович быстро освободился от подвесной системы и, с замиранием сердца, бросился к перворазнику, совершившему первый в жизни прыжок. Тимур Аркадьевич полулежал на правом боку и держался за голеностоп левой ноги. «Что-то с ногой», — сказал он. Краев приподнял комбинезон, осмотрел и прощупал ногу — перелома не было, слегка были растянуты голеностопные связки. Подошла санитарная машина, врач внимательно осмотрел ногу, наложил тугую повязку и констатировал, что всё в порядке, можно идти на второй прыжок. Тимур Аркадьевич посмотрел на врача с изумлением, но послушно сел в машину и поехал с Краевым к месту старта. Надев парашюты и ожидая, когда подрулит самолёт, Гайдар сказал, что не хотел бы рисковать и что, по его мнению, достаточно одного прыжка. С трудом убедили Тимура Аркадьевича сесть в самолёт для второго прыжка. Когда самолёт поднялся в воздух, Гайдар заявил, что ему трудно дышать, и попросил ослабить лямки крепления запасного парашюта. Краев слегка ослабил лямки и пытался разговорами отвлечь Гайдара от ненужных переживаний перед вторым прыжком. […]
Покидали самолёт в том же порядке, как при первом прыжке. Парашют Гайдара раскрылся без помех, приземлился он на этот раз метрах в 50-ти от Краева. Быстро подбежав к нему, комдив увидел Гайдара, лежащим без движения на спине, глаза его были закрыты, под левым глазом образовалась большая ссадина, изо рта шла кровь. Владимир Степанович осторожно потряс его за плечо. Приоткрыв глаза и слегка разжав зубы, Гайдар пытался что-то сказать, но треть языка беспомощно повисла на прожилке у подбородка. Врач с подъехавшей санитарной машины осмотрел травму и сказал, что нужна срочная хирургическая помощь по приживлению языка. […]
По приезде Василия Филипповича Владимир Степанович доложил ему о случившемся. Как ни странно, но командующий остался доволен происшедшим, выразив это следующими словами: «Хорошо, что он сам испытал, что с пятым океаном шутки плохи. Теперь эти писаки будут больше уважать наши войска». И, обращаясь к Краеву, добавил: «Напишите письмо главному редактору «Правды» Афанасьеву, что его заместитель совершил журналистский подвиг, в 52 года совершил два парашютных прыжка, испытав на себе всю опасность нашей военной профессии. А Тимуру Аркадьевичу вручите голубой берет, десантную тельняшку и стропорез. Мы принимаем его в строй почётных десантников».
А помните рассказ об участии сына Маргелова, Александра Васильевича, в опасном эксперименте по первому в истории ВДВ десантированию в боевой технике? Риск был смертельный. Сам Александр Васильевич отмечает, что отец не просил и не приказывал ему участвовать в нём. Он просто в разговоре как-то заметил, что рассчитывает на него.
Перед первым уникальным десантированием генерал отдал сыну «на счастье», по старому обычаю, свою морскую тельняшку, которую хранил со времён войны. За 20 минут Маргелов-старший тогда выкурил целую пачку папирос. Когда убедился, что сын цел и невредим, снова потянулся к пачке, но та была пуста. А уже позднее стало известно, что командующий держал в кармане шинели заряженный пистолет.
А помните случай с солдатом, который обиделся на командира и которого смог успокоить только сам командир корпуса?
Чуть позже в карточке поощрений и взысканий генерала Маргелова запишут: «Выговор за безрассудную храбрость». Подпись: маршал Советского Союза Р. Я. Малиновский.
Кто бы мог ещё в Советской Армии, я уже не упоминаю современную, похвастаться таким дисциплинарным взысканием?
26 декабря 1978 года Указом Президиума Верховного Совета СССР «За большие заслуги в деле укрепления обороноспособности СССР, за достижения в боевой и политической подготовке Воздушно-десантных войск и в связи с 70-летием со дня рождения» генерал армии В. Ф. Маргелов будет награждён орденом Ленина.
Всего их будет на груди Василия Филипповича четыре: первый Указом ПВС СССР от 21.03.1944 г.; второй Указом ПВС СССР от 3.11.1953 г.; третий Указом ПВС СССР от 26.12.1968 г.; и, наконец, последний.
• А ещё орден Октябрьской Революции (Указом ПВС СССР 4.05.1972 г.);
• два ордена Красного Знамени (Указами ПВС СССР от 3.02.1943 г.; от 20.06.1949 г.);
• орден Суворова второй степени (1944 г.); два ордена Отечественной войны первой степени (25.01.1943 г.; 11.03.1985 г.);
• орден Красной Звезды (3.11.1944 г.); орден «За службу Родине в Вооружённых Силах» второй степени (Указом ПВС СССР от 14.12.1988 г.);
• орден «За службу Родине в Вооружённых Силах» третьей степени (Указом ПВС СССР от 30.04.1975 г.).
Тринадцать орденов, двадцать одна медаль, около десяти знаков — это только перечень советских наград. Если же сюда прибавить награды иностранные, а их у Василия Филипповича было аж тридцать четыре, то «иконостас» получается соответствующий званию генерала армии. Кем, собственно, он был и останется на века в нашей истории и нашей памяти.
Глава 13
Большая семья генерала
В августе 2002 года в Пскове внук знаменитого генерала Маргелова — Михаил Маргелов, политик, председатель Комитета Совета Федерации по международным делам, ответил на вопросы корреспондента «Псковской губернии» А. Машкарина:
«— Василий Филиппович Маргелов — фигура легендарная. И отношение к его имени соответствующее. Груз ответственности за имя деда Вас не гнетёт?
— Груз, действительно, достаточно тяжёлый. Дед своей известностью задал высокую планку, планку ответственного поведения, которой надо соответствовать. Приведу несколько примеров. Главной причиной того, что я не избрал для себя военную карьеру, была именно фамилия. Достичь того, что сделал дед, было бы, пожалуй, невозможно, а быть на вторых-третьих ролях не хочется. Мой двоюродный брат Василий Маргелов служил в Воздушно-десантных войсках, но служил он под фамилией матери — чтобы избежать параллелей, сравнений с дедом.
У нас в семье не принято такое явление, как блат. Его не было в советское время, нет и сейчас. О том, что мой отец поступил на юридический факультет МГУ, дед, который тогда уже был командующим ВДВ, узнал только от самого сына. То, что я стал начальником управления Президента России Бориса Ельцина по связям с общественностью и в 33 года получил ранг министра, мой отец, который был в это время в зарубежной командировке, узнал от своих кадровиков. Он был очень удивлён. Я не просил его о помощи.
Ознакомительная версия.
