Ознакомительная версия.
Мы снова стали одной семьей.
Вероятно, это было простым совпадением, но вскоре «Б'най Б'рит», еврейская благотворительная организация, решила дать мне стипендию, о которой я просил год назад. Это было настоящим чудом. Я первый из семьи мог поступить в колледж. Страница перевернулась. Я решил, что, возможно, у меня все-таки есть будущее.
Но в семье по-прежнему катастрофически не хватало денег.
Сумею ли я работать в гардеробной семь ночей в неделю, в аптеке – по воскресеньям и одновременно учиться в колледже?
Посмотрим.
Северо-Западный университет расположен в Эванстоне, штат Иллинойс, в двенадцати милях к северу от Чикаго. Кампус, занимающий двести сорок акров на берегу озера Мичиган, поистине великолепен. В понедельник в девять утра я вошел в офис секретаря, ведающего записью студентов.
– Я хочу поступить в университет.
– Ваше имя?
– Сидни Шехтель.
Секретарь вынула тяжелый том и быстро нашла нужную страницу.
– Вы есть в списках. Какие курсы вы хотели бы посещать?
– Все.
Женщина с недоумением уставилась на меня:
– То есть?
– Извините, я хочу сказать, сколько мне позволят. Пока я здесь, хотелось бы изучить все, что можно.
– А что вас интересует больше всего?
– Литература.
Она вынула стопку проспектов, выбрала один и протянула мне:
– Вот список всех дисциплин.
– Здорово, – пробормотал я, просмотрел список и, отметив нужные пункты, вернул листок.
Секретарь мельком взглянула на список.
– Вы собираетесь изучать максимальное количество дисциплин?
– Верно. – Я нахмурился. – Только вот латыни здесь нет. Я бы очень хотел заняться и латынью.
Женщина озадаченно уставилась на меня.
– Вы действительно считаете, что справитесь со всем этим?
– Без проблем, – улыбнулся я.
«Латынь», – записала она.
От нее я направился на кухню кафетерия.
– Вам, случайно, не нужен помощник официанта?
– Очень нужен!
Итак, я приобрел еще одну должность, но этого было недостаточно. Я ощущал настоятельную потребность добиться большего, словно наверстывал потерянное время. И поэтому заглянул в редакцию университетской газеты «Дейли нортвестерн».
– Я Сидни Шехтель, – представился я мужчине за письменным столом с табличкой «Редактор». – Хотелось бы поработать у вас.
– Простите, штат заполнен. Попробуйте в следующем году.
– В следующем году будет слишком поздно, – пояснил я и, немного поразмыслив, добавил: – У вас есть раздел шоу-бизнеса?
– Шоу-бизнеса?
– Да. Звезды постоянно устраивают шоу в Чикаго. Неужели вы никому не поручали брать у них интервью?
– Нет. Мы…
– Знаете, кто сейчас в городе и жаждет дать нам интервью? Кэтрин Хэпберн.
– Но наша газета не собирается…
– И Клифтон Уэбб.
– Мы никогда не…
– Уолтер Пиджин.
– Я могу потолковать кое с кем, но боюсь…
– Джордж Коэн.[8]
Редактор удивился:
– И вы их всех знаете?
Я словно не слышал вопроса.
– Нельзя терять время! Как только гастроли закончатся, они уедут из города.
– Ладно, Шехтель, давайте попробуем.
Он и понятия не имел, как я разволновался.
– Это лучшее решение из всех, когда-либо вами принятых.
– Посмотрим. Когда можете начать?
– Я уже начал. Первое интервью появится в следующем выпуске.
– Уже? – удивился он. – И с кем?
– Не скажу. Сюрприз.
Впрочем, для меня это тоже было сюрпризом.
В редкие свободные минуты я брал интервью у многих довольно известных людей. Для начала я разыскал Гая Кибби, второстепенного характерного актера того времени. Настоящие звезды никогда бы не снизошли до интервью в студенческой газете.
Я продолжал работать в гардеробе и аптеке, посещал максимально разрешенное количество лекций, занимался латынью, выполнял обязанности помощника официанта и состоял в штате «Дейли нортвестерн». И все же по-прежнему думал, что этого мало. Наверное, другим я казался одержимым. И я постоянно прикидывал, что бы еще сделать. В Северо-Западном была прекрасная футбольная команда, и я не видел причин, почему бы не попасть и туда. То есть пребывал в полной уверенности, что пригожусь «Уайлдкэтс».
Наутро я отправился на футбольное поле, где тренировалась команда. В тот год звездой считался Паг Рентнер, которого ждала блестящая карьера в НФЛ. Я подошел к тренеру, наблюдавшему за игрой, и попросил уделить мне несколько минут.
– Что вам нужно? – сердито осведомился он.
– Я бы хотел попасть в команду.
Тренер окинул меня взглядом.
– В команду, вот как? Сложение у вас неплохое. Где играли?
Я не ответил.
– Средняя школа? Колледж?
– Нет, сэр.
– Начальная школа?
– Нет, сэр.
Тренер с недоумением уставился на меня:
– Вы никогда не играли в футбол?
– Нет, но я быстро бегаю и…
– …и хотели бы попасть в эту команду? Сынок, советую забыть об этом, – бросил он и снова повернулся к игрокам, затеявшим схватку из-за мяча.
Таков был конец моих футбольных устремлений.
Преподаватели в Северо-Западном были превосходными, а занятия – интересными. Я изголодался по знаниям и с жадностью поглощал все, что мне давали.
Через неделю после начала занятий я увидел в коридоре объявление: «Отборочные испытания сегодня вечером. Дискуссионный клуб Северо-Западного».
Я остановился. Еще раз прочитал объявление. Хотя я понимал, что это безумие, меня все же так и тянуло попробовать.
Где-то я читал изречение, что многие люди больше смерти боятся публичных выступлений. И я относился к этому большинству. Ничто так не страшило меня, как публичные выступления. Но я был одержимым. И готов был хвататься за все. Продолжать переворачивать все новые страницы.
Вечером я вошел в зал, где проходили испытания. Там собралось множество молодых людей и девушек, ожидавших своей очереди. Все ораторы, на мой взгляд, были невероятно талантливы, прекрасно владели собой, говорили бегло, свободно и очень уверенно.
Наконец подошла моя очередь. Я поднялся и приблизился к микрофону.
– Ваше имя? – спросил ведущий.
– Сидни Шехтель.
– Ваша тема?
К этому я был готов.
– Капитализм против коммунизма.
– Валяйте, – кивнул он.
Я начал говорить, считая, что все идет лучше некуда. Но, не высказав и половины того, что собирался, вдруг замолчал. Язык словно примерз к нёбу. Я понятия не имел, как продолжить. Последовала длинная, напряженная пауза. Я промямлил что-то в завершение темы и поплелся к дверям, мысленно проклиная себя.
Ознакомительная версия.
