Однако другие дома, в частности тот, в котором Альф провел свои первые годы, относились к совершенно иной категории. Хотя снаружи они выглядели не очень привлекательно, внутри они были вполне благопристойными. Войдя в такой дом, часто испытываешь удивление. За скучным, иногда даже мрачным фасадом скрывались вместительные, радующие глаз комнаты с высокими рельефными потолками.
Квартира на первом этаже, в которой Альф провел свои первые годы, может, и не была лучшим образцом квартир Глазго, но все же выглядела вполне прилично. Подъезд в его доме был облицован кафелем. Это имело большое значение: если стены в твоем подъезде не просто покрашены, а облицованы плиткой, значит, ты сумел немного подняться по социальной лестнице. В каждой квартире было по три-четыре комнаты — большая гостиная с прилегающей к ней кухней, одна, иногда две спальни, ванная и туалет. Ниши в гостиной перегораживали занавесками, и получались дополнительные спальные места.
Молоко и уголь доставляли на повозке, запряженной лошадью. Молоко оставляли в бутылке у дверей, а угольщик, стуча башмаками, заходил в дом и выгружал уголь в бункер, находившийся в углу кухни. Углем отапливали квартиру, на нем же готовили еду в огромной печи, занимавшей почти все пространство кухни. Эти внушительные черные печи к тому же обеспечивали всю семью горячей водой. Возможно, первое жилище Альфа дворцом не назовешь, но там было хорошо и уютно.
Вокруг Альфа Уайта и его успеха выросло много мифов, и согласно одному из них, он вырвался из «тяжелой нищеты» своей юности. На самом деле, его детство в Глазго было очень счастливым, и суровая рука лишений лишь изредка касалась маленького «Альфи» Уайта. Йокер считался престижным рабочим кварталом города, и многие жители Глазго мечтали переехать туда. Да, там находились предприятия тяжелой промышленности, верфи и металлургические заводы, и многие побаивались заходить в некоторые районы Йокера, особенно в пятницу и субботу вечером, — но, в основном, здесь жили добропорядочные граждане, зарабатывавшие достаточно, чтобы подняться над чертой бедности.
Всего несколько минут ходьбы, и Альф оказывался на зеленых полях и фермерских угодьях, раскинувшихся на фоне Килпатрик-Хиллс и Кэмпси-Феллс. Сейчас Йокер выглядит совершенно иначе. Красивые ландшафты, среди которых Альф Уайт провел столько счастливых часов, теперь имеют заброшенный вид, на смену добротным домам и ярким лугам пришли унылые мрачные здания и пустыри. Заколоченные досками магазины говорят о разгуле преступности. Йокер, бесспорно, переживал свои лучшие времена в тот период, когда Альф со своими друзьями играл на улицах и в близлежащих полях.
Его родители много работали, стараясь обеспечить семью всем необходимым. У Папаши была хорошая работа на крупной верфи Ярроу недалеко от дома, а по вечерам он подрабатывал, играя на пианино в кинотеатрах. Он руководил оркестром, который аккомпанировал во время просмотра немых фильмов и исполнял музыкальные номера в перерыве между сеансами.
Папаша необычайно гордился своими музыкальными способностями. По вечерам, когда большинство рабочих попивали пиво в барах Йокера, Папаша усаживался за свой любимый рояль, который привез с собой из Сандерленда. Он часами музицировал, получая от этого огромное удовольствие. Я хорошо помню, как мой дедушка садился за рояль, закрывал глаза, его пальцы порхали над клавишами, и его лицо светилось счастьем. В молодости он лишился указательного пальца на правой руке, но это, похоже, ему совсем не мешало. Он сам сочинял музыку и в зрелом возрасте аккомпанировал группе «Гленафтон Сингере», которая давала много концертов. Папаша был способным музыкантом и передал свою восторженность сыну, который тоже со временем поймет, что любовь к музыке — одна из величайших радостей в жизни.
Ханна Уайт также имела музыкальные способности. Она и ее муж были членами Музыкального общества Глазго и регулярно выступали с концертами в городе. Он аккомпанировал на фортепиано, а она пела в хоре под девичьей фамилией, называя себя «мисс Анна Белл». Деньги, заработанные выступлениями, были приятным дополнением к семейному бюджету.
В середине 1920-х годов наступил тревожный период, и Глазго стал небезопасным местом во время Всеобщей забастовки 1926 года. На улицах патрулировали солдаты, поддерживая закон и порядок. Толпы отчаявшихся повстанцев швыряли палки и камни, автобусы и трамваи ездили с металлической сеткой на окнах, защищавшей стекла от ударов. Папашу вместе с тысячами других рабочих уволили с верфи. Ему, как и многим другим, пришлось потуже затянуть ремешок, так как на город обрушилась Депрессия, и найти работу было практически невозможно. Однако он сумел выкарабкаться благодаря твердой решимости и приспособляемости. Папаша нашел другие способы заработать на жизнь — сначала был плотником, а потом, когда Альф стал подростком, открыл магазин быстрого питания, где подавали жареную рыбу с картошкой. К тому же у него было еще одно преимущество — решительная и предприимчивая жена.
Примерно в 1928 году Папашин доход от игры в кинотеатрах резко сократился с приходом звукового кино, но Ханна к тому времени уже сама зарабатывала на жизнь. Ее таланты не ограничивались одной лишь музыкой, — она была искусной портнихой. В середине 1920-х годов она освободила одну комнату в доме и устроила там процветающее ателье, которое держала почти тридцать лет. У нее было столько заказов, что в начале 30-х она наняла не только несколько швей, но и горничную по имени Сэди. Среди клиенток Ханны было много богатых и влиятельных женщин, что вносило существенный вклад в семейный бюджет.
Имея родителей, обеспечивающих постоянный доход, Альф Уайт никогда не знал настоящей бедности. Его родители временами, безусловно, испытывали финансовые трудности, особенно когда пришло время платить за обучение Альфа, но они пережили годы Депрессии гораздо лучше многих. В те времена на улицах Йокера было не много домов, у обитателей которых были рояль и горничная. Хотя Альфу приходилось сталкиваться с угрозой нищеты, это произошло не в детстве, проведенном на улицах Йокера.
Когда Альфу Уайту было почти пять лет, его отдали в начальную школу Йокера. Это была хорошая школа, в ней преподавали квалифицированные учителя, делавшие акцент на основные предметы — чтение, письмо и арифметику. Директора звали мистер Малкольм; у него было красное лицо, свидетельствовавшее о неуемной любви к пиву, и дети дали ему прозвище «Пивной» Малкольм. Он был магистром искусств и отличным директором, но любимым учителем маленького Альфа стал мистер Паттерсон, преподававший историю.
